Вульф перестал ложиться в постель, но без сна мог протянуть не более четырех суток. Дворцовый ученый-медик не установил диагноз. Гонцы императора разлетелись по всем городам и весям, на главных площадях зачитывали его обращение: «Господа ученые-медики, кто излечит недуг императора, тот получит огромное вознаграждение». Во дворец со всех краев империи прибывали медики, ни один не смог императора не только излечить, но даже установить диагноз…

Квирик и Хари пришли на торговую площадь, когда там зачитывалось обращение к медикам империи.

– Был бы здесь Бартон, – печально прошептал Квирик.

Стоявший поблизости беловолосый мальчишка придвинулся к нему.

– Ты знал Бартона? – спросил он.

Хари взяла руку мальчишки и прошептала:

– Молчи, уйдем отсюда, и расскажешь про него, – после чего все трое покинули торговую площадь.

Когда их разговор никто не мог подслушивать, Хари потребовала:

– Теперь говори, что с ним.

– Облом, – промямлил мальчишка, и из его глаз потекли слезы, – он погиб.

– Ну-ну, не разводи мокроту, ты же мужик, – попытался успокоить Квирик, – как это случилось?

– Мужики разбили пятнистых, но на следующее утро сошли с ума и убили друг друга.

– Гонишь, приятель, как же ты уцелел?

– Меня сбросили в ров.

– Проделки волшебника, не иначе, – грустно промолвила Хари.

– Найду и убью заразу, – выдохнул мальчишка и пытался бежать.

– Остынь, юноша. – Квирик дружески приобнял его. – Кстати, как тебя зовут?

– Клун.

Хари привела его в свое жилище. Квирик весь день молчал и хмурился, как будто ему в мозг заноза воткнулась. Вечером Хари не выдержала:

– Что происходит, друг мой? От тебя ни слова, ни полслова. Ты онемел?

Квирик нахмурился, на лбу кожа собралась в морщинки.

– Не вспомнил я что-то важное, – буркнул он.

– Попробуй вспомни имя, время или событие, с чем связывалось то, что ты забыл, я всегда так делал, порой забытое вспоминалось, – предложил Клун.

Квирик вспоминал:

– Бандиты в пятнистой форме схватили Лину и Аолу, я бросился на помощь, из меня вышибли дух. Фея привела меня в сознание, что-то важное сказала и улетела.

Наступила тишина. Хари и Клун ждали продолжение воспоминаний. Через две-три минуты Квирик потер подбородок и неуверенно сказал:

– Хари, я укладываюсь на землю, склонись надо мной и проводи ладонью над моей головой, чтобы восстановилась картина.

Через какое-то время Квирик на самом деле вспоминал слова, как будто переместился во времени.

– Фея сказала о каком-то небесном камне, сделавшем императора марионеткой, и каком-то экране, без него не победить, – рассказал Квирик воспоминание.

Хари задумчиво потерла лоб рукой:

– Если император Вульф марионетка, значит, нужно не воевать с ним, а спасать его. Для этого нужен некий экран, но что это, как выглядит и где его взять?

Квирик хлопнул себя по лбу:

– Хари, на торговой площади я не двигал ни рукой, ни ногой, а ты свободно поднялась на колени. Помнишь?

– Помню. И что?

Квирик вскочил на ноги:

– Магическая сила Вульфа тебя не бросила наземь. Твоя шапка, Хари, и есть тот экран, о котором говорила фея. Я во дворце представлюсь врачом и надену шапку на голову императора.

– Тебе нельзя, ты похож на воина, – сказал Клун. – Я не воин, меня не заподозрили бы в иных умыслах.

– Прежде чем допустить к императору, вас будут проверять. Я же сойду за врача и просто девушку, к коим император питает слабость. Мне проще надеть шапку на его голову. Не пытайтесь отговорить, – возразила Хари…

На улицах было мало прохожих, жители города или вымерли, или выехали искать лучшую долю. Изредка один, другой или третий, опустив голову, спешил по неотложной нужде. Несколько молодых людей никуда не торопились и медленным шагом прохаживались по улицам. Хари добралась до дворца, представилась ученым-медиком, ее без расспросов допустили в покои императора. На губах охранников играла непристойная ухмылка. Император встретил Хари широкой улыбкой:

– Проходи, проходи. Давно такая красавица не навещала меня, доводилось принимать лишь уродливых особ. Ты и впрямь лекарь и как тебя зовут?

– Меня зовут Хари, я лекарь, привела к выздоровлению не один десяток больных сородичей.

– Откуда ты и кто твои сородичи?

– Я из Фасии, прослышала о твоей болезни и поспешила сюда.

Вульф трижды хлопнул в ладони, двери мгновенно открылись, влетели четверо слуг, застыли около двери и вытянулись в струнку.

– Праздничный стол и балдахин!

Его приказы выполнялись мгновенно. Прошло лишь несколько секунд, и стол накрыли. На нем было много различных блюд, стояли бокалы и бутылки с напитками. В центре – большой букет цветов. Множество других цветов украшали балдахин над кроватью.

– Ну что же, Хари, назвалась лекарем, так лечи меня.

Хари села в кресло напротив императора:

– На что жалуешься, мой повелитель?

– Ночью снятся кровавые части тела, по утрам болит голова, а руки красные, словно измазаны кровью.

– Понятно. Знакомые симптомы, болезнь называется «бахнабактериалия».

Император подозрительно взглянул в глаза Хари:

– С одного взгляда и одной фразы установила диагноз? Хм, многие бородатые профессора только ахали и охали.

По спине Хари пробежали мурашки, но она твердо проговорила:

– Болезнь редкая, но я излечила от нее двоих пациентов, не сомневайся, мой повелитель.

– Верю, верю, Хари. Режь меня, коли, царапай, но чтобы утром мои руки были нормального цвета, – сказал император и начал снимать одежду.

– Мой повелитель, не нужно кромсать твое тело, надень эту шапочку на голову, утром твои руки будут здоровыми, – твердо сказала Хари.

Тот набросил шапочку на непокорные волосы.

– О чудо! – тут же воскликнул император, вновь ощутив себя ученым писарем и вспомнив, как был счастлив, если удавалось написать доброе послание и помирить любящую семейную пару, и заспешил в опочивальню, где открыл дверь тайной комнаты. Он всмотрелся в свое отражение в зеркале, не нашел в нем пороков кровавого диктатора.

Вульф увидел на столе произведение гениального ювелира и понял, что им овладела чудовищная магическая сила космического пришельца и проецировала в его голову идеи абсолютного зла. Тогда добропорядочный ученый писарь силой мысли стал способен убить человека, возможно и большую армию, свободно плавать по магическим силовым линиям, ломать горы и опустошать реки и еще многое другое, что простому человеку недоступно. Он понял, что камень сделал его, добропорядочного ученого, своей марионеткой, и руками доброго писаря творил на Земле абсолютное зло. Следовательно, камень нужно было уничтожить.