Гарри был в бешенстве, и Элизабет видела это.

— Называй это как хочешь, но я не хочу, чтобы оно продолжалось, — сказала она и поднялась с кровати.

Гарри остался сидеть там. Плечи его ссутулились, глаза полыхали яростью, раздражением и неудовлетворенным желанием.

— Да что с тобой такое? Мы так хотим друг друга… Это естественно.

— Отпусти меня, Гарри! Это не для меня. Я так не могу.

— Не для тебя? — переспросил он. — Ты только сейчас это придумала. Что творится в твоей голове, Элли? — недоумевал Гарри. — Я никогда не принуждал женщин спать со мной. Они все сами этого хотели. — Он встал. — Если бы ты мне не ответила взаимностью, я бы не стал продолжать. Ты сама хотела близости.

— Но я не думала, что так все получится! — закричала она.

Элизабет залилась краской. Ее тело действительно до сих пор жаждало Гарри…

— Я прав. Между нами что-то есть, Элизабет. Ты же чувствуешь притяжение ко мне. Зачем это отрицать?

Элизабет ненавидела его способность глядеть в самый корень проблемы.

— Я полагаю, ты так реагируешь на всех женщин, Гарри. А я не хочу собирать свое сердце по кусочкам после того, как ты наиграешься и найдешь себе другую куклу.

Гарри отрицательно покачал головой:

— Ты не кукла! Я не доверил бы такую работу человеку, которого считал своей игрушкой, девочкой для утех!

— Конечно, ты уверен — я справлюсь с работой. Просто для тебя нормально иметь немного секса на стороне. А сейчас ты возмущен, потому что я не поддалась тебе.

— Это как раз не то, что я сейчас чувствую, Элизабет.

В его словах было столько разочарования, столько грусти и горечи…

Она отошла от него еще на шаг. Гарри не шелохнулся.

— Ты сама захлопываешь ворота к своему счастью, хотя и не осознаешь этого. Я хочу, чтобы ты сдалась, позволила своим чувствам взять верх над разумом и осознать — мы с тобой можем быть вместе.

— Это не то, что я хочу в жизни!

— Ты лелеешь свои фантазии, вместо того чтобы взглянуть в лицо реальной жизни. Так нельзя, — возразил Гарри.

— Это мое решение и мой выбор!

— Не могу с этим согласиться.

— Я не останусь на острове, если ты будешь меня постоянно преследовать! — заявила Элизабет.

— Хорошо, с этого дня у нас будут только деловые отношения. У тебя не будет повода упрекнуть меня в том, что я уделяю тебе особое внимание.

Наверное, после этого обещания она должна была порадоваться, но почему-то легче ей не стало. На душе было тяжело.

— Тогда я останусь, — ответила она.

Да и куда она могла бы податься, чтобы не видеть счастье Люси и Майкла? Она должна была отдать Гарри должное — на какое-то время он спас ее от сладкой парочки.

— Запомни, как только ты решишь изменить свое мнение и отказаться от бесплодных мечтаний, просто скажи мне.

Элизабет закатила глаза и сделала глубокий вздох. Она хотела успокоиться.

— Я рада, что мы расставили все точки над «i».

— Ты бесчувственная машина, Элизабет, — сказал Гарри, усевшись на край кровати. — Когда-нибудь ты поймешь — есть радость и наслаждение в том, что сейчас тебе кажется неправильным.

— Может быть, но не сейчас, — ответила Элизабет.

— Нет, конечно, не сейчас, — сухо ответил Гарри. — Я думаю, пора прощаться. Я принесу твой торт. Не хотел бы, чтобы ты отправилась спать, не попробовав его, Даниель очень старался.

Торт… Элизабет совсем забыла про него. Действительно, она не могла его не попробовать и не похвалить шеф-повара.

Гарри отправился к столику, где они пили шампанское, где она расплакалась и где все это началось. Элизабет была уверена — вся романтическая часть вечера была спланирована Гарри заранее, чтобы умаслить ее, приглушить бдительность и в подходящий момент воспользоваться этим.

Неподалеку от виллы, где они недавно были, находились люди — все смеялись и танцевали. Странно, еще пару минут назад она думала: поблизости никого нет, они одни и никто их не видит. Неужели Гарри не задумался о том, что о них могут подумать? Невероятно! Оказывается, они чуть было не занялись сексом на виду у отдыхающих!

При мысли об этом лицо Элизабет залилось краской.

Гарри с тортом нагнал ее у самой двери.

— Ты знал, что вокруг полно людей? — спросила она. — Ты вообще задумывался о том, что нас могут увидеть, пойдут толки?

— Ну и что? — Гарри вопросительно поднял бровь.

— Ох, ты ни о чем не думаешь, — вздохнула Элизабет и попыталась взять у него из рук тарелку с тортом.

Он не отдавал. Она удивленно подняла на него глаза.

— Я забочусь о гораздо большем, чем ты предполагаешь, Элизабет, — серьезно ответил он. — Твое смущение и негодование не оправдано. Это тропический остров, Элизабет. Здесь люди наслаждаются всеми земными радостями, в том числе занимаются любовью. Это не должно никого удивлять и обижать.

— Но я же не гость! Я персонал! — запротестовала Элизабет.

— Этот остров мой, и я могу устанавливать любые правила для своего персонала, — ответил Гарри, вскидывая голову.

— Я живу по своим правилам, — парировала она. — А теперь отдай мне мой торт и я пойду!

— Спокойной ночи, Элизабет, — резко сказал он, протянул ей тарелку с тортом и ушел.

Она даже не успела ничего ему ответить, просто стояла и смотрела, как он быстро удаляется. Теперь она испытывала к нему то же, что и всегда, — раздражение.

Гарри шел, сжимая кулаки. Он был очень разозлен.

Может быть, он слишком поторопился, но она была там с ним, так близко и такая доступная… В его жизни еще ни одна женщина не отказывалась от занятия любовью в тот самый момент, когда оба уже горели желанием. Элизабет была первой. Он удивлялся, насколько велика ее сила воли.

Впрочем, он должен был быть к этому готов. Элизабет Флиппенс за последние два года преуспела в изобретении новых способов его мучения. Каковы же ее правила? Гарри не мог понять. Не смешивать работу и удовольствие? Но ведь она все равно смешала, если бы стала встречаться с Микки. Или она должна иметь кольцо на пальце, прежде чем ляжет к нему в постель?

Откуда она вообще такая взялась? Что у нее за странные мировоззрения? А может, она тридцатилетняя девственница? Гарри не мог в это поверить, особенно учитывая ее внешность. Вероятно, ему нужен был новый план. Так или иначе, она будет принадлежать ему.

Образ Элизабет глубоко проник в его сознание, в его сердце. Он никак не мог избавиться от мыслей о ней. Вот уже на протяжении двух лет он постоянно получал от нее отказ и все равно продолжал добиваться ее симпатии.