В том, что Ирина больше мне ничего нерасскажет и не ответит ни на один мой вопрос, я даже не сомневалась. Она просточетко выполняла свою работу и старалась поменьше общаться с теми людьми,которых она видит в первый, а может быть, даже в последний раз в своей жизни.Что ж, и на это у нее есть полное право. Вновь выглянув в коридор, я увидела,что она взяла в руки мусорное ведро и направилась к выходу.

— Я уже спальню прибрала. Так что если выхотите еще отдохнуть, то чистое постельное белье и проветренная комната к вашимуслугам.

— Спасибо.

В тот момент, когда женщина открыла входнуюдверь и направилась к мусоропроводу, я вернулась в спальню и подошла к большомуплатяному шкафу для того, чтобы посмотреть, что там внутри и есть ли в этомшкафу предметы женской одежды. Одним словом, мне было очень интересно узнать,как часто Олег приводит к себе женщин и была ли здесь та, которая жила у негопостоянно.

Не успела я открыть двери шкафа, как изкоридора раздались какие-то громкие звуки, женский визг, и мне стало невыносимострашно. Я услышала, как хлопнула дверь, женский визг повторился и перешел вкрик, от которого зазвенело в ушах. Затем послышались незнакомые мужскиеголоса, интонация которых говорила о том, что они не предвещают ничегохорошего.

А затем вновь послышался душераздирающий крик,стоны и непонятные звуки. Поняв, что за дверью происходит что-то кошмарное, ябыстро залезла в шкаф, закрыла за собой дверь и спряталась под толстое одеяло,лежащее внутри.

— Господи, спаси и сохрани...

  Я слышала, как распахнулась дверь в спальню,и для того, чтобы не закричать от охватившего меня страха, зажала свой ротладонью.

— Здесь больше никого нет! — прокричалнезнакомый мужской голос.

От этого голоса у меня внутри все простопохолодело. Я почувствовала настоящую опасность. Доносившиеся до моего слухашаги четко говорили о том, что кто-то ходил по комнате и что-то искал. В тотмомент, когда я услышала, как открываются двери шкафа, я мысленно попрощалась сжизнью, закусила губу до крови и подумала о своем сыночке. О том, что все воттак как глупо закончится и я больше не увижу это шустрое, светловолосое чудо.

За считанные мгновения перед глазами пробежалався моя нескладная жизнь. Так не хочется умирать. Так хочется все исправить.Хочется быть единственной в своей личной жизни. Хочется больше никогда недеградировать. Хочется быть любимой, любящей, а еще хочется быть лучшей. Такхочется посмотреть в зеркало и увидеть себя совсем другой, обновленной. Хочетсяувидеть этот мир со светлой стороны, больше не хочется познавать его с черной.Хочется поиграть с сынишкой, поцеловать его пухлые ручки, а еще хочется сказатьсвоей маме о том, как сильно я ее люблю. Хочется попросить у нее прощения засвой эгоизм и за те душевные терзания, которые ей пришлось пережить.

Я лежала калачиком под теплым пуховым одеяломсреди подушек и боялась дышать. Я знала, что еще немного — и тот, кто с такимшумом ходит по комнате, откинет одеяло, схватит меня за волосы и вытащит изшкафа. А может быть, даже сразу убьет. Но произошло чудо. Дверь шкафа громкохлопнула, и никто не поинтересовался, есть ли там кто-нибудь под одеялом.

— Врангель, в квартире больше никого нет.

— Ты все проверил?

— Да, я все просмотрел. В квартире кроме этойбабы больше ни души.

— Слышишь, подруга, ты жить хочешь?

— Не убивайте меня, — раздался жалобный иодновременно испуганный голос Ирины, которая слегка постанывала и всхлипывала.

— Значит, хочешь. Тогда скажи, где Окунь?

— Я не знаю. Ребята, я честно не знаю.Отпустите меня, пожалуйста. Я вообще ничего не знаю.

— Говори, сука!

А затем послышались громкие удары и стоны,которые говорили о том, что женщину стали бить.

— Если не расскажешь, тварь, то считай, чтодоживаешь последние секунды.

— Я не знаю, — уже хрипела Ирина и стонала такгромко, что от охватившего меня ужаса я вновь приложила ладонь ко рту для того,чтобы не закричать от дикого страха.

— Быстро отвечай на вопрос, тварь! Где Окунь?!

— Вы про Олега спрашиваете?

— А про кого же еще?!

— Он сегодня рано утром уехал из Москвы.

— Куда он поехал?!

— В командировку.

— В какую еще командировку?! Тоже мне, нашлакомандировочного.

— Он сказал мне именно так.

— Почему его машина осталась стоять настоянке? На чем он уехал и куда?! Он оставил тебе какой-нибудь телефон длясвязи?!

— Я не знаю, — все так же хрипела Ирина. — Я,честное слово, не знаю. Он позвонил мне в девять утра и просил прийти убратьквартиру. Я у него уже три года убираю, но я вообще про него ничего не знаю. Онникогда мне про себя ничего не рассказывал. Он звонил мне со своего мобильного.Ребята, я вас очень прошу, не убивайте меня, пожалуйста. Я действительно ничегоне знаю. Я всего лишь убираю квартиру. Я у него домработницей три года работаю,и то не так часто.

— Что-то с трудом верится, чтобы Окунь пустилв свою квартиру постороннюю бабу. Он вообще в свою жизнь никого не пускает.

— Но ведь он не будет же сам убираться. Оннашел меня по объявлению в газете. За то все время, пока я у него работала, яникогда не задавала ему лишних вопросов. Мы вообще не общались. Он просто мнещедро платил. Я только от вас первый раз слышу, что Олега Окунем зовут. Я даже незнаю, где он работает, чем занимается, куда ездит в свои командировки. Онпросто мне звонит и говорит, что нужно убраться. Я иду и убираюсь. Он мнехорошо платит.

В это время раздались какие-то хлопки и вквартире стало невыносимо тихо. Я опять сильно закусила губу, что почувствовалавкус крови. Тело затекло и как-то неприятно заныло, но больше всего на свете ябоялась пошевелиться, потому что ворвавшиеся в квартиру отморозки были где-тонедалеко.

— Врангель, какого хрена ты ее убил?