смеси иврита с персидскими диалектами, есть еврейские общины в Турции, в бывшем Ираке, в Иране, есть евреи в Индии, есть евреи кайфэн в Китае, есть черные евреи фалаши в Эфиопии, говорящие на местных языках, но отправляющие богослужение на языке геэз со своей уникальной древней эфиопской письменностью. И это всё евреи. Это очень напоминает старый одесский анекдот, когда к раввину приходит чёрный парень и говорит, что хочет сделать обрезание и принять иудаизм. Раввин вздыхает: “Ох, молодой человек, вам таки мало, что вы негр”…

Нет смысла рассказывать, как евреев гоняли по свету, разоряли, грабили, убивали, выгоняли снова, насильно заставляя отказаться от исповедания иудаизма; казалось бы, прошлый век уже был веком цивилизации, торжества культуры и гуманизма, но это всё обернулось и массовым уничтожением евреев ни за что, и отказом цивилизованных стран принимать евреев из европейских стран, обрекая их на немыслимые муки и погибель. Только Доминиканская республика во время второй мировой войны согласилась их принять, и мы это помним, равно как и отказ США, Британии и СССР принять евреев. Я очень много раз пытался выяснить у носителей ненависти к евреям, что они плохого кому сделали. Поляки, украинцы, отдельные русские товарищи никак не могли вразумительно сформулировать причины, по которым они ненавидят жидов: “Да ты не представляешь, какие это суки, какая это сволочь! Ты знаешь, сколько во время войны среди них было предателей?! Ты знаешь, что они спаивали русский (украинский, польский) народ, что они обдирали его как липку, продавая им водку в долг?” Я думал: интересно, кто бы вам продал водку в долг из русских, хохлов или поляков? Да вмиг бы выкинули шинка или трактира, как деньги кончились. Это вообще потрясающе – обвинять в заболевании алкогольной зависимостью других людей. Вот я, например, люблю алкоголь преданно и беззаветно, с отрочества. Меня никто не спаивал, насильно не вливал. Я сам во всём разобрался, распробовал, полюбил. Если я буду каждый день нажираться как свинья, то в этом будут виноваты магазины “Декантер”, “Азбука вкуса” и “Ароматный мир”, где я затариваюсь бухлом практически ежедневно? Если человек несёт в ломбард обручальные кольца и украшения своей жены, то кто в этом виноват? Если он из дома выносит детские вещи и продаёт, то это тоже Моисей научил евреев выманивать у русских подгузники и детское питание? России крупно повезло с президентом Путиным, который как-то очень определённо высказался про антисемитизм: “Сам придурок, сидит, ни на что негодный, так ему евреи во всём виноваты”.

Лично мне разъяснили, что я жидёныш и что со мной не о чем разговаривать, примерно лет в десять, в моей первой школе на Арбате. При этом слушал я это не от немногих детей пролетариев, а от детей, чьи родители занимали позиции во власти и силовом блоке. Моя подруга детства, внучка гениального металлурга из наркомата вооружений времен войны, тоже получила любезные разъяснения, что она жидовка, в это же время. Мои опытные родители, ни слова мне не говоря, перевели меня в другую школу, где педагогический состав и значительная часть учеников состояла из нашего элемента. Там я имел только теоретические разговоры о нехорошем характере еврейского народа в целом, а за попытки прояснить истину мне пообещали набить морду. Правда, после восьмого класса мои оппоненты отправились в ПТУ получать рабочие профессии, и дискутировать уже было не с кем.

Глава 16. Каждый советский человек имеет право, если он не еврей

Была такая пародия на песню Лебедева-Кумача про Родину. Остроумцы переделали строфы следующим образом “От Москвы до самых до окраин, С южных гор до северных морей, Человек проходит как хозяин, Если он, конечно, не еврей”. Историю русского дореволюционного антисемитизма мы брать не будем, она и так известна со всеми своими юдофобскими выкрутасами и жутким унижением людей по религиозно-этническому признаку. Революция вроде бы сняла ограничения с евреев, но это длилось-то недолго, с 1917 по 1947 год, когда от евреев потихоньку снова начали избавляться в виде борьбы с безродным космополитизмом. Была очень занятная тенденция – в официальной печати публиковались разоблачения литературных и творческих псевдонимов; чуть ли не весь цвет советской культуры оказался этническими евреями. Я не знаю, когда мои деды взяли себе сравнительно нейтральные имена и отчества. Мой дед по отцовской линии, Моисей Израилевич Котляр, стал в обиходе зваться Семёном Семёновичем; другой дед, из Моисея официально стал Михаилом, остальное осталось прежним, он известен как Михаил Наумович Гаркави. Оба они принимали самое деятельное участие в войне: Моисей Израилевич как старшина-пехотинец, почти убитый под Прохоровкой на Курской дуге, Михаил Наумович давал бесконечные концерты на фронте, за что тоже награждён орденами и медалями, в том числе Орденом Великой Отечественной войны, который всегда носил на своём концертном фраке.

Моим родителям было весьма сложно получить медицинское образование, хотя оба были медалистами. Ещё сложнее было поступить в аспирантуру. Моей маме сильно помогла Ляля Брежнева, с её подачи Марго Котляр была принята в аспирантуру Первого меда. Но моему отцу для поступления в аспирантуру по философским специальностям даже такого ходатайства было недостаточно: он пять раз поступал и пять раз его заворачивали, защитился он уже только в либеральные 1980-е годы.

Несмотря на выдающиеся способности, постоянное повышение квалификации, исключительное трудолюбие и добросовестность, моим родителям не удалось подняться выше должностей начальников отделов в министерствах. Это был стеклянный потолок. Приятная и безбедная жизнь была у меня не благодаря советской власти, а вопреки ей, стараниями родителей, которые стремились дать отпрыску максимальное развитие и поддерживали меня всячески. МГУ, в котором я провел больше десяти лет, включая подготовительные курсы и аспирантуру, с 1981 по 1993 годы, был антисемитской конторой, и этого там никто не стеснялся. Простым еврейским ребятам путь туда был заказан, будь они даже феноменальных способностей; самая позорная ситуация сложилась на мехмате МГУ и в советской математике в целом.

Глава 17. А вдруг ваш муж тайно посещает синагогу?

Принципиальная вещь: советские евреи в массе никогда не были религиозными. Почему-то религиозных евреев, интересующихся корнями, пытавшихся изучать иврит, язык богослужения, советская власть ненавидела и гоняла особенно люто. За посещение подпольных кружков и хранение богослужебных книг можно было поиметь крупные неприятности. Связано это было с тем, что множество евреев, упёршись в стеклянные потолки и ощущая себя гражданами последнего сорта, существенно ущемлёнными в своих правах, пытались выехать в Израиль, но советская власть их не выпускала, зато создавала много неприятностей. Примечательно,