— Люк. прижмись ко мне и закрой глазки.

Он кивнул и прижался к отцу, закрыв глаза. И стал успокаиваться и похоже даже засыпать. Неизвестно, сколько времени он был в шоковом состоянии. Покачивая, как это делала Падме, когда Лея засыпала, Вейдер понёс его на кухню.

Люк мерно дышал на руках отца. А Вейдер видел. во что превратилось его убежище. Кухня была почти выжжена дотла. Там валялись несколько тел интервентов, а рядом с ними сковородка. Сердце ёкнуло от боли. "Падме. моя девочка не сдавалась."

Он забрал всё, что уцелело, и пошёл с ребёнком искать то место, где не было следов нападения, заглядывая во все комнаты. В восточном крыле не было ни одного намека на захватчиков. Это было самое дальнее крыло от входа. Вейдер зашёл в один из тренировочных залов, который выделил для Люка и Леи. Там были маты, снаряды для упражнений. ничего опасного для жизни. Ситх аккуратно с помощью Силы положил на пол три мата и осторожно уложил на них сына. Затем снял плащ и укрыл им ребёнка.

— Спи, малыш, — он погладил его по голове и развернулся, чтобы пойти поискать портативный голопроигрыватель.

Тот лежал, где и должен был. Его использовали для обучающих программ. Вейдер вставил голокристалл туда и решил отойти в соседнюю комнату, чтобы сын не услышал всего этого. Как только он вложил голокристалл, промелькнули вполне невинные сцены. с последнего обновления систем прошло две недели. Падме, проходящая по коридорам. Лея, играющая с ногри, Люк, то и дело что-то конструировавший.

Сердце сжималось от боли. Падме. Лея. где вы?. Что с вами?! Промотав немного вперед, он остановил на моменте, когда включилась сигнализация внешней обороны.

Милая Падме мгновенно превратилась в довольно умелого руководителя, взяв на себя командование обороны крепости. Но она не учла одного — турболазера, который прихватили с собой налетчики. Они очищали им коридор за коридором. Вейдер сходил с ума, бессильно сжимая кулаки. Будь он тут, налётчиков бы уже хоронили. и Падме была бы жива.

Он просматривал записи со всех камер. Многие уже отключались или уничтожались самими налетчиками. Из той схватки на кухне. Падме вышла победительницей. Но нападавших было много. слишком много. Они давили защитников крепости числом. Бой уже перемещался ближе к командному центру. Пока не перешел в тот злополучный коридор. где он нашел куклу Леи. и талисман Падме. Он видел как налетчики зажали Падме и трих ногри в коридоре.

Мелкие предметы задрожали на своих полках.

Внезапно один из нападавших притащил в охапке нечто маленькое. каштановое. и такое родное. Девочка отчаянно сопротивлялась: пинала, кусала и била кулаками держащего ее.

"Лея!!! Моя храбрая девочка."

Интервенты пробурчали что-то. И Падме просто опустила бластер. Ногри сделали то же самое. Один из интервентов вальяжно подошел к ней и, схватив за волосы, толкнул на пол и, заметив шнурок на шее, дернул за него и сорвал талисман, но, поняв, что тот не представляет ничего ценного, бросил на пол поверх трупов. Прижав Падме к полу, он сцепил ее руки за спиной и связал, затем, резким движением подняв женщину, толкнул по направлению к выходу, отдав приказ расстрелять ногри. А Лею потащили следом за ними. Девочка смотрела на все тем же стеклянным взглядом, что он видел ранее у Люка. Она попыталась подбежать к матери, но ее грубо схватили и подтолкнули.

Вейдер едва не рычал. Те, кто посмел поднять руку на его семью. он найдёт их. и не откажет себе в удовольствии применить все свои пыточные умения!

Оставалась еще одна запись. Из ангара. каким-то чудом камера продолжала работать. Фиксируя события. Падме и Лею посадили в разные корабли, и те взмыли в небо Вьюна. На одном из кораблей отчетливо стоял знак Империи.

Вейдер встал, и кучу полок посрывало с мест. Он найдёт их. И похитители заплатят! Для начала стоило сделать аутопсию убитых. Но кроме Люка в замке не осталось ни одного живого или дроида. Внезапно он услышал стон Люка. Вейдер бросился в зал, где был мальчик, подозревая самое худшее. Люка трясло, когда он проснулся и оказался в большом помещении совсем один. и разревелся.

— Люк, мальчик мой, что такое?! — ситх подбежал к нему.

Он только вцепился в отца и снова стал реветь, но его уже не так трясло. от сына исходила волна в Силе. "Я не один."

"Мой бедный мальчик," — думал ситх, обнимая сына. — "Сколько же тебе пришлось перенести."

В силе Вейдер почувствовал, что Люк голоден. Сам Люк даже не пытался говорить.

— Хочешь кушать? — он погладил мальчика по голове.

Тот только кивнул. Вейдер протянул ему шоколадный батончик из тех, что сын так обожал. Люк схватил его и почти не жуя, проглотил. Отец протянул ему второй. Люк и его схрумкал за мгновение. Потом всхлипнул и, прижавшись к отцу, заревел.

— Тише-тише, сын. я с тобой. я с тобой.

Тот всхлипывал и обнимал отца. Мальчик был подавлен. И безумно боялся всего. Вейдер укачивал его на руках. Люк стал засыпать. В состоянии шока ребенку лучше всего побольше поспать. Вейдер подождал, пока ребёнок заснёт покрепче, затем отправился осматривать тела убитых. Стражник. стражник. стражник. тааак. налётчик.

Внезапно он почувствовал крик в Силе: "Папаааа!!! Папочка!"

Вейдер бросился к сыну. Тот сидел на матах и смотрел перепуганными молящими глазами.

— Люк!. Я здесь. всё, малыш. я тут. я немного поработаю и приду, хорошо?.

Тот молча вцепился в него и не отпускал. Вейдер поднял малыша на руки, укачивая. Тот обнял его и в Силе послышался отголосок боли от того, что его оставили одного. Чтобы сын хоть немного поспал, Вейдер лёг вместе с ним на маты и прижал мальчика к себе.

— Спи, малыш. тебе нечего бояться. я с тобой. я больше не уйду.

Тот прислонился к доспеху и обнял его, как любимую игрушку, и заснул. Отойти от сына ситх больше не рискнул. Он так и лежал с ним рядом всё то время, что малыш спал, легонько поглаживая его по спинке.

Ирония судьбы: ситх, которого боится вся Империя, для мальчика — самый любимый и дорогой на свете человек. и вообще.

Люк спал. И спал. и спал. ворочаясь во сне и что-то пытаясь пробормотать. но изо рта вместо слов вылетали какие-то каркающие звуки.

Вейдер с помощью Силы отрегулировал атмосферу в комнате и снял маску, потому что у той забился фильтр. Он прикоснулся губами к макушке сына. Тот мгновенно просветлел. и в Силе появилось радостное ощущение и.

"Мама.