остановки, открыл банку и начал выпивать небольшими глотками энергетический напиток. По началу я ничего не почувствовал, но затем, когда уже выпил половину банки, я действительно почувствовал легкость, бодрость. Посмотрев влево, я увидел, как мой автобус подъезжает. Я встал с лавочки, подошел ближе к остановке. В этот момент остановка начала падать на один бок, я в замешательстве двумя руками начал придерживать стенку, но это не помогало, оно все падало, и что странно все происходило очень медленно. Когда моя голова коснулась земли, я понял, что это не остановка, а я упал.

Глава 19

Медленно открываю глаза, пытаясь понять, где я нахожусь. Комната очень хорошо освещена, и поэтому открыть глаза и осмотреться не получается. Чувствую боль. Правой рукой – левая рука не слушается – ощупываю голову. Голова перевязана. В голове начинают мелькать фрагменты недавнего прошлого, словно пазлы, которые нужно собрать в одну единую картину: автобус – магазин – энергетический напиток – много людей – лавиноотбойная дамба – ковчег… Пазлы соединились в одну картину и я вспомнил, как потерял сознание на автобусной остановке. Я еще раз ощупал голову, и почувствовав, что в области правого виска, под бинтами скроены тампоны, я подумал, что при падении, я получил рассечение в этом месте. Но источник боли исходил совсем из другого места. Где-то в недрах души таилась боль. Она будто выжидала удобного случая, чтобы поглотить меня изнутри. В голове снова появились картины: лавиноотбойная дамба – ковчег – Рагна… Именно эти мысли тревожили меня больше всего.

Спустя несколько минут мне удалось привыкнуть к яркому освещению, и я открыл глаза. Я был в больничной палате. На стене напротив меня висел телевизор, а в правом углу, у окна, лежал футбольный мяч. Возможно, у кого-то этот мяч вызывает желание поиграть в футбол, тем самым мотивируя его на скорейшее выздоровление. Но не в моем случае. У меня этот мяч вызвал лишь ироничную улыбку. Справа, ближе к окну стояла еще одна кровать, но она пустовала.

Обследовав взглядом всю палату, я направил его на левую руку. В вену левой руки была воткнута игла с тонким шлангом. Я лежал под капельницей.

Зашел человек лет сорока, с седой бородкой и в круглых очках. Он быстрыми шагами направился к моей кровати, стараясь за этими шагами скрыть то, что он прихрамывал на одну ногу.

– Как вы себя чувствуете?

– Вполне неплохо.

– У вас небольшое рассечение в области виска, – сказал доктор. И вкратце объяснил мне, как я сюда попал и что со мной сделали, пока я был без сознания. – Вам очень повезло, что вы упали в обморок прямо перед подъехавшим автобусом… Простите, я не это имел ввиду. Он замешкался и начал извиняться. – Я лишь хотел сказать, что, если бы вы упали в обморок после того, как автобус отъехал, то мы бы не смогли так быстро оказать вам помощь, – запинаясь, проговорил, покрасневший доктор.

– Все нормально, доктор…

– Гронссен. Вильям Гронссен.

– Все нормально, доктор Гронссен, – сказал я, пытаясь придать ему уверенности.

Осмотрев мою рану, и сказав пару слов медсестре, он направился к выходу.

– Думаю, через пару дней вас выпишут. А пока вам необходим покой, – сказал доктор, обернувшись у самого выхода. – И кстати, к вам посетитель. За его спиной показался доктор Генрих. Генрих был в белой накидке, я никогда еще не видел его в белом халате, смотрится очень даже хорошо, с его-то холодным взглядом, люди могли бы подумать, что он хирург.

– А ведь я говорил, – начал Генрих, с отеческой улыбкой на лице, после того как доктор Гронссен и медсестра вышли из палаты, – не нарушай график приема пищи, твой организм не был готов к такой нагрузке, но не все так плохо. День, два полежишь здесь, восстановишь силы, а потом пойдешь домой как огурчик.

– Здесь я могу продолжить свою вторую жизнь? – я не хотел лежать, мне вообще никогда не нравился постельный режим, уж тем более меня не привлекала перспектива лежать в палате.

– Конечно можно. Я даже принес твои таблетки, как я помню, они уже заканчивались.

– Отлично, док. Давайте приступим прямо сейчас, – мне не терпелось снова оказаться в том мире и увидеть ковчег, который я, по словам Рагны, строил.

Было время послеобеденного отдыха, поэтому можно было быть уверенным, что нам никто не помешает. Доктор Генрих протянул мне таблетку, а сам устроился поудобнее с новой книгой в руках…

Глава 20

Мэр города с важным видом расхаживал вдоль восстановленных, а в некоторых местах, отстроенных заново, лавиноотбойных дамб. Он никогда ранее не занимался тяжелой физической работой – не было необходимости. Но опасность, которая нависла над городом и чувство ответственности за жизнь города и его жителей взяли вверх, и он вышел к людям и на равных с простыми людьми работал во благо города. И сейчас, осматривая лавиноотбойные дамбы, он с восхищением взирал на плоды своих трудов. Он был счастлив.

В считанные дни, усилиями всего города и их мэра, жителям удалось укрепить защитные редуты города. Теперь город был защищен со всех сторон круговой цепью лавиноотбойных дамб, и опасность могла вызвать только лавина невиданных доселе размеров. По этому случаю, жители устроили праздник на центральной площади города. Все жители города стеклись на площадь, чтобы послушать речь мэра, а после его одобрения и опрокинутой им кружки пива, начать пляски.

Жители, занятые процессом подготовки к празднику, не заметили, как над городом начали сгущаться тучи. Они будто наблюдают, как хищник, за приготовлениями граждан, чтобы в самый неожиданный момент наброситься на нее, вцепившись когтями и оскалив острые зубы. Когда все было готово к выступлению мэра, грянул гром. Он был такой оглушающий, сильный, что все в ужасе посмотрели на небо и разбежались во все стороны как тараканы, когда включают свет. Дождь обрушился на город, словно пытаясь смыть его с лица земли. Люди бежали к своим домам.

Мэр, который уже был готов выйти и произнести свою воодушевляющую речь, остался стоять у окна, и разочарованно смотреть на то, как толпу народа на площади сменяют крупные капли дождя, не оставляя сухого места на ней.

Дождь в совокупности с оглушительным громом, вызвал движение снега на вершинах гор. Мэр видел из окна, как сразу в нескольких местах сдвинулся с места снег, и, набирая скорость и массу, рвался вниз, к городу.

– А вот и возможность получить боевое крещение для наших новых лавиноотбойных дамб. Если