— Лео, — решила танцовщица. — Мне больше нравится Лео. Ты не похож на Льва.

Я кивнул.

— Как вам будет угодно, — затем надел пиджак и с некоторой долей смущения сознался: — К сожалению, в моей памяти зияют досадные пробелы. Подскажите, как обращаться к вам. Вряд ли уместно называть вас Черной Лилией…

— Меня зовут Лилиана, — сообщила нисколько не удивленная подобной забывчивостью танцовщица. — И я буду крайне признательна, если вы сохраните в тайне мой секрет. Огласка разрушит мою жизнь и причинит много бед родным.

— Можете на меня рассчитывать, — пообещал я, застегнул пиджак и подошел к окну.

Со второго или третьего этажа открывался чудесный вид на тенистый парк с посыпанными мраморной крошкой дорожками и статуей посреди немалых размеров фонтана. Сбоку тянулось боковое крыло дома с крытой старой черепицей крышей и каменными горгульями у водостоков.

Я совершенно точно провел ночь в чьем-то загородном имении, и это абсолютно не укладывалось в голове.

Лилиана — содержанка какого-то богача? Или она — из богемной компании, снявшей особняк то ли вскладчину, то ли на пожертвование щедрого мецената?

Почему-то в это не верилось.

— Надеюсь, Лео, вы не откажетесь встретиться на завтраке с моими родителями? — огорошила вдруг меня Черная Лилия очередным неожиданным заявлением. — Они с нетерпением ждут встречи со спасителем их дочери!

— С родителями? — растерянно пробормотал я и замялся. — Если это и в самом деле необходимо…

— Очень обяжете! Ну прошу…

Лилиана умоляюще посмотрела на меня, и я сдался, хоть и осознавал, что в ход пущено элементарное женское лукавство.

К тому же что еще оставалось? Сбежать? Черт, да я даже не знал, где именно нахожусь!

— Встречусь, — скрепя сердце, пообещал я.

— Спасибо, Лео! — обрадовалась девушка, подошла ко мне и смахнула несуществующую пылинку с лацкана пиджака. — Мои родители понятия не имеют, куда я отлучаюсь по пятницам. Они подозревают роман. Лучше обходить эту тему стороной, хорошо?

— Постараюсь, — вздохнул я, нисколько не вдохновленный предстоящим разговором.

— Не волнуйтесь, вам не придется изображать моего тайного поклонника. Вчера вы просто отогнали двух бандитов, получили удар по голове и почувствовали себя плохо.

— Договорились.

Лилиана посмотрела в окно и оживилась:

— Папа возвращается с прогулки!

— Мне бы умыться…

— Идемте, я проведу вас в уборную!

Лилиана потянула меня к двери, но я на миг задержался у окна и посмотрел на пожилого господина в светлом прогулочном костюме, который шел, тяжело опираясь на массивную трость. Семейное сходство было очевидным, и я отбросил подозрение, будто поневоле стал участником какой-то постановки. Все происходило на самом деле.

В уборной я умылся, прополоскал рот и расчесал растрепанные после беспокойного сна волосы. Затем внимательно изучил собственное отражение и с тяжелым вздохом покачал головой.

Осунувшееся лицо с еще более резкими, нежели обычно, чертами, запавшие глаза с красными ниточками капилляров, едва заметная отметина кровоподтека на левой скуле. Костюм из магазина готового платья, недорогая сорочка, характерная стрижка…

Бандит? Не обязательно, но я бы точно не обрадовался, приведи моя дочь подобного типа домой. Мне не хотелось ни встречаться с родителями Лилианы, ни тем более завтракать с ними за одним столом.

Раздался требовательный стук в дверь, я сбросил оцепенение, вытер висевшим рядом с умывальником полотенцем руки и вышел в коридор.

— Все хорошо? — присмотрелась ко мне встревоженная Лилиана.

— Просто замечательно, — без всякого энтузиазма ответил я и растянул в широкой улыбке губы.

— Будь собой, — посоветовала танцовщица и провела меня в просторную гостиную, где был накрыт круглый стол. На стенах висели потемневшие от времени картины, но прежде чем я успел толком оглядеться, распахнулась противоположная дверь и служанка в белом переднике и чепце вкатила тележку с подносом, накрытым выпуклой крышкой.

Следом вошла представительной наружности пара лет пятидесяти на вид. Мать Лилианы была стройной женщиной, ничем внешне не примечательной. Тусклый взгляд светлых глаз сиятельной безразлично скользнул по мне и сразу ушел в сторону.

Отец ее, также сиятельный, радушно улыбнулся и протянул руку. Если на прогулке отец Лилианы показался сутулым и уставшим, то теперь словно стал выше ростом и раздался в плечах.

— Лев Шатунов, — первым представился я, самую малость опередив уже открывшую рот Лилиану.

Та искоса глянула на меня и после едва уловимой заминки произнесла:

— Маркиз и маркиза Монтегю.

— К чему эти условности? — улыбнулся маркиз, расправляя торчащие в разные стороны усы. — Зовите меня Джорджем.

Маркиза промолчала. Служанка поспешно выдвинула стул, и мать Лилианы первой опустилась за стол.

— Прошу! — пригласил меня маркиз.

Мы расселись, и я, дабы хоть чем-то занять руки, взял тост и принялся намазывать его малиновым джемом. Расспросов о событиях вчерашнего вечера особо не опасался, да никто выпытывать подробности и не стал. Обычный завтрак в необычных обстоятельствах, только и всего.

Лилиана ничего есть не стала, сославшись на то, что уже успела перекусить; ее мать пила красное вино. От нее повеяло горьковатым ароматом лауданума — не иначе маркиза прямо с утра приняла успокаивающую опиумную настойку, что и объясняло ее чопорную отстраненность. Подобное обстоятельство могло свидетельствовать о каком-то серьезном заболевании, но я не стал забивать этим голову.

Перед Джорджем служанка выставила сваренное вкрутую яйцо и чашку черного кофе. Я поинтересовался насчет чая и тем самым заслужил одобрительный взгляд маркиза.

— Сразу видно русского! Вы с англичанами и дня прожить без чая не можете, — улыбнулся он и уже без всякой теплоты в голосе добавил: — Индусы — тоже…

Но чай в доме отыскался. К тому времени, когда его заварили и принесли в аккуратном фарфоровом чайничке, маркиза уже позавтракала и покинула гостиную. Лилиана вышла вслед за ней.

Я налил себе чаю, а маркиз принял у старого слуги с сабельным шрамом на щеке увесистую деревянную шкатулку, откинул плотно пригнанную крышку и долго перебирал сигары. Определившись с выбором, он специальным ножом срезал кончик у одной из них и указал на хьюмидор.

— Угощайтесь, Лев.

— Благодарю, Джордж, — отказался я. — Не курю.

— Составите мне компанию?

— Непременно.

Мы поднялись из-за стола и прошли на террасу, где стоял небольшой круглый столик на одной ножке с пепельницей и коробкой длинных спичек. Маркиз поставил на него чашечку с кофе и принялся раскуривать сигару. Пахнуло ароматным дымом, я сделал глоток чаю и посмотрел в сад.