Дезмонд фыркнул и не стал отвечать.

— Вообще они меня не впечатлили, — закончил Ричард. Дезмонд спорить не стал. Спорить с Ричардом можно было только от полного безделья, потому что переубедить этого человека в чём-то не удавалось ещё никому.

Они опросили жителей и нашли ту, кого искали — её звали Инга, и, по словам крестьянина из соседского дома, инквизиция забрала её только утром.

— Инквизиция? — спросил Дезмонд и, посмотрев на Ричарда, обнаружил, что тот так же вопросительно смотрит на него самого. До сих пор слово это было им обоим неизвестно.

— Церковь, — уточнил крестьянин и посмотрел на обоих с подозрением, — всех, кто владеет ведовской силой, сжигают на костре.

Ричард присвистнул. Дезмонд кое-как сохранил равнодушное выражение лица.

— За что?

— Как за что? Это ж… они слуги ночи. Иначе как?

— Что плохого в ночи?

Крестьянин попятился, и Дезмонд понял, что сболтнул лишнего.

— Куда их забирают? — спросил он.

Крестьян махнул рукой неопределённо и скрылся в доме.

— Взяли бы на вооружение, говоришь? — спросил Ричард, по привычке опуская ладонь на рукоять меча.

Дезмонд не ответил. Вскочил на коня и направил его туда, куда указывал селянин.

«Сжигают… — билось в голове, — слуг ночи…»

В происходящем он не видел смысла — и так и не увидел до тех пор, пока они не освободили уже насмерть перепуганную к тому времени рыжую девчонку с самого столба.

Дезмонд рассказывал ей о том, что орден даёт каждому право на выбор. О том, что, если Инга пойдёт с ними, никто не станет запрещать ей лечить и делать что бы то ни было — всё, что захочет Инга. Что закон у них только один — не нарушь свободу другого.

Инга кивала судорожно, и Дезмонду казалось, что все его слова уходят в пустоту, потому что Инга в тот момент согласилась бы пойти с кем угодно и куда угодно.

Наутро, однако, когда они уже добрались до корабля, девушка оттаяла и с любопытством разглядывала приборы для управления кораблём и синтезирования пищи.

— Когда появилась инквизиция? — спросил Дезмонд, наблюдая за ней.

Девушка вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.

— Их прислали звёзды, — она посмотрела на свои пальцы и загнула их по очереди, — три зимы назад. Сначала в большие города, так что они нас не трогали. А теперь добрались и до деревень.

Инга внимательно посмотрела на Дезмонда.

— Они говорят, я служу ночи. Я заключила сделку с тьмой. Они ищут всех, кто заключил сделку. Зачем — не знаю. Некоторые пропадают. Других сжигают на кострах. Говорят, мы похищаем души людей. А ты не боишься, что я похищу твою?

Дезмонд усмехнулся.

— А ты заключила сделку с тьмой?

— Не уверена. Не помню. Но кто-то же дал мне силу.

Дезмонд рассмеялся. Затем подошёл к ней и, склонившись — девушка была на добрую голову ниже его — прошептал в самое ухо:

— Открою тебе секрет. Я и есть — Тьма.

Инга чуть отстранилась и забавно изогнула брови.

— И какова твоя цена? Моя душа?

Дезмонд задумался.

— Твоя верность.

— Свет хочет очистить меня пламенем, а Тьма обещает мне свободу в обмен на верность. Я думаю, по рукам. Твои условия лучше.

***

Уже вернувшись в Интаку, Дезмонд рассказал Аэцию о случившемся. Тот долго хмурился и ходил из конца в конец кабинета. Дезмонд некоторое время смотрел на него с подозрением и сказал наконец:

— Только с Ричардом так себя не веди. А то мне начинает казаться, что ты растерян.

Аэций остановился и повернулся к нему.

— Дезмонд, они однажды уничтожили нас.

— Кто? Инквизиция?

— Инквизиция и Эцин — суть одно. Они и раньше говорили так. Они — Вечные Звёзды. Мы — Тьма, заключённая между звёзд.

Дезмонд фыркнул и откинулся на спинку дивана.

— Только не говори, что ты не знал — рано или поздно начнётся война.

— Не говори так. Я не хочу войны.

— Я никогда не хотел войны! — Дезмонд вскочил и тоже прошёлся по кабинету, а затем уставился на Галактиона в упор. — Только, знаешь, это никогда не помогало. Они объявили войну мне.

Аэций вздохнул, но Дезмонд не дал ему ответить:

— Если нужно будет драться — мы будем драться. Если нужно будет убивать — мы будем убивать. Они уже убивают — посмотри. Эта девочка умерла бы, если бы чудом не оказалась одной из «избранных». А сколько уже умерло до неё?

Аэций поднял руку, показывая, что хочет закончить разговор.

— Я понял тебя. Но мы — не они. И я не хочу делать из своих учеников солдат.

— Увы. Там, где нет солдат — остаются только мертвецы.

***

Второй раз оказалось сложнее. Дезмонд готовился к новой встрече с Эцин, но не с тем, что увидел на деле. Человек, к которому послал его Галактион, был убийцей.

Он, как и в прошлый раз, взял Ричарда с собой.

Инга напросилась с ними сама. Она была не слишком общительна — скорее не от стеснительности, а от какой-то не совсем понятной Дезмонду постоянной погружённости в себя. Целые дни она сидела в библиотеке, не столько отыскивая что-то, сколько пытаясь впитать в себя всё то огромное знание о мире, которое миновало её и её дом.

Новость о том, что звёзды не искорки на небе, а огромные огненные шары, она приняла на удивление легко, сказав:

— Я так и знала. Было бы странно, если бы все они светили только для нашей деревни.

Новость о том, что планет множество, также не поразила её — только вызвала любопытный блеск в глазах.

— Хочу посмотреть их все, — заявила она.

— Инга… их миллионы.

Инга задумалась, а затем ответила:

— Да. Наверное, мне не хватит жизни на это.

После подобного признания Дезмонд, который никогда сам не задумывался о конечности своей жизни, понял, что попросту не может оставить девушку на Интаке. Ингу ему без конца хотелось баловать, потому что она была хрупкой, как тростинка, и казалась беззащитной. Язык у неё, впрочем, был подвешен неплохо, и изрядную долю конфликтов, которые создавал Ричард, она, как оказалось вскоре, легко могла погасить.

Увидев фото человека, которого они должны были завербовать, в досье, Инга долго смотрела расширившимися глазами, а потом сказала:

— Я понимаю, у каждого есть право на свободу. Но…

— А главное мне не нравится, — вклинился Ричард, — что он убивает из-за угла. Винтовка — это подло. Это не по чести.

Дезмонд полностью разделял сомнения своих спутников. Худощавая фигура «хашашина» — как называли таких на планете, куда им следовало прибыть —