полевых условиях. И вроде застава была спокойная, и жилье худо-бедно обустроил. Ждал, когда доучится зазноба, да переедет к нему. Переехала, конечно, да только не на заставу в горах, а на спокойное морюшко к какому-то папенькиному сыночку.

И вот уже столько лет прошло, отболело вроде, а с личной жизнью не ладилось. И вряд ли бы вспомнил майор о том, что есть жизнь на гражданке, если бы не этот пацан, даже не ставший слушать про небо в алмазах.

Странный пацан с очень уставшим, взрослым взглядом. Такой взгляд мог быть у его сослуживцев, у кого-нибудь по ту сторону прицела, но не у восемнадцатилетнего пацана. Лютый кожей чувствовал, что парнишка не просто имеет безграничный магический потенциал, в нем было что-то еще.

Что-то как будто бы родственное, как будто бы родное. Эдакое чувство локтя, понимания с полуслова, которое могло бы возникнуть между старыми сослуживцами. Но никак не с мальцом, еще не открывшим дар.

Майор внезапно с совершенно ясной четкостью осознал, что вышедший из этого кабинета парень мог бы заменить его. Из Мирного бы вышел отличный преемник. Сын, которого у Лютого никогда не было.

А пока можно дать парню иллюзию выбора. Пусть немного подышит свежим воздухом под присмотром старых друзей Лютого.

Территория Императорского Московского Университета

День был до того выматывающе скучным, что я плелся к себе в комнату с одной мыслью — обнять подушку и уснуть. И вроде бы одни лекции, а такие занудные, что в половине случаев информация просто ускользала даже от самых ответственных студентов на первых партах. И это было видно невооруженным глазом, точнее, слышно — кто-то неудачно всхрапнул на последней за сегодня лекции.

Собственно, все было так сонно и спокойно, что ничто проблем не предвещало.

— Мирный? — окликнул меня какой-то парень в спортивном костюме без опознавательных знаков.

Я смотрел на него и испытывал некоторое ощущение дежавю. Если бы он сейчас спросил, нет ли у меня позвонить, я бы не удивился.

— Ну допустим, — ответил я.

За спиной раздался хруст гравия, и мне даже не нужно было оборачиваться, чтобы понять: два, нет, еще три человека окружают мою скромную персону.

Общежитие виднелось в паре десятков метров впереди, но чудным, поистине волшебным образом сейчас на широкой дорожке не было ни души. Ну практически постановочная киношная драка, разве что только настоящая.

— Мой господин недоволен, что ему приходится жить под одной крышей с безродной псиной, — начал излагать суть проблемы мой новый знакомый.

— Ну предложи ему отселить тебя из своей комнаты, — ответил я.

Собеседнику мой намек не понравился. Но он был не полный кретин — сразу кидаться с кулаками на меня не стал.

— Мой господин великодушен и любезно предлагает тебе занять подобающее тебе место в пищевой цепочке добровольно, — продолжил говорить парень. — Переедешь в общежитие для простолюдинов, и вопрос будет исчерпан.

Стоящие за моей спиной люди переминались с ноги на ногу, ожидая отмашки для атаки.

Я вздохнул и картинно задумался. Честно говоря, мне было без разницы, где жить, и если бы, например, пришел комендант с аналогичным требованием, я бы, может, и не спорил. Но переезжать только потому, что какой-то высокородной скотине западло жить со мной в одном здании?

— Нет, — ответил я.

— Сам виноват, — усмехнулся парень, и все участники постановки пришли в движение.

Я резко припал к земле и ушел кувырком в сторону. Там, где я мгновение назад стоял, брызнули камни гравия. В голове успело пронестись, что по мне шмаляют магией, а затем адреналин вытеснил все мысли.

В такие моменты жизни работает инстинкт «бей или беги». У нормальных людей это «беги», но для таких, как я, понятие нормальности размыто.

А потому я поднялся на ноги и, рывком сократив дистанцию до говорившего со мной парня, пробил его защиту четко в горло. Под руками как будто рассыпалось какое-то стекло, но времени рассмотреть не было. Я крутанулся, поставив оседающее тело между собой и тремя другими атакующими.

Те на такой поворот не рассчитывали и продолжили бить какой-то магической дрянью, только уже не по мне, а по своему сообщнику. Тело задергалось, и я не был уверен, что бедолага уже очнется.

