–Папа, ты просто гений многозадачности,– сказала Кона.

–Я на это никогда не претендовал,– буркнул Джо и тут же сорвался с места, потому что плач уже перешёл в вой.

Вокруг бесполезных ноутбуков и айпада сгрудились Кона, Чез, Эмма и Финн. Чез взглянул на Натали, но та вместе с мамой и госпожой Моралес успокаивала семью Густано.

«Ничего страшного, время есть,– подумал Чез.– Я передам ей всё, что узнал от Коны, а Натали расскажет, что́ я пропустил вчера вечером, пока Кона не дала мне наушник».

Кона плюхнулась на кушетку.

–У вас всегда такая увлекательная жизнь?– спросила она.

–Месяц назад всё было спокойно,– ответил Финн.– А потом мы узнали про другой мир.

–Значит, я отстаю от вас на месяц,– сказала Кона, пожав плечами.– Я всё узнала, только когда мы были в часе езды от этого вашего ресторана. До тех пор я думала, что ничего необычного сегодня не произойдёт – ну, разве что на гимнастику меня повезёт папа, а не мама.

–Но ты так спокойно это восприняла,– удивился Чез.– И кажется, даже не удивилась.

–Я переезжала семь раз за одиннадцать лет,– сказала Кона.– Я побывала везде, от Гавайев до Мэна. А когда родилась Кафи, мы жили в Атланте. Зовите меня «мисс Приспособленность».

–Серьёзно?– спросил Финн.

–Она шутит,– сказала Эмма.– Нет такого имени.

–Вы переезжали из-за папы?– спросил Чез.– Потому что он занимается секретными делами и помогает людям из другого мира и ему приходится скрываться.

Кона уставилась на него, открыв рот. До сих пор Чез терпеть не мог, когда кто-нибудь смотрел ему в глаза (кроме мамы, Эммы, Финна и… Натали). Но почему-то он совсем не смутился, когда Кона пристально посмотрела на него – он просто смотрел на неё в ответ.

–Папа мне ничего не говорил, но ты прав,– шёпотом произнесла Кона.– Я уверена, что ты прав. Значит, если мы спасём тот мир, моя семья наконец перестанет переезжать? Вот здорово! Да я что угодно ради этого сделаю!

–Кона, всё не так просто,– простонал Чез.

–Подождите, подождите,– перебила Эмма, глядя то на Кону, то на Чеза.– Я что-то пропустила?

–Мы с Коной вчера ночью подслушивали взрослых,– признался Чез.

–Я думал, они нам теперь доверяют,– уныло произнёс Финн.– Я думал, они будут с нами советоваться!

–Ну, у нас тоже есть от них секреты,– заметила Эмма и достала из кармана монетку – ту самую, которая выкатилась из резного ангела в «Часах с кукушкой».– Надо показать эту штуку маме и Джо. Тогда, конечно, они захотят, чтобы мы все вместе взялись за разгадывание шифра. Я уверена, что эта монетка каким-то образом связана с тем миром. И я не хочу, чтобы мы опять рисковали вслепую и не знали, кому можно доверять, а кому нельзя.

Чезу стало грустно: впрошлый раз, когда они, не успев разгадать шифр, отправились в другой мир, он совершил большую ошибку.

–У вас есть монетка с шифром?– спросила Кона каким-то странным голосом.– Можно посмотреть?

Эмма протянула ей монетку. Но вместо того чтобы её взять, Кона сунула руку в карман шортов, а потом поднесла ладонь к свету, пробивающемуся сквозь жалюзи.

–Это тоже шифр?– спросила она.

Кона держала в руке вторую монетку, и она тоже была покрыта загадочными символами.

–Ты тоже нажала на крыло ангела в «Часах с кукушкой»?– спросил Финн.– А как ты догадалась? И откуда вообще взялась вторая монетка? Я нажал на крыло несколько раз, и ничего не было. Кто-то, ну… типа перезарядил эту штуку? Если мы пойдём в «Часы» иснова нажмём, нам дадут ещё монетки?

–Крыло ангела в «Часах с кукушкой»… ничего не понимаю,– сказала Кона, глядя по очереди на Финна, Эмму и Чеза, как будто Финн говорил на иностранном языке и требовался перевод.

–Нашу монетку мы нашли в «Часах с кукушкой»,– ответила Эмма, нетерпеливо размахивая руками.– А где ты взяла свою?

–На площадке для пикников где-то в Теннесси, а может, в Кентукки, уже не помню. Мы проезжали мимо,– ответила Кона и понизила голос.– Не говорите папе. Я посадила Кафи на пол в туалете, а там было не очень чисто, и она начала ползать, и подобрала эту штуку, и хотела сунуть в рот, а я убрала её в карман. А потом вообще про неё забыла!

–Площадка для пикников в Теннесси или в Кентукки – и «Часы с кукушкой»,– пробормотала Эмма, привалившись к спинке кушетки.– Похоже на случайное совпадение. Может быть, монетки не имеют отношения к другим мирам. Может быть, мы хватаемся за соломинку и ищем доказательства там, где их нет…

Чез потёр руками лицо и взлохматил волосы. В другое время Финн посмеялся бы над тем, как смешно они встали торчком, хотя они и до того были страшно растрёпаны.

–У нас нет никаких подсказок, мы знаем только одно: злодеи из другого мира над нами издеваются,– сказал Чез.– Они ходят туда-сюда когда захотят и пугают нас… а мы ничего не можем поделать.

Месяц назад Чез в присутствии Финна не сказал бы ничего подобного.

И Финн не собирался молчать.

–Нет-нет-нет,– сказал он таким тоном, как будто он был старшим братом, а Чез – маленьким мальчиком, который ничего не понимает.– Кое-что мы уже сделали. Мы спасли маму, Джо и госпожу Моралес! А с нами не было никого, кроме Натали. Ну ладно, ещё были другая Натали, её бабушка и судья Моралес. Но теперь на нашей стороне все взрослые, и дети Густано, и Кона. И даже Кафи! Она может найти что-нибудь полезное.

–Она это хорошо умеет,– кивнула Кона.– Главное – вовремя отобрать.

–Тогда, в туалете, ты её остановила,– заметила Финн.– А ещё у нас есть мозг Эммы и храбрость Чеза, а Натали хорошо умеет врать, и… Эмма, ну ты хотя бы посмотри на монетку, которую нашла Кафи!

–Ладно, давай,– буркнула Эмма. Она взяла у Коны монетку и поднесла к свету. И вдруг вскочила и, зажав обе монетки в кулаках, бросилась к лестнице.– Они всё-таки связаны с другим миром!– крикнула она.– И я знаю как!

Эмма слышала, как остальные ребята кричали вдогонку: «Подожди, куда ты? В чём дело? Постой, Эмма!» Но она, не останавливаясь, взлетела по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки, пронеслась по коридору и повернула за угол так стремительно, что, стукнувшись локтем о стену, даже не почувствовала боли.

Дрожащими руками она достала исписанный цифрами листок, который накануне привезла с собой из дома.

Единственное, что осталось от папы.

А она-то думала, что эта бумажка – просто память, и всё.

Эмма положила листок на пол, а рядом с ним – монетку Коны. Она была права. В отличие от монетки, которую Чез нашёл в «Часах с кукушкой», на монетке Коны цифры смешивались с непонятными символами.