Кимберли вернулась к себе и схватила сумочку и фотографию, которую сделал местный фотограф. С нее улыбался симпатичный молодой мужчина. Отличный снимок, любой узнает Ричарда! Ничего никому не сказав, Кимберли покинула отель. Она решила начать поиски с местного бара. Наверняка там Ричарда запомнили: если не бармен, то официантки.

Она зашла в бунгало с крышей из пальмовых листьев и села за барную стойку. Бармен тут же подошел к ней.

– Что будете пить, сеньорита? – спросил он.

– Ничего. Посмотрите на эту фотографию, вы знаете этого мужчину?

– Да! Это наш постоялец! Он вчера был здесь. А зачем он вам? – спросил настороженно бармен.

– Это мой спутник. Он не пришел сегодня ночевать и днем не появлялся, я хочу узнать, что с ним.

– Это дело полиции, а не хорошенькой женщины, – неодобрительно сказал бармен.

– Вы не знаете, он мог пойти еще куда-то кроме вашего бара? – Кимберли решила проигнорировать слова бармена.

– Да, мы закрываемся довольно рано. Я посоветовал ему несколько местечек. Только нет никакой гарантии, что вам там что-то расскажут!

– Назовите мне эти места и как туда добраться.

– Доберетесь на такси. А теперь давайте я напишу на листке, что это за бары и клубы.

Закончив писать, он протянул листок Кимберли.

– Как вас зовут, сеньорита? А то вдруг и вы пропадете, а я окажусь последним, кто вас видел.

– Спасибо за помощь, – сказала Кимберли и быстро вышла из бара. Ей не хотелось, чтобы бармен знал, кто она такая. Пусть лучше думает, что она ревнует своего мужчину или что-нибудь другое, ей безразлично.

Кимберли села в такси и дала водителю бумажку с адресами. Она объяснила, что ей нужно во все эти бары и что она там будет недолго. Водитель ответил, что с удовольствием подождет очаровательную сеньориту, если она половину суммы заплатит сразу же. Кимберли молча достала деньги, отсчитала несколько купюр и отдала их водителю, а остальные убрала обратно. Водитель удовлетворенно кивнул и повез ее.

В первом баре Кимберли с трудом удалось добиться внимания официантки.

– Что вам нужно? – грубо спросила девица в таком грязном переднике, что Кимберли решила: ни за что на свете больше не придет в этот бар!

– Вы видели этого человека?

– Даже если и видела! Я не могу помнить всех клиентов!

– Он был очень ярко одет.

– Все эти люди, – официантка обвела рукой зал, – ярко одеты! А вот вы выделяетесь. Сразу видно, что вы не туристка. – Кимберли не поняла, что это – комплимент или порицание. Официантка еще раз окинула ее взглядом. – Так что, если вы ничего не заказываете, сеньорита, идите отсюда.

– Вы его видели?! – Кимберли вцепилась в ее руку.

– Давайте сюда карточку, если это так важно! – сердито сказала она. Официантка внимательно присмотрелась к фотографии. – Нет, не видела.

– Вы уверены?

– Конечно, такого красавца трудно не заметить, а я люблю мужчин. – Она подмигнула Кимберли, криво усмехнулась и пошла прочь.

То же самое повторилось и в других барах. Кимберли уже почти отчаялась, но оставался последний бар, где прошлой ночью мог быть Ричард.

Она устало сказала водителю:

– Едем туда.

– Нет, сеньорита, я бы вам не советовал! – начал ее отговаривать водитель. – Тенерифе – остров вечной весны, но от влаги бывает плесень. Вся плесень собирается там. Не место в том заведении молодой леди, которая что-то выясняет!

– Тогда Ричард точно был в этом баре! Все, что я успела о нем узнать, говорит за то, что он любитель злачных мест, – обреченно вздохнула Кимберли.

– Давайте не поедем? Лучше сообщите в полицию то, что вы уже узнали, – предложил он.

– Вы боитесь?

– Да, – честно признался таксист. – Это отвратительное место! А у меня жена и дети.

– Но я же не прошу вас рисковать ради меня!

– Поймите же вы, что, если я туда не хочу, вам тем более не стоит соваться в этот бар. А если вы думаете, что человек, которого вы ищете, был там, значит, дело точно нечисто и следует заявить в полицию.

– Хватит разговоров, поехали! Я гражданка Соединенных Штатов Америки. Они меня не тронут.

– Все вы, американцы, такие, – пробурчал водитель, но все же поехал по адресу.

Когда Кимберли увидела, мимо каких трущоб они едут, ей сразу же расхотелось искать Ричарда. Но было уже поздно. Если она сейчас скажет водителю, чтобы тот поворачивал обратно к отелю, он точно будет всем рассказывать, как одна американка струсила.

Кимберли постаралась казаться спокойной, когда выходила из машины и расплачивалась с водителем.

– Спасибо.

– Почему вы решили расплатиться сейчас? – обескураженно спросил он. – Вы не собираетесь вернуться в отель?

– Собираюсь, но раз вы не хотите оставаться здесь, я не могу принуждать вас к этому. Будет лучше, если я отдам деньги и вы поедете.

– Нет уж, сеньорита, я постою и подожду вас, а то потом скажут, что Руис Матеос бросил женщину в таком месте!

– Как хотите, – безразлично пожала плечами Кимберли. Но в душе она была благодарна этому человеку. Ей было спокойнее, когда она знала, что за спиной кто-то есть.

Кимберли глубоко вздохнула и вошла в бар. Как она и подозревала, это была настоящая клоака. В воздухе стоял запах перегара, и сигаретный дым висел как облако. Кимберли недовольно скривилась. Она не курила и терпеть не могла, когда курили при ней. Но делать было нечего. Нужно потерпеть. Она прошла к стойке под пристальными взглядами посетителей бара.

На стук по стойке никто не отозвался. Тогда Кимберли стукнула сильнее. Откуда-то из подсобного помещения вышел заросший волосами, и от этого сильно смахивающий на обезьяну детина.

– Что вам надо, – спросил он, разглядывая Кимберли, и по результатам осмотра добавил, – сеньорита?

– Информация. Вы видели его?

– А зачем вам? – хитро усмехнувшись, спросил бармен. – Может, мужик не хочет вас видеть? Хотя надо быть последним идиотом, чтобы отказаться от такого! – Он окинул выразительным взглядом фигуру Кимберли.

Кимберли вскинула голову.

– Так вы видели его? – еще раз спросила она.

– Может, и видел… – протянул бармен.

Кимберли достала из сумочки купюру в пять долларов и помахала ею перед носом бармена.

– Так «может» или точно?

– Видел!

– Что еще вы знаете? – спросила Кимберли, когда купюра перекочевала к детине.

– Может, и знаю…

– Значит, так, – резко сказала Кимберли, которой порядком надоел этот разговор, – вы мне рассказываете все, что знаете, и я даю вам двадцать долларов. Или я заявляю о том, что он пропал, и тогда вы все рассказываете полиции. Хотите двадцать долларов или проблемы?