Теперь под Великой Ареной никого не осталось. Мало того, чтоХотак приказал окружить и вычистить её, так ещё и выпустил указ, согласнокоторому любой, кто осмелится каким-либо образом поддерживать отщепенцев илиторговать с ними, будет немедленно заключён в тюрьму. Ядро жизни минотавров,истинное сердце империи. Великая Арена должна очиститься от скверны и восстатьв былой красоте, начав новые дни славы.

Сегодняшний день был великим праздником — днём коронациинового императора.

Бастиан, Мариция и Колот стояли на высоком, свежеструганномпомосте в центре Арены, на котором едва отстучали молотки плотников. Все троебыли облачены в длинные кожаные килты, украшенные серебряными звёздочками, аМариция поверх килта легионера накинула на себя простую короткую тунику изсерого полотна. Каждый до сих пор с гордостью носил символ отцовского легиона,изображающий вставшего на дыбы коня.

За спинами братьев поблёскивали отполированные рукоятисекир, споря сиянием с начищенными лезвиями. Секиры были украшены затейливойрезьбой и необычайно массивны, так же как и простые серебряные шлемы,оставлявшие лицо открытым, но прикрывающими щеки и шею. Сестра тяжёлой секирепредпочла длинный меч.

Великая Арена буквально лопалась от переполнявшего еёнарода, казалось, каждый минотавр в Нетхосаке счёл своим долгом явиться сюда.После вакханалии убийств и радости, проявленной уличными толпами, Хотакраспорядился как можно скорее устроить пышную коронацию. Он понимал, как важноиспользовать подходящий момент всеобщего безумия, пока никто не начал задаватьлишние вопросы.

— По-прежнему никаких известий о Тирибусе, Кеске и Рахме! —Мариция прокричала это в самое ухо Бастиану, но слова из-за шума толпыпоказались тому шёпотом.

— Я говорил отцу, что сначала надо уплатить все долги! —ответил он.

Чёрный минотавр искоса посмотрел на верхний уровень Арены,туда, где между статуями чемпионов стояли лучшие стрелки легиона. Кое-где вряду статуй зияли бреши — это были места монументов Чоту. Цепочкитяжеловооружённых солдат занимали входы и выходы, разделяя бушующую толпу наквадраты.

— И как долго… — начала Мариция, но в этот момент одетые всеребристые платья герольды подняли к губам длинные изогнутые трубы. Аренамногократно усилила звук, и громовой рёв обрушился на трибуны. Будущийимператор и его супруга прибыли.

Распахнулись главные ворота Арены — через них обычновыпускали хищников, и показались две роскошные колесницы, богато украшенныезолотом и поблёскивающие антрацитом, каждая была запряжена четвёркойудивительных по красоте коней вороной масти. Колесницы ворвались на поле ипонеслись по кругу. За каждой из них следовали два воина почётного конвоя.

Сделав круг, колесницы свернули к середине поля иодновременно резко остановились. Трибуны в восхищённом молчании следили, каккомандующий Хотак Де-Дрока и леди Нефера величаво шагнули на камень Арены.

Нагрудник Хотака блистал на солнце, а по плечам струиласьроскошная золотая накидка, но обрамляла она уже не императорский знак кондора,а изображение чёрного боевого коня, вставшего на дыбы. Улыбка Хотака ослеплялаиз-под роскошного шлема, правая рука лежала на длинном мече, чей эфес украшалорнамент из рубинов, а лезвие — гравировка, одно-единственное грозное слово:СУДЬБА. Грива Хотака была искусно расчёсана и подстрижена так, что каждая прядьблестела драгоценным маслом, когда он махал обезумевшей от радости толпе.

По левую руку от него леди Нефера также приветствовала свойнарод. Величественная жрица облачилась в драгоценный наряд главыПредшественников, которые оказали неоценимую помощь мужу в его восшествии натрон. Серебристый шёлк одежд загадочно переливался, подхваченный и стянутый вталии изумрудно-зелёным шнуром поверх поясной цепи с настоящими изумрудами.Длинный шлейф мантии тянулся далеко позади неё, подхваченный сзади двумямолодыми женщинами-воинами. Три изумительных по красоте ожерелья в видепереплетающихся змей украшали шею Неферы, а между рожками были натянуты тонкиеленты с алмазами и рубинами, сверкавшими как звезды. Вокруг прекрасной ледивитало облако запаха лаванды, которая считалась не только ценнейшей из душистыхпритираний, но и безумно нравилась её мужу.

Позади машущей пары появился Арднор. Старший сын Хотака, каквсегда, был облачён в серую мантию Храма, и его вид ничем не отличался отповседневного, разве только наличием белоснежной тупики, видневшейся в разрезеворота, и ремня тяжёлой секиры. Но главным атрибутом его праздничного наряда,безусловно, стал чёрный шлем, свидетельствующий о принадлежности к Защитникам.

Со всех концов трибун на поле к будущему императорупотянулись ближайшие друзья и чиновники, командиры и главы крупных кланов,примкнувшие к заговору. Все они были одеты в самые изысканные наряды идрагоценные доспехи. Арена взревела громче, хотя отсутствие некоторых ВеликихДомов явно бросалось в глаза. Не пришли и патриархи тех Домов, которые избегликровавых списков, а многие остались сидеть, смешавшись с народом, на трибунах,вынуждая остальных гадать об их дальнейшей судьбе.

Помост был накрыт огромным полотнищем, изображавшим теньбольшого чёрного коня, а на самой высшей его точке, хорошо видимый отовсюду,стоял императорский трон, специально для коронации привезённый из дворца.Высокий, вырезанный из красного дуба, он был украшен резьбой, а спинку венчалаголова свирепого минотавра с огромными изогнутыми рогами. Это было лицо БогаСаргаса (или Саргоннаса, как на священнический манер его называли многие).

Хотак с супругой дошли до трона и остановились. Немедленнорядом с троном был поставлен изящный стул для верховной жрицы, вырезанный ввиде волн бушующего моря и опирающийся на лапы могучего дракона.

Однако ни командующий, ни леди Нефера не сели, а продолжалиприветствовать толпу. Арднор приблизился к матери и, игнорируя своих братьев исестру, стоял с таким видом, словно это его коронация.

Будущий император сделал знак, и герольд выдул чистую ноту,извещая о появлении следующего гостя.

Волосы на загривке Бастиана встали дыбом, а Мариция тревожнопереглянулась с Колотом. Они ожидали увидеть измождённого и покорногоминотавра, возможно в цепях, но уж точно в простом платье.

Лотан оказался единственным членом Высшего Круга, которыйпережил падение Чота, остальные пятеро были давно мертвы. Он был с ними досамого конца, а когда советник Борил попытался бежать к императору, чтобыпредупредить его о грозных слухах, Лотан попросил того сначала зайти к нему вдом, где и приказал слугам, спасая собственную жизнь, убить несчастного.