Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но есть ли в Королевствах достаточно сильный, достаточно темный, достаточно жестокий человек?
Один — есть.
Сэйтан закрыл глаза. Можно было сразу же послать за Марджонгом и позволить Палачу сделать то, что необходимо. Но нет, не сейчас. Только не с этим человеком. До тех пор, пока не появится стоящая причина.
— Сэйтан?
Он неохотно открыл глаза и недоуменно уставился на девочку, закатавшую рукав и протянувшую ему запястье. Повелитель Ада пораженно молчал, осознавая, зачем она это сделала.
— Нет никакой необходимости платить кровью, — отрезал он.
Но девчонка не опустила руку.
— Ты почувствуешь себя лучше.
Эти древние глаза обжигали, сдирали кожу, пока он не задрожал, оказавшись перед ней ментально обнаженным. Сэйтан пытался отказаться, но слова не желали слетать с его губ. Он чувствовал запах свежей крови, текущей по ее венам, ощущал пульсацию жизненной силы, ритм которой совершенно не совпадал с биением его сердца.
— Только не так, — хрипло произнес он. — Не со мной. — С нежностью любовника Повелитель Ада расстегнул верхние пуговицы ее платья и вспорол нежную кожу на шее длинным ногтем. Хлынула кровь, горячая и сладкая. Он сомкнул губы на ране.
Ее сила поднималась под его ртом медленной, черной волной, мастерски управляемой. Она омыла Сэйтана, очистила его, исцелила, несмотря на то, что разум с содроганием пытался отстраниться от чужого сознания, поглотившего его, такого могущественного и вместе с тем нежного. Он считал биения ее сердца. Дойдя до пяти, Хранитель поднял голову. Девочка не выглядела ни потрясенной, ни напуганной, в отличие от большинства живых, у которых брали кровь прямо из вены.
Она коснулась его губ дрожащим пальчиком:
— Если бы ты выпил больше, то смог бы окончательно поправиться?
Сэйтан призвал миску с теплой водой и смыл кровь с шеи Джанелль полоской чистой ткани. Он не собирался объяснять ребенку, что с ним уже сотворили эти два глотка крови. Проигнорировав вопрос, Повелитель Ада понадеялся, что она не станет настаивать на ответе, и сосредоточился на Ремесле, чтобы залечить рану.
— Смог бы? — спросила Джанелль, как только он заставил миску и ткань исчезнуть.
Сэйтан ответил не сразу. Он дал слово, что не будет ей лгать.
— Было бы более эффективно принимать каждый раз понемногу. — Что ж, по крайней мере, это не было ложью. — Еще один урок завтра?
Джанелль тут же отвела глаза.
Сэйтан напрягся. Неужели ее все-таки испугали его действия?
— Я… я уже пообещала Моргане, что навещу ее завтра, и Габриэль, что зайду через день.
От облегчения у него даже закружилась голова.
— Что ж, в таком случае через три дня?
Девочка вгляделась в его лицо:
— Ты не против? Ты не сердишься?
Вообще-то Повелитель был против, и даже очень, но в нем говорила лишь властность Верховного Князя — и ревность. Кроме того, ему предстояло сделать очень многое перед их следующей встречей.
— Я не думаю, что твоим друзьям понравится новый наставник, который занимает уроками все время, верно?
Девочка усмехнулась:
— Скорее всего, нет. — Улыбка исчезла, сменившись загнанным выражением. — Мне нужно идти.
Да, ему предстояло сделать очень и очень многое перед их следующей встречей.
Она открыла дверь и замерла на пороге.
— А ты веришь в единорогов?
Сэйтан улыбнулся:
— Когда-то, очень давно, я видел и знал их.
Улыбка, которой девочка одарила Повелителя, прежде чем исчезнуть в коридоре, озарила комнату и внесла свет даже в самые темные уголки его сердца.
— Огни Ада! Что здесь случилось, Са-Дьябло?
Сэйтан покачал туфелькой Джанелль под носом у Андульвара и сухо улыбнулся:
— Урок Ремесла.
— Что?!
— Я познакомился с создательницей бабочек.
Андульвар обвел взглядом воцарившийся в комнате беспорядок:
— Так это она устроила? Но почему?
— Это было не намеренно. Она просто не умеет контролировать свою силу. К тому же девочка вовсе не килдру дьятэ. Это живой ребенок, Королева и Ведьма.
Андульвар глупо разинул рот:
— Ведьма? Такая же, какой была Кассандра?
Сэйтан с трудом подавил желание огрызнуться.
— Не совсем, но — да, она Ведьма.
— Огни Ада! Ведьма! — Андульвар покачал головой и улыбнулся.
Сэйтан посмотрел на забытую туфельку.
— Андульвар, друг мой, надеюсь, у тебя еще сохранился запас воинственности, которой ты не так давно хвастал, поскольку мы здорово влипли.
— Почему? — подозрительно поинтересовался тот.
— Потому что тебе предстоит помочь мне обучать семилетнюю Ведьму, у которой уже сейчас достаточно чистой силы, чтобы стереть нас обоих в порошок, и которая при этом, — он бросил туфельку на кресло, — безнадежна в основах Ремесла.
Мефис осторожно постучал в дверь и вошел в кабинет, споткнувшись о кипу книг.
— Один из демонов только что рассказал мне очень странную вещь.
Сэйтан поправил складки плаща и потянулся за тростью.
— Говори кратко, Мефис. Я должен отправиться на встречу, которую следовало устроить много лет назад.
— Он сказал, что видел, как Зал сдвинулся на пару дюймов. Весь, целиком. А потом, через мгновение, встал на место.
Сэйтан замер на месте.
— А еще кто-нибудь видел это?
— Не думаю, но…
— В таком случае скажи, чтобы он придержал язык, если не хочет с ним расстаться.
Сэйтан покинул кабинет, который был его домом уже десять лет, оставив за спиной не на шутку обеспокоенного сына-демона.
1. Террилль
В осенних сумерках Сэйтан рассматривал всеми позабытое Святилище, выстроенное из камня, который уже начал осыпаться. Здесь теперь жили только паразиты и воспоминания. И все же это полуразрушенное здание оставалось Темным Алтарем, одним из тринадцати Врат, связывавших Королевства Террилля, Кэйлеера и Ада.
Алтарь Кассандры.
Окутанный завесой невидимости и черным ментальным щитом, Сэйтан, хромая, пошел по огороженным внешним помещениям, огибая лужицы воды, оставленные полуденной грозой. Мышь, пробежавшая мимо в поисках еды среди выпавших камней, даже не почуяла его присутствия. Ведьма, живущая в лабиринте этих комнат, тоже не распознает появления незваного гостя. Несмотря на то, что они оба носят Черные Камни, его сила несколько темнее и чуть глубже, чем ее.