крутанувшись резко корпусом, и сталкиваюсь со стражем нос к носу. Его глаза впиваются взглядом в мое лицо, будто ища в нем что-то. От страха забываю, как дышать. Секунда, две, три — в тишине, полном вакууме. Напротив меня нечто, чему не могу придумать достойное определение. Странно называть это существо призраком, ведь страж вполне так себе материален. Уверена, если он нанесет удар или же просто даже дотронется, я это почувствую.

Вновь рычит. Но теперь, находясь к нему максимально близко, могу рассмотреть, что шлем открывает вид не только на глаза, но и на рот призрака, когда тот его разевает, выдавая очередной душераздирающий звук. Кровь в жилах от него стынет. Неужели он не разумен?

— Кто такая, что посмела отвлекать стража от его работы? — опровергает мои догадки воин, поигрывая копьем в руках. Выглядит устращающе, похоже, такого эффекта и добивался. — Разве не знаешь, неразумная дева, как важна работа стража? На мне ответственность за безопасность всех живых существ в Академии и сохранность артефактов и свитков в библиотеке. Если не услежу, то меня развеют без права на перерождение!

Видимо, последнее особенно важно стражу, слишком уж сильный акцент на этих словах получился. Интересно, если я ему сообщу, что на самом деле не "местная", то как он отреагирует? Расскажет ли ректору и совету или же сохранит в тайне? Может, у него в "настройках" призыва что-нибудь интересное придумано, дабы докладывал обо всем призвавшему его магу. Всерьез раздумываю над идеей покаяться чуть меньше минуты, но благоразумно её отвергаю. Как там говорят: "Береженого Бог бережет". И так вляпалась в проблемы по самые уши, еще бы кто-нибудь меня за них потянул, вытаскивая.

— Дева, ты онемела? — проявляет прям-таки чудеса разговорчивости страж.

Наконец я отмираю, подавая голос:

— Просто вы очень…большой, — едва подбираю подходящее слово, скрывая за ним вдруг некстати взявшееся косноязычие. — Никогда не видела столь впечатляющих по своим габаритам воинов.

— Я был первым убийцей драконов!

Произносит это с нескрываемой гордостью в голосе, не зная, что на меня никакого впечатления это не произведет. Наоборот, накатывает злость. Я, значит, никогда драконов не видела, а тут их убивают.

— И что же сделал он, раз ты решил с ним расправиться? Подпалил огнем жопу твоей курицы?

Воин вновь показывает мне свой кровожадный оскал. Однако, после того, как наблюдала расправу ректора л'Валда над лекарем в лазарете, меня подобным вряд ли испугаешь. Так что даже не дергаюсь, когда он почти касается своим лбом моего, согнувшись в три погибели. И с удивлением обноруживаю, что дыхание у призрака не зловонное, как я представляла. Всё оказалось куда проще — он просто не дышал. Ей богу, будто оживший труп. Но ведь как-то его организм функционировал…

— Впредь не позволяй себе отвлекать стража, — изрек он и, пока я ничего не успела возразить, одним уверенным движением руки отбросывает меня назад.

Не удержавшись на ногах, заваливаюсь на согретые солнцем плиты, опираясь на них еще и руками для пущей уверенности. Мелкие камешки врезаются в ладонь, причиняя легкую боль. Сфера пропадает, растворяясь прямо на глазах. Страж вновь выглядит безучастным ко всему, будто и не было этих нескольких минут почти дружеской болтовни между нами.

— Нивес, с каждым днем ты удивляешь меня всё больше и больше, — шуршит хвостом ль'Ву, приближаясь ко мне сзади. — Из ныне живущих только трое магов имели честь разговаривать со стражем ворот!

В его голосе сквозит восторг. Ну не могу же я его расстроить, пояснив, что и разговора-то почти не было.

— Он занудный и мерзкий тип, — недовольно даю характеристику вышеупомянутому индивиду. Добавляю, хмурясь, — хвастался, что убил дракона, представляешь?

На мою последнюю фразу наг реагирует смешно. Дергается вначале корпусом, а хвост, не поспевая за телом, скользит тряпкой по площадке. Размахивает руками, будто хочет остановить, запечатлеть момент, но не знает как. Да и звуки, вырывающиеся из его рта сейчас больше похожи на змеиное шипение. Впервые при мне без посторонних, он говорит в такой манере.

— С-с-сарлейн Великий, — хвост Даара тоже движется хаотично, так что все тело нага буквально скачет в воздухе, как мячик, кинутый чьей-то сильной рукой об стену, — ты уверена, что не ослышалась? Хотя стоп, он же сам сказал, — перебивает сам себя, да и разговор ведет мужчина разве что с самим собой. Собеседник ему точно сейчас не нужен, так увлечен собственными размышлениями. Наконец заканчивает мельтешить перед глазами. Останавливается сбоку от меня, потирает глаза, собираясь с мыслями. — Позже обсудим произошедшее более подробно, а пока нам стоит поспешить. Как уже говорил — Высший Совет ждать не будет.

***

От площадки портальных ворот, по бесконечно длинной лестнице вверх, в одну из башен, пристроившейся на крышами с алмазами. В ней через узкую винтовую лестницу, касаясь плечами влажной, пахнушей старой плесенью, стены. И, наконец, оказываемся перед внушительных размеров деревянной дверью с вставками из металла. Выглядит настолько внушительной, что, наверно, простому человеку её не открыть. Думаю, без применения магии это вообще невозможно. И, пока я размышляю, как мы попадет внутрь и перевожу дыхание после долгой изнурительной ходьбы, она сама распахивается перед нами, являя взору огромную залу.

Помещение напоминает амфитеатр из земной истории, в таких устраивали раньше представления с поединками гладиаторов. Но тут есть отличия: над рядами каменных ступеней, идущими вверх, на высоте в десятиэтажное здание, растянут шатром потолок, в котором виднеется небольшое круглое отверстие. Посередине арены стоит древний даже с виду дуб, величиственно раскинув свои ветви в разные стороны. Единственный луч солнца, проникающий в зал через отверстие плотной ткани, падает на самую верхушку дерева и рассывается по его листве, обволакивая его мягким золотистым сиянием. Не иначе магия замешана.

Недалеко от дуба располагается четыре высеченных из камня кресла с высокими спинками, на которых вырезаны непонятные мне руны, а в них восседают два мужчины и две женщины, облаченные в красные балахоны, скрывающие их тела. Лишь головы видны над воротниками, руки же и ноги спрятаны под тканью.

Сейчас на ступенях не протолкнуться, на них сидят студенты и учителя Академии. Что удивительно, никто из них не шумит, переговариваясь или смеясь, стоит сжатая в вакуум тишина. У магов из Высшего Совета глаза и вовсе закрыты, будто они пребывают в анабиозе, не растрачивая силы даже на банальное моргание. Одним своим видом внушают неконтролируемый ужас. Из глубин сознания поднимается ничем не контролируемый первобытный страх.

— Лучше не смотри на них, — тихо советует ль’Ву.

И мне впервые за долгое время совсем не хочется с ним спорить.