часть поединков вничью. Пару раз Наль проиграл: он все время думал о своей ошибке в поединке с Эльгартом, и проходя в голове вновь и вновь способы ее исправления, не мог сосредоточиться.

— Довольно на сегодня, — словно издалека донеслись до него слова ментора.

Разгоряченные воспитанники, кто с облегчением, кто с досадой, возвращали оружие по местам и, попрощавшись с наставниками, покидали зал. Заметив несколько сияющих лиц, ментор холодно перекрыл оживленный шум:

— Прежде чем упиваться собственной виртуозностью, вспомните, что люди достигают возраста приблизительно в шестнадцать зим.

Наль остался стоять, пропуская всех мимо. Когда из подростков в тренировочном зале не осталось других, он решительно подошел к ментору.

— Я желал бы отыграться.

— Нет; знай свой предел.

Наль слегка повел подбородком и не тронулся с места.

— Я желал бы отыграться, — повторил он упрямо.

Наставники коротко переглянулись. Эльгарт медленно наклонил голову; юноша внутренне возликовал. Остальные, поймав взгляд ментора, направились к выходу. Тот принял у уходящего Тергаля мечи, провернул их в руках, повел плечами, разминаясь, и внезапно обрушил на Наля серию яростных атак. Юноша успел отскочить в сторону и отразить первые удары, однако лишился преимущества, и вынужден был отступать, отбиваясь. Ему удалось даже осуществить блестящий ловкий выпад, однако сказалась незаметно скопившаяся за тренировку усталость, и сразу вслед за успехом последовал досадный промах. Эльгарт не преминул использовать его. Ни о каком наступлении не могло быть и речи; Наль едва успевал защищаться. Он сбился с дыхания. Клинки Эльгарта метались вокруг него, со свистом рассекая воздух. Мускулы Наля начали ныть; в руках не осталось той уверенной хватки, с которой он начинал урок. Несколько раз он споткнулся. Волосы выбились из узла и липли к лицу, щеки горели. Он совершал оплошность за оплошностью. Наверное, разумнее всего попросить о прекращении поединка, но учитывая обстоятельства, вышло бы глупо и унизительно…

Удар затупленного лезвия Эльгарта обошел неверную защиту и пришелся по предплечью Наля; тот невольно вскрикнул и выронил меч. Поединок достиг логического завершения. Однако вскинув взгляд сквозь выступившие на глазах слезы, Наль увидел, что Эльгарт не собирался заканчивать. Один его меч стремился поразить юношу в плечо, другой, Наль отметил уже краем глаза, метил в живот. «Ментор потерял разум?» — пронеслось в голове. Не успев толком удивиться и понимая, что боль в предплечье еще слишком сильна, Наль резко развернулся на каблуках, уходя от поражения. Ему тут же пришлось отбить новый выпад скрещенных мечей Эльгарта, и это было уже слишком; едва сдержав напор, оставшийся меч тоже вылетел из его руки. Беззвучно охнув, Наль бросился на пол и откатился в сторону; клинок ментора просвистел над головой. Он хотел спросить, как это все понимать, но слишком задыхался, и не мог произвести даже самой простой фразы.

— Что… — успел выдохнуть он, прежде чем Эльгарт одним прыжком оказался рядом. На этот раз удар тяжелого тупого лезвия пришелся по бедру. Втягивая воздух сквозь зубы, Наль отступил и потерял равновесие. Эльгарт замахнулся; в последнее мгновение Наль подхватил с пола свой первый обороненный меч и неловко блокировал атаку левой руки Эльгарта. В это время правая с силой пошла наискось рубящим ударом. Наль широко распахнул глаза; наставник не может покалечить воспитанника! Неужели тот действительно лишился рассудка? Движение было слишком уверенным; Наль вновь поспешно откатился в сторону. Сделай он это мгновеньем позже, сокрушительный удар пришелся бы ему по ребрам. Травмированные бедро и предплечье отозвались усиленной болью. Он вскочил. Меч крупно дрожал в руке. Кровь отчаянно шумела в ушах; тупая пульсирующая боль мешала выпрямиться. Неуловимый выпад Эльгарта вновь заставил его упасть. Падение на больное место лишило возможности сразу подняться.

Теперь он полностью беззащитен. Ничем не сдерживаемый рубящий удар тупого клинка раздробит любую кость.

Он вздрогнул; меч с грохотом упал рядом. Наль чувствовал, как завибрировал посыпанный опилками деревянный настил. Эльгарт стоял над поверженным юношей, а тот лежал плашмя, отчаянно хватая ртом воздух.

— Знай свой предел, детеныш. — Эльгарт бросил второй меч рядом с первым. — Порой это спасительнее, чем самонадеянное упрямство.

* * *

Шаги удалились по коридору, а Наль все еще лежал на полу, уткнувшись лицом в опилки, сгорая от стыда и гнева. Он стиснул зубы так, что свело скулы, но это не спасло от предательских слез. Успех так незаметно вскружил ему голову. Неужели он думал одолеть взрослого наставника, прошедшего не одну войну?

Будто унижения было мало, своим уходом Эльгарт показал, что убирать в зале придется Налю. За неповиновение, возможно, последует и наказание. Ну уж нет.

Юноша собрал всю свою волю и встал на дрожащих ногах, по очереди подобрал валяющиеся на полу мечи и, прихрамывая, отнес их на место. Он не смог бы скрыть хромоту, и ни за что бы не объяснил никому своего долгого отсутствия. Потому он не пошел ни во двор, ни на ужин, и весь оставшийся день бродил по покрытым изморозью темным коридорам, явившись в спальню голодным, усталым и продрогшим лишь перед самым отбоем. Вопросы остальных юношей посыпались впустую; он быстро лег и натянул на голову одеяло, закрывшись ото всех. Вскоре на пороге спальни объявился дежурный и велел забывшимся немедленно замолчать.

Следующие дни Наль не смотрел в сторону Эльгарта и выслушивал наставления, сверля взглядом стену. На бедре образовалась огромная распухшая и крайне болезненная гематома; с предплечьем дела обстояли не лучше. На тренировках с оружием он уступал теперь Дероальту, Мерхарду и Кардерету, а другие подвижные занятия сделались особенно затруднительными. По ночам Наль бессильно сжимал кулаки и кусал губы. Вместо того, чтобы оттачивать навыки для Дня совершеннолетия, на который прибудет весь Исналор, он получал унижение за унижением от соперников, которых совсем недавно побеждал, и мечтал как можно скорее хотя бы прийти в прежнюю форму. Каждый день являлся невосполнимым упущением. Результаты испытаний будут записаны в городские книги. Хорошо же он зарекомендует себя для Военной Академии, командиров и будущих товарищей по службе.

Ментор Эльгарт видел ожесточение в глазах паренька, однако держался, как прежде, сухо и ровно, и лишь перестал с чем-либо обращаться к нему. Который раз, оглядывая своих подопечных, Эльгарт гнал от себя смутную безотчетную горечь. Ему предстояло подготовить их ко взрослой жизни и отпустить в мир, где все будет всерьез. Научить, хотя бы в малой мере, тому, что знает сам и наблюдать, что далее сотворит с ними жизнь. Кто угаснет, кто сгорит, прикоснувшись слишком неосторожно к этому непостижимому пылающему факелу. Кто выстоит, и какой ценой. О грузе ответственности