я показываю капитану, что рачков-калянусов тут довольно много и приказываю лечь в драйф заглушив машину.

Не прошло и получаса, как в двухстах метрах от нас появилась группа сейвалов, причем шла прямо на нас. Я приготовился стрелять. Вот три-четыре минуты и сейвалы метрах в шестидесяти от нас, но мне ждать надоело, и я решил стрелять на такую дистанцию. Вообще же по китам, и особенно по сейвалу, гарпунеры стреляют с дистанции до тридцати метров, так как велик риск промахнуться, кит же не стоит на месте. Я поднимаю руку и поправляю прицел. Доля секунды на прицеливание, выстрел и гарпун попадает в идущего посередине сейвала, хлеща линем по ближнему к нам. Мне показалось, что гарпун попал в хвостовой стебель сразу же за спинным плавником — кровавое пятно и выбегающий по роликам канат подтверждают попадание, подергивание же каната показывает, что попадание не смертельное. Но сейвал небольшой кит, а судно у нас прочное, так что ничего страшного, подтащим и добьём. Пока мы с Толяном готовим пушку и добойный гарпун, я приказываю подтаскивать кита лебедкой, — чего с ним церемониться, с мелочью, — но тут-то сейвал и показал себя. Он вдруг выплыл на всей длине гарпунного линя, а было вытравлено метров не менее двухсот, и пошел по кругу, но как пошел! Линь только пружинил и звенел, как струна, когда задевал за верхушки волн, срезая их, такова была быстрота сейвала.

— Граната не взорвалась! — кричит с мостика Бивнев. И правда, я разрыва не слышал. С гранатами такое бывает, они у нас не верх совершенства, и тогда нужно быть предельно осторожным. Девять килограмм взрывчатки могут и нашему китобойцу серьёзно навредить!

А сейвал тем временем пошел прямо на судно. Пеня воду, как торпедный катер, кит проносится совсем рядом, едва не налетев на нас с правого борта. Теперь и я отчётливо вижу, что кит ранен только гарпуном. Гарпун пробил насквозь хвостовой стебель сразу же за плавником, но, по-видимому, не задел за позвонки и не парализовал их. Граната торчала из сквозной раны — она не разорвалась.

Первый раз я видел такого дикого кита! Он вертелся, полувыпрыгивал из воды, нырял, снова бешено бежал по кругу, наконец нырнул и потащил за собой китобойца! Мы дали задний ход, этим умерив наш ход вперед, но все же кит буксировал нас! Что делать?! Гарпун может выскочить при таких рывках, да и толстый линь тоже имеет предел прочности. Но картина была исключительная. Шли минуты. С момента первого рывка, кит накрутил уже более двадцати минут. Я решил добрать кита нагоном, то есть, медленно выбирая линь, идти вслед за китом и постараться добить его. Через полчаса удалось подойти к этому беспокойному киту на расстояние верного выстрела, то есть метров на пятнадцать. Он все еще пускал фонтаны, пытался нырять, но сразу же снова подымался к поверхности, сильно дергал, затем начал сдавать. Второй выстрел сразу же покончил с его страданиями. Когда кита подтащили для накачивания к носу китобойца, его пришлось швартовать со всеми предосторожностями. Сашка сообщает на базу, что один кит у нас с невзорвавшейся гранатой, и оставив «мину» болтаться в море на флаге, мы продолжаем охоту.

Я не хочу менять тактику, и прошу капитана снова войти в планктонное поле, мы снова затихаем, а я караулю у пушки, раз тактика работает, то нужно ей пользоваться, тем более, что за экономию угля нам тоже насчитываются какие-то там премии. Толян и Митька, время от времени опускают планктонную сеть за борт, а капитан корректирует положение судна так, чтобы мы всё время оставались посредине.

Дальнейшая охота больше походила на бойню. Я не торопился, а вокруг китобойца охотились киты! Я стрелял и перезаряжал пушку ровно десять раз, стреляя в основном на дальние дистанции! И только раз я промахнулся. Когда стемнело настолько, что уже ничего не было видно, десять китов, болтались на флагах возле «Энтузиаста»! Конечно это были сейвалы, за ними почти не охотиться наша флотилия, так как их стрелять значительно труднее, чем других китов, а, во-вторых, они мало выгодны — жира дают не более трех тонн, так что при обилии других китов незачем было тратить время на небольших сейвалов. Но когда их десять… «Энтузиаст» так же стремительно, как убитые мной сейвалы, набирал обороты по добыче, и похоже мне придётся ни раз искать нестандартные решения, чтобы выбиться в передовики среди убийц.

Глава 6

Мы практически не бываем на базе, бросаем добытых китов возле неё, получаем свой уголь и воду с продуктами, извлеченные из китов и поправленные к кузне гарпуны и снова в море. Только капитан раз в день передаёт паспорта убитых китов в научную группу, а так мы ночуем в море, среди ледяного поля. И так уже месяц, без выходных и перерывов. Флотилии надо наверстать упущенное время и поэтому все работают в авральном режиме.

С приобретением статуса второго помощника капитана моя жизнь и обязанности особо не поменялись. На вахту меня не ставят, так как я и так всё время на мостике и баке. Я гарпунер, а значить без меня не обойтись и отдыхать после вахт мне некогда. Какой-то месяц, а кажется, что я уже всю жизнь провёл на баке моего китобойца, взлетая и падая вниз на волнах штормового моря, стреляя из пушки и глотая солёные брызги. За этот месяц мой личный счет убитых китов дошел до семидесяти…

Не знаю, как, но у меня получается день ото дня всё лучше и лучше, у меня нет многоопытных советчиков, у меня нет рядом наставника и в большинстве случаев я делаю свою работу по какому-то наитию, на инстинктах. Стрелять китов на параллельных курсах, играя с ними на перегонки я начал первый на нашей флотилии, а вот наши норвежцы в один голос утверждали, что так нельзя. И стрелять далеко, и упреждение брать надо, и промахов слишком много будет, говорили они, чуть ли пальцем у виска крутя. Но я не знал об этом, когда начинал и у меня получилось. Теперь это основной наш способ охоты. Да что там говорить, мы сейчас успешно стреляем и на курсах расходящихся, когда киты идут навстречу китобойцу, и попадаем! Наверно у меня призвание — быть убийцей китов, потому что мы никогда не возвращаемся без добычи.

Сегодня была отличная погода и первый раз за пушкой стоял Митка. Мой помощник за этот месяц непрерывной