Но это меня волновало в последнюю очередь. Три очень злых парня с дарами против меня на открытом пространстве — плохо, очень плохо.

Бей или беги.

Бей или беги.

И я сорвался с места.

Прямо на них.

Влево. Вправо. Влево. Влево.

Магическая гопота такого не ожидала. Загнанный человек редко бросается в лобовую атаку, если есть возможность убежать. Они запоздало шмальнули по мне какими-то техниками, но попали лишь в мои следы на дорожке.

Первый, самый левый боец вообще не понял, что произошло. Я успел поймать его удивленный взгляд, прежде чем перехватил занесенную с очередной техникой руку и вывернул. Выломал. Выдрал из сустава. Попутно отправляя его же атаку в стоящего рядом.

Не знаю, чем они хотели меня угостить, но от прямого попадания стоящий рядом парень опрокинулся навзничь с коротким вскриком и затих.

Оставшийся гопник замер и даже, кажется, забыл, как дышать. Он пялился на меня с таким ошалелым ужасом, будто я отрастил рога и крылья. Плохое качество для бойца.

— Беги, — сказал я, и бедолага дал деру, оскальзываясь на гравии и оглядываясь на ходу.

Я глубоко вздохнул и только сейчас понял, что на территории дурью орет сирена и прохладный женский голос вещает из всех динамиков «Несанкционированное применение магии».

А вот теперь у меня действительно появился отличный повод для посещения ректората.

Глава 9

Москва, княжеский особняк

За рабочим столом сидел мужчина в строгом деловом костюме. Он был уже немолод, но еще полон сил и энергии. А еще он обладал властью, и обладал ей не только по праву наследования, а по праву сильнейшего и умнейшего. Стать главой древнего рода на деле не такая уж и сложная задача, а вот усидеть в кресле — здесь одного везения и обаяния было недостаточно.

И все в жизни мужчины уже было стабильно и налажено, кроме одного.

Наследник.

Нет, дети у него были, но по скотскому стечение обстоятельств, когда родился сын, им некогда было заниматься. А когда появилось время, заниматься стало поздно.

И вот теперь перед его очами стояло безмозглое чадо, бесконтрольный доступ которого ко всем благам рода закончился самой идиотской выходкой. Был бы стоящий перед ним отпрыск бабой — у князя еще было бы хоть какое-то оправдание произошедшему, ведь всем известно, что бабы — дуры.

Но нет, в этот раз отличился его сын. Сынок. Кровиночка. И полное разочарование.

— Что. Это. Было? — по словам процедил мужчина, держа между двух пальцев лист плотной бумаги с вензелями Императорской Службы Безопасности.

Сын молчал. С видом независимым и гордым он смотрел сквозь отца, все свое вниманию уделяя полке с антикварными книгами. Словно бы тема разговора его вообще не касалась.

— Денис-с-с-с… — прошипел Долгоруков, и в неровном свете камина глаза князя полыхнули магией.

— Они должны были просто его припугнуть, — нехотя проговорил княжич. — Припугнуть и все. Никто не думал, что парень без башки и будет отбиваться.

— Никто не думал? — со спокойствием ледовитого океана переспросил князь. — Или ты не думал?

Княжич промолчал, поджав губы.

— С твоей подачи мои люди напали на царского человека. На царского человека без магии. И это не просто какой-то там никому не интересный сирота. К этому парню уже только слепоглухонемые церковники не присмотрелись, но, думаю, уже кого-нибудь снаряжают для душеспасительной беседы. Ты хоть понимаешь, какие последствия будут у твоего поступка?

— Никаких? — с вызовом спросил княжич.

Долгоруков полыхнул взглядом, полным магии, но это не произвело на сына никакого эффекта.

— Никаких, — повторил княжич. — Потому что, если кто-нибудь узнает, что это твои люди напали на царского человека без магии, твои позиции в Свободной фракции пошатнутся.

— Самонадеянный щенок, — процедил Долгоруков. — Думаешь, я не найду на тебя управу?

— Я думаю, что я твой единственный наследник. И если в роду узнают о нашем конфликте, то как глава ты останешься без поддержки, — самодовольно произнес княжич.

— Пошел вон, — процедил Долгоруков.

Его наследник изобразил шутовской поклон и вышел из кабинета, аккуратно прикрыв за собой дверь. Князь же откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Ситуация со всех сторон скверная.

Но он бы не был главой рода, если бы не имел пары кропленых карт в рукаве.

Императорская служба