буржуазной либеральной партии с реакционными помещичьими кругами, представленными консервативной партией, зачастую фокусировалась на вопросе об отношении к церкви.

Президент Новой Гранады консерватор Педро Алькантора Эрран, находившийся на этом посту с 1841 по 1845 г., объявил католическую религию в качестве единственной, которую поддерживает государство. Иезуитам, изгнанным из страны в 1767 г., было разрешено вернуться{96}.

Пришедший к власти в 1849 г. президент от либеральной партии Хорхе Иларио Лопес изгнал иезуитов, лишил церковь некоторых судебных привилегий, отменил налог в пользу клира (десятина).

Либерал Хосе Мариа Обандо, сменивший Лопеса в 1853 г., пошел еще дальше в антицерковной политике. Согласно принятой при нем конституции, церковь отделялась от государства и объявлялась свобода вероисповедания. Вводился обязательный гражданский брак. Правительство отказывалось от своего постоянного представительства при папе римском.

Действие этих мер было прервано на десятилетний период пребывания у власти консерваторов. Однако вновь оказавшиеся в 1868 г. в президентском дворце либералы не только подтвердили свои прежние акты в отношении церкви, но даже закрыли ряд монастырей, конфисковав их собственность и лишив служителей культа избирательных прав.

Наступившая в 1880 г. полувековая «эра» господства консерваторов настолько укрепила положение католической церкви в Колумбии, что она и по сей день остается значительной экономической и политической силой.

Но не только политикой в церковном вопросе различались позиции двух ведущих политических партий. Например, преодолевая сопротивление консерваторов, правительство X. И. Лопеса пыталось осуществить частичную аграрную реформу. Либералы отменили смертную казнь, приняли законы о свободе печати, об обязательном и бесплатном начальном образовании. Они окончательно отменили рабство (май 1851 г.){97}. Эта мера наряду с некоторыми другими способствовала известному подрыву латифундизма, расширению рынка рабочей силы, развитию промышленности и экономики в целом.

Существенные разногласия между либералами и консерваторами имелись и по вопросу о государственном устройстве. Наиболее яркое выражение они получили в борьбе между сторонниками централизованного и федерального государства, в частности вокруг конституции 1853 г.

Однако в этой борьбе партии не выступали как монолитные политические объединения. В каждой из них с первых дней существования и до сего времени имеются различные фракции и группировки, порою враждующие между собой более остро, нежели с противостоящей партией.

Так, еще в период правления X. И. Лопеса либералы разделились на сторонников довольно смелых реформ («драконовцы») и на выступавших в пользу более осторожных мер — представителей интересов крупной торговой буржуазии («голгофцы»). В первую фракцию входили и военные правители провинций, многие из которых в прошлом были сподвижниками Боливара. И хотя населением вверенных им земель они порою управляли как своими солдатами{98}, их взгляды в целом были довольно передовыми по тому времени.

Борьба в стане либералов заметно усилилась в годы деятельности Томаса Сиприано де Москеры (1798–1878 гг.), четыре раза занимавшего пост президента Колумбии. В молодости он принимал активное участие в войне за независимость. За храбрость Боливар назначил его своим помощником. Позднее конгресс присвоил ему почетный титул «великого генерала». Человек незаурядных способностей, Москера вместе с тем был крайне самолюбив и тщеславен, а порою груб и жесток. Впервые он вступил в президентский дворец, будучи консерватором. Затем переметнулся к либералам и возглавил фракцию, названную по его имени — фракцией москеристов. В 1867 г. генерал был свергнут заговорщиками из его собственной партии и сослан в Перу. После падения Москеры страной правили «голгофцы», начавшие к тому времени именовать себя радикальной партией.

В 70-х годах XIX в. все более явно стало обозначаться новое явление в политической жизни Колумбии — известное переплетение интересов двух ведущих партий. Многие президенты начали формировать свои правительства из представителей обеих партий, а президент Р. В. Нуньес создал из «независимых» либералов и части консерваторов новую — Национальную партию.

И все же «маховик» вражды между либералами и консерваторами продолжал вращаться.

В июле 1899 г. группа либералов, недовольных политикой очередного главы государства — консерватора, предприняла попытку мятежа, которая окончилась поражением. Тучи на политическом горизонте страны все более сгущались. Гроза разразилась 18 октября того же года. Началась «тысячедневная война». Она развивалась с переменным успехом для либералов, противостоящих друг другу, с одной стороны, и правительственных войск — с другой, и принесла много жертв. Только после одного из сражений в небольшом горном селении Чита на поле боя остались лежать 1200 убитых и раненых. Война длилась 1128 дней и закончилась подписанием мирного договора между враждующими колумбийцами 21 ноября 1902 г.

Политические неурядицы усугубляли последствия экономического кризиса, который переживала Колумбия, а проникновение Соединенных Штатов Америки в различные сферы общественной жизни молодого государства осложняло и без того трудный, порою мучительный, процесс его становления.

Глава VI

ВСТУПАЯ В XX ВЕК

Новый век не принес Колумбии процветания. Несмотря на некоторую стабилизацию экономики, в целом она развивалась крайне медленно. Согласно официальному регистру, в стране к началу XX в. насчитывалось лишь 128 промышленных, главным образом мелких, предприятий{99}. На столь обширной территории, как колумбийская, почти отсутствовали современные по тем временам средства сообщения. Для проезда из столицы в любой приграничный пункт требовалось полтора — два месяца. Неравномерно развивались отдельные районы. Правительственный протекционизм распространялся лишь на текстильную промышленность и производство кофе.

Надежды колумбийцев как-то поправить создавшееся положение за счет «панамских уступок» Соединенным Штатам не оправдались. Напротив, отделение Панамы нанесло Колумбии не только ощутимый экономический урон, но и сильно ударило по ее политическому престижу.

Экономическое положение страны несколько улучшилось после первой мировой войны, из которой она сумела извлечь немалые выгоды. Дело в том, что Колумбия, находясь в состоянии объявленного нейтралитета, заметно расширила экспорт в США и Англию сельскохозяйственных продуктов и драгоценных металлов. Это создало предпосылки для упрочения позиций национальной буржуазии. Опасаясь того, что Колумбия может выйти из сферы их влияния, США поспешили ратифицировать договор, заключенный обоими государствами в 1914 г. При этом они пошли на значительные уступки, обязавшись выплатить за признание колумбийцами независимости Панамы 25 млн. долл, и предоставить некоторые привилегии при прохождении колумбийских судов через канал{100}.

Однако, как справедливо отмечает американский исследователь Ф. Риппи, Соединенные Штаты заплатили Колумбии 25 млн. долл, с тем, чтобы «оказать содействие американским нефтяным компаниям»{101}.

Американские нефтяные компании стали проявлять повышенный интерес к Колумбии после открытия там богатых нефтяных месторождений и постепенно начали прибирать к рукам предприятия по разведке и добыче этого полезного ископаемого. Все препятствия на своем пути они незамедлительно устраняли.

В 1918 г. американская фирма «Колумбиан петролеум компани» нарушила условия контракта, и он был аннулирован колумбийскими властями. Тогда владельцы обратились в госдепартамент США. Госдепартамент не только потребовал восстановления в правах компании, но дал указание о прекращении