– Артур Балаянц, наш замкомвзвода. – Лахин говорил, поминутно покрываясь потом, не зная, куда прятать глаза.

– Значит, этой видеозаписи меньше месяца… Запись из самых последних, – вслух рассуждал Гуров. – Прежние Плейбоше приелись, поэтому он и смотрел только эту. Ага, – ответил он, услышав тирликанье звонка, – похоже, прибыла опергруппа. Ну все. Не скучайте.

Ближе к вечеру, войдя в свой кабинет, Гуров увидел Стаса, который, громко зевая, листал какое-то дело.

– Да, Лева, день у тебя, я вижу, выдался боевой, – подняв голову, оживился Крячко. – От тебя усталостью буквально веет. Что, много мотаться пришлось?

– Прилично, – усаживаясь за свой стол, кивнул Гуров. – Ну а как у тебя дела? Мне, представь себе, кое-чего накопать удалось.

В нескольких словах он рассказал о поездке в монастырь Архистратига Михаила и о задержании скупщика краденого Шушаева с продавшимся ему сотрудником ППС.

– Ого! – присвистнул Стас. – У тебя что на рыбалке, что на оперативном выезде – клюет просто до неприличия. Я подозреваю, что некая капризуля по имени Фортуна работает твоим спецагентом. Вот бы и мне так везло!

– А ты что, художника не нашел? – встревожился Гуров. – С чего такой пессимизм?

– Как же не нашел? – Крячко расплылся в улыбке. – Мы, понимаешь, тоже не лаптем щи хлебаем. Когда и галошей пользуемся. Вот, уже и портреты готовы. – Он достал из папки два листа бумаги, на которых простым карандашом были изображены лица. – Похожи?

Гуров сразу же узнал людей, которых мельком видел в вагоне электрички.

– Ага! – рассмеялся он. – Значит, наш художник оказался вовсе не абстракционистом. Где же ты его обнаружил? Ездил в Сергиев Посад?

– Нет, чуть поближе – на Павелецкий. Еле успел поймать. Ему через полчаса уже нужно было садиться на поезд. Пришлось поменять билет. Там, по-моему, часа через два следующий. Ну и прямо в зале ожидания занялись художеством. Он, кстати, моему появлению совсем не удивился. Говорит, еще в тот раз интуитивно предчувствовал, что в скором времени мы снова должны увидеться. Он же и тогда, на Ярославском, об этом говорил. А ты заладил – луна, магнетизм…

– Ты их через картотеку прогонял? – пошарив по карманам и не найдя сигарет, спросил Гуров.

– А как же! – со знанием дела ухмыльнулся Крячко. – Обижаешь, начальник! Один из этих двоих, как я понял, и в самом деле обычный дачник, к убийству отношения не имеющий. А вот второй… Этот из нашей клиентуры, некто ранее дважды судимый Гусевский Станислав, семидесятого года рождения. Семьи нет, родных и близких нет. Первая ходка – за драку с нанесением тяжких телесных. Человек, которого он избил, умер, и Гусевскому за это дали восемь лет усиленного режима. Вторая – за кражу. И как ты думаешь чего? Коллекции наград у одного военного историка.

– Занятный момент, – усмехнулся Гуров. – Так, значит, у нас в руках появилась даже не ниточка, а довольно толстая веревочка.

– Ориентировки я уже разослал, – сообщил Стас, крутя пальцами авторучку. – А это вот у меня дело о разбойном нападении некоего Смирнова на жительницу этой самой Шмадряевки Воронову. Полистал я его. Все тут вроде подогнано, подшлифовано. Но чувствую, что есть в этом деле явная фальшь. Что нам известно о Смирнове? Женат, семья проживает в Шмадряевке, по адресу: Зеленый Тупик, тринадцать, квартира семь…

– Ну и ну! – Гуров развел руками. – Сюрприз за сюрпризом, прямо как из рога изобилия. Получается, он сосед по подъезду скупщика краденого Шушаева! Но это сейчас. А до лишения свободы он соседствовал с его дедушкой. Комбинация вырисовывается как у Агаты Кристи. Все одно к одному – что ни персонаж, то или жертва, или злодей. Да, похоже, есть серьезный повод усомниться в том, что Смирнов действительно совершал нападение на Воронову. Вполне вероятно, он кому-то мешал, и его подставили, чтобы убрать. Поэтому нужно разыскать пострадавшую Воронову и того единственного свидетеля. Кем он там в деле значится?

