— Конечно.

Когда десять минут спустя Лорд вернулся, письма Александры Федоровны и Ленина лежали на столе, но Семен Пашенко уже ушел.

17 часов 25 минут

Черный «БМВ» подобрал Хейеса перед входом в «Метрополь». После пятнадцатиминутной поездки по свободным на удивление улицам водитель свернул в огороженный двор. Здание, построенное в начале девятнадцатого века в стиле позднего классицизма, с тех самых пор оставалось одной из достопримечательностей Москвы. При коммунистическом режиме здесь размещался Государственный комитет по литературе и искусству, а потом здание, как и многое другое, ушло с молотка и в конечном счете оказалось в руках новых русских, новоявленных российских богачей.

Выйдя из машины, Хейес попросил водителя подождать.

Как обычно, двор патрулировали двое охранников, вооруженных автоматами Калашникова. Оштукатуренный фасад, выкрашенный голубой краской, в сумерках угасающего дня казался серым. Хейес сделал глубокий вдох — воздух был пропитан горечью автомобильных выхлопов — и решительно направился через прелестный осенний сад по дорожке, вымощенной кирпичом. Открыв незапертую сосновую дверь, он вошел.

В плане дом представлял собой полную мешанину стилей: помпезная прихожая, залы и гостиные, расположенные ближе к фасаду, выходящему на улицу, а в дальнем крыле — жилые помещения. Отделка соответствовала эпохе и, как предполагал Хейес, была подлинной, хотя он и не спрашивал об этом владельца. Пройдя по лабиринту узких коридоров, Хейес отыскал обитый деревом салон, в котором обыкновенно проходили встречи.

Там его уже ждали четверо, с рюмками в руках, попыхивая сигарами.

Хейес познакомился с ними около года назад, они общались между собой, обращаясь друг к другу только по кодовым именам. Хейес был известен как Линкольн, остальные скрывались за ярлыками, которые сами для себя выбрали: Сталин, Ленин, Хрущев и Брежнев. На эту мысль навел плакат из популярного московского сувенирного магазина. На нем были изображены российские цари, императоры и императрицы, а также советские лидеры — все собрались за большим столом, курили и пили водку, обсуждая матушку-Россию. Разумеется, в действительности подобного быть не могло, но художник позволил себе пофантазировать, как вел бы себя каждый из этих персонажей, если бы такое все-таки произошло. И эти четверо тщательно выбирали себе маски, упиваясь мыслью о том, что их встреча чем-то напоминала сюжет картины и что в их руках — судьба Родины.

Все поздоровались с новоприбывшим, и Ленин налил Хейесу водки из графина, который охлаждался в серебряном ведерке со льдом. Гостю предложили блюдо с копченой семгой и маринованными маслятами. Хейес отказался.

— Боюсь, у меня для вас плохие новости, — сказал он по-русски и поведал о том, что Майлзу Лорду удалось остаться в живых.

— Есть еще один момент, — сказал Брежнев. — До сегодняшнего дня мы понятия не имели, что этот ваш адвокат — африканец.

Хейес нашел это замечание забавным.

— Лорд не африканец. Он американец. Но если вы имеете в виду цвет его кожи, то какое это имеет значение?

Сталин подался вперед. В отличие от своего тезки он, похоже, всегда прислушивался к голосу разума.

— Американцам так трудно уразуметь, насколько чутко русские относятся к понятию «судьба».

— И каким же боком здесь завязана судьба?

— Расскажите нам о господине Лорде, — попросил Брежнев.

Разговор сильно обеспокоил Хейеса. Ему показалось странным, что эти люди так равнодушно приказали устранить Лорда, не зная о нем почти ничего. Ленин дал Хейесу телефон следователя Орлегова и распорядился организовать через него убийство американского юриста. Сперва Хейес расстроился — найти замену такому ценному помощнику будет весьма непросто; однако ставки были слишком высоки, чтобы переживать из-за какого-то адвоката. Он выполнил все в точности так, как и было сказано. И вот теперь новые вопросы. В которых не было никакого смысла.

— Он пришел в нашу фирму прямо после юридического факультета Университета Виргинии. С детства интересовался Россией, защитил диссертацию по истории государств Восточной Европы. Хорошие способности к иностранным языкам. У нас чертовски трудно найти дельного юриста, владеющего русским. Я решил, что такой специалист нам пригодится, и я не ошибся. Многие наши клиенты предпочитают работать исключительно с Майлзом Лордом.

— Информация личного характера? — спросил Хрущев.

— Родился и вырос в Южной Каролине, в относительно преуспевающей семье. Его отец был священником. Из тех, кто стремился возродить идею священников-передвижников, которые путешествуют из города в город, читая проповеди под открытым небом и исцеляя людей. Со слов самого Лорда получается, что они с отцом не слишком-то ладили. Майлзу сейчас тридцать восемь или тридцать девять лет, он никогда не был женат. Насколько я могу заключить, живет без особых излишеств. Работает очень усердно. Один из наших лучших специалистов. Лично у меня с ним не было проблем.

Ленин откинулся на спинку стула.

— Откуда этот интерес к России?

— Хоть убейте — понятия не имею. Если верить его словам, Лорд искренне очарован страной. И это у него с детства. Он очень увлекается историей, у него в кабинете полно книг и журналов. Майлз даже читал лекции в наших местных университетах и на заседаниях юридической коллегии штата. А теперь позвольте мне кое-что спросить. Почему все это так важно?

Сталин расправил плечи.

— Учитывая то, что произошло сегодня, это несущественно. Проблему господина Лорда придется отложить. Сейчас нам следует думать о том, что произойдет завтра.

Но Хейес не собирался так просто закрывать тему.

— Прошу вспомнить, я был против того, чтобы убивать Лорда. Я говорил вам, что смогу сам с ним справиться, какими бы ни были ваши опасения.

— Вот вам и карты в руки, — сказал Брежнев. — Мы решили, что отныне господином Лордом занимаетесь вы.

— Рад, что мы сошлись во мнении. С Майлзом не возникнет никаких проблем. Но мне еще никто не объяснил, в чем с ним уже была проблема.

— Ваш помощник слишком внимательно изучает архивы, — сказал Хрущев.

— Именно для этого я его туда и отправил. По вашему приказу, могу добавить.

Порученная задача была простой. Найти все, что могло повлиять на притязания Степана Бакланова на престол. И Лорд шесть недель рылся в архивах по десять часов в день, докладывая обо всех находках. Хейес предположил, что какой-то из обнаруженных документов возбудил интерес этих людей.

— Вам совсем необязательно знать все, — сказал Сталин. — Да я и не верю, что вы на самом деле этого хотите. Достаточно сказать, что мы видели в устранении господина Лорда самый экономный способ решения вопроса. Эта попытка окончилась неудачей, поэтому мы готовы последовать вашему совету. На какое-то время.