— Я не могу их принять.

— Это только на время, — напомнил он.

Финн нечего было возразить. Ей вдруг вспомнилось выражение «попасться в собственную ловушку». Не она ли сказала ему, что ее часы высохнут, и снова будут работать? Конечно же, он знал, что она говорит неправду.

— Постараюсь вернуть побыстрее, — с чувством собственного достоинства произнесла она и с облегчением услышала «Пока!», брошенное Тайреллом, когда он выходил из конюшни.

Мысли девушки целиком занимал этот противоречивый человек, который заставлял ее то сердиться, то смеяться. Пожелав Руби спокойной ночи, Финн вернулась в дом, в душе благодарная Таю за то, что одолжил ей часы. Сколько раз в день она машинально смотрела на запястье?

Оказавшись в своей комнате, Финн обнаружила еще одно доказательство заботливости Тайрелла. Маленький круглый столик, стоявший раньше у золотистой кушетки, исчез, а его место занял стол бабушки Хокинс! Он отлично вписался в обстановку, словно говоря: «Добро пожаловать домой!» Девушка знала, что именно Тай принес его сюда.

Засыпала она с мыслями о Тайрелле.

Прошло полтора месяца. Финн сидела на заборе загона, наблюдая за Руби, которая в последнее время снова прихварывала. Девушка думала о том, что в Бродлендс-Холле ей хорошо как дома. Теперь она знала о жизни его обитателей гораздо больше.

Например, знала где находится кабинет Тая, — место, где он всегда работал, когда приезжал сюда.

Многие комнаты в доме были отремонтированы, другие, как, например, музыкальный салон, еще ждали своей очереди. Именно в музыкальном салоне ее отец не раз играл на фортепиано для старого мистера Колдикотта. Теперь дверь в эту комнату часто оставляли открытой, чтобы Венди или Валери, помощницы миссис Старки, могли навести там порядок и проветрить помещение. Вся мебель, кроме фортепиано, была вынесена.

Финн понимала, что ей не следует слишком привыкать к жизни в имении, ведь через четыре месяца или даже раньше ей придется подыскивать новое жилье. Сейчас же главной ее заботой был счет от ветеринара. Деньги, полученные ею за первый месяц работы, уже закончились, а чек оставленный для нее Таем на столике бабушки Хокинс пару недель назад, полностью уйдет на погашение этого счета.

— Не беспокойся об этом, — великодушно сказал Кит. — Заплатишь, как сможешь.

Кит Перриш считал, что Финн работает в конторе имения. Он приезжал осмотреть Руби по первому звонку девушки и заверял ее, что, несмотря на потерю аппетита, кобыла поправится. Ветеринар даже разработал для нее специальный рацион, и Финн была безмерно удивлена приездом Джералдины Уолтон с полным грузовиком соломы. Эш в тот день ушел гулять по окрестностям. Через несколько дней Джералдина позвонила Финн по телефону и сообщила что у нее есть излишки сена, и просила Эша заехать к ней на пикапе чтобы его забрать.

Девушка помнила, что Эшли чувствует себя хорошо, когда занят физическим трудом, поэтому обратилась к нему с этой просьбой.

— А обойтись никак нельзя? — спросил он, всем своим видом демонстрируя нежелание ехать.

— Можно, конечно, — улыбнулась девушка. — Извини, не надо было тебя беспокоить.

Он немедленно пошел на попятную:

— Надо, конечно! Прости, Финн, в последнее время собеседник из меня никудышный. Конечно, я съезжу, — пообещал он, и добавил чуть слышно: — Если очень повезет, я не столкнусь с этой ужасной женщиной.

Из этого Финн заключила, что Эшли недолюбливает хозяйку школы верховой езды. А может, его против воли влечет к ней, так как она внешне напоминает Линн?

Девушка старалась как можно более добросовестно выполнять свои обязанности. Она составляла Эшу компанию, даже когда он явно хотел остаться в одиночестве. Они много гуляли по землям имения и разговаривали обо всем на свете, или просто молчали вдвоем. Финн заметила, что молодому человеку нравится рисовать, и несколько раз она водила его к ручью делать наброски. Для нее самой это место было связано с болезненными воспоминаниями — именно здесь ее саму отец учил рисовать. Но она сумела преодолеть душевную боль, видя, что Эшу это занятие доставляет удовольствие.

Однако очень часто молодой человек пребывал в мрачном настроении, и Финн гадала, вдет ли ему на пользу ее присутствие в имении. Спустя неделю после своего приезда она задала этот вопрос Тайреллу, прекрасно осознавая, что действует в ущерб себе. Если он согласится с ее доводами, ей придется уехать прямо сейчас.

— Конечно, ты сильно изменила ситуацию! — принялся убеждать ее Тай. — Настроение Эша явно улучшилось в последнее время. И я теперь могу вернуться к своей работе, не беспокоясь о брате.

— Ты уверен?

— Уверен, — ответил он твердо. — Эш теперь проявляет интерес к делам имения. Пару дней назад он звонил мне чтобы рассказать о вашей встрече с лесником... как же его звали?.. Сэм?

— Сэм Тернер, — подтвердила Финн. — Я ходила в школу с его сыном Сэмми. Он пошел в отца, тоже стал лесником. Мы с Эшем гуляли с ними по Краевому лесу. — Она запнулась. — Брат, наверное, уже говорил тебе это.

Тай не ответил, спросил только:

— Есть в округе хоть кто-то, кого ты не знаешь?

Финн чуть было не ответила: «Я не знаю тебя», но сдержалась. Вместо этого она сказала:

— Я родилась и воспитывалась здесь, в деревне.

Тай внимательно посмотрел на нее.

— Ты самая всесторонне развитая девушка, которую я когда-либо встречал, — спокойно произнес он.

— Если считать это комплиментом, то благодарю тебя.

— Это комплимент, — заверил он.

Финн отправилась по своим делам, продолжая думать о других женщинах из его окружения. Они что же, не были «всесторонне развитыми»? Интересно, быть «всесторонне развитым» в понимании Тая — это хорошо или плохо? Потом она вспомнила, что это был комплимент, и успокоилась.

Сейчас, сидя на заборе и перебирая в памяти события последних недель, девушка подумала, что Тайрелл отчего-то зачастил в имение, хотя его брат и находится под негласным присмотром. Однако она вынуждена была признать, что сегодня пятница, и Тайрелл целую неделю не был дома. «Интересно, приедет ли он сегодня? — спросила она саму себя. — Может, даже останется на все выходные?»

Обычно он этого не делал. Ее отец сказал бы в связи с этим, что Тая в Лондоне ждет подружка.

Финн не хотелось думать о возможных лондонских подружках Тайрелла. Она наклонила голову и посмотрела на Руби.

— Руби, девочка моя, — мягко произнесла она, — не хочешь ли яблочка? Пойду, попрошу у миссис Старки.

Экономка заботилась о Финн как о собственной дочери, и девушке это очень нравилось. Иногда они пили вместе чай и разговаривали о Джоне, сыне миссис Старки, или о других общих знакомых.

Она совсем уже было собралась спрыгнуть с забора и отправиться за яблоком для лошади, как услышала звук подъезжающего автомобиля. Приехал Кит Певерилл, чтобы осмотреть Руби.