– Сотрудник ППС, младший сержант Андрей Лахин.

– Что-о-о? – Гуров громко хлопнул ладонями по столу. – Он и тут засветился! Ты представляешь, это тот самый ухарь, которого я сегодня задержал у Шушаева! Тогда я уже просто уверен в невиновности Смирнова. Похоже, за решетку его отправил дедушка. Но тот уже преставился и нам ничего не скажет. А вот внучок, скорее всего, знает подоплеку случившегося в деталях. И с ним на эту тему есть смысл побеседовать. Завтра тебе придется съездить в Шмадряевку, встретиться с Вороновой. Заодно зайдешь в СИЗО, побеседуешь с Плейбошей, то есть с Шушаевым, и Лахиным.

– У-у!.. – Стас обалдело откинулся на стуле, возмущенно выпучив глаза. – Это когда же я успею-то?! Я еще собирался съездить в Тверь, повстречаться с проживающей там некоей Тамарой Гошиной. Это пострадавшая, за насилие над которой Жидких отбывал срок. Надо же как-то разобраться с версией мести. Сам же говоришь, что, скорее всего, Шушаев в убийстве послушника едва ли был заинтересован. Ты этих двоих, Плейбошу с Лахиным, уже начал раскручивать, тебе и карты в руки.

– Завтра я еду во Владимир, – пожал плечами Гуров. – Мне кровь из носу надо увидеться со Смирновым. Так что крутись, уважаемый, крутись.

Следующий день для Гурова начался очень рано. Будильник он поставил на пять, однако за час до запланированной побудки в подъезде снизу раздались чьи-то истошные крики, поднявшие на ноги почти всех жильцов. Кричала женщина, и хотя ее слов разобрать было невозможно, чувствовалось, что ей угрожает нешуточная опасность.

– Лева! Проснись! Там кого-то убивают! – Мария испуганно трясла его за плечо. – Позвони, вызови кого-нибудь.

– Ага!.. – Вскочив с постели и быстро надев спортивные брюки и майку, Гуров направился к двери. – Убийца подождет, когда прибудет наряд.

Прыгая через несколько ступенек, он спустился этажом ниже и увидел картину, достойную ужастика про какого-нибудь Фредди Крюгера. Бородатый тип с шапкой длинных черных волос, одетый в одни лишь брюки, с лицом и руками, забрызганными кровью, пытался затащить в распахнутую настежь дверь квартиры ее хозяйку, моложавую шатенку лет сорока пяти. В правой руке бородач держал большой кухонный нож, с лезвием, покрытым запекшейся кровью, а левой крепко вцепился в ворот халата своей жертвы.

– Мама! Мамочка! Помогите! Убивают! – без умолку кричала женщина, обеими руками удерживая руку бородача, чтобы не дать ему нанести удар ножом.

В приоткрытые двери выглядывали полуодетые люди. Кое-кто из мужчин порывался было прийти несчастной на помощь, но их жены моментально пресекали подобные поползновения лишь одним железным аргументом: мне нужен живой муж, а не герой посмертно! Каждой думалось, что уж с ней-то подобного не произойдет ни при каких обстоятельствах.

В долю секунды оценив обстановку, Гуров без каких-либо увещеваний одним мощным, сокрушительным ударом в челюсть опрокинул бородача на пол. Выронив нож, тот рухнул, как тряпичная кукла, оставшись лежать без движения.