На территории замка охрана на каждом шагу, будто это какая-то секретный объект. Машина остановилась возле входа:

— Выходи..

Я опустила ноги на асфальт, и осмотрелась. Этот дом раз в десять больше моего, тут можно год гулять и при этом не всю территорию обойти. Интересно, он тут живет один?

Марс вышел из-за руля и подтолкнул меня к входу в дом.

Я неуверенно пошла — не знала, что меня ждет впереди. Но выхода не было. Суворов уже вошел в двери, он даже не смотрел на меня. Ну еще бы, куда мне отсюда деться? Я решила вести себя тихо — меньше буду раздражать их, живее буду.

Только сейчас проскользнула мысль, что вообще могу лишиться жизни. Почему я об этом не думала раньше? Мне реально страшно. Они меня забрали и привезли в неизвестность.

Я вошла в дом. Высокие потолки, красивые лепнины на стенах, и свет… Тут так светло от огромной люстры, которая висит посередине прихожей. Мраморные полы, никаких ковров и паркета.

— Вперед, Мия, — Марс опять подтолкнул меня в спину.

— Куда? — растерянно пробормотала.

Марс вздохнул, взял за руку и быстро повел вперед. Мы поднялись по лестнице, и я ожидала увидеть узкий коридор, но нет — словно попала в портретную галерею. Кто все эти люди на полотнах? Если семья Суворова, то он очень ценит свои корни. Тогда Хищник должен понять мое состояние. Но вряд ли. Если бы понимал — не отрывал от семьи. У меня затряслись руки, Марс мельком посмотрел на меня, прищурился, сжал челюсть и отвернулся. Почему?

— Я не пойду, отпусти меня. Правда. Стоп! Хватит! — У меня опять начиналась истерика.

— Веди себя спокойно. Перестань строить из себя недотрогу. — Он даже не смотрел на меня, но каждое слово врезалось в тело, будто нож.

Какая недотрога? О чем он? То есть я не должна сопротивляться, а спокойно идти, как овца на заклание?

— В смысле?

Но Марс молча вел меня дальше. Мы прошли пару поворотов и вновь поднялись по лестнице, дом казался бесконечным. Тут уже были просто коридоры. Он отвел меня в самый конец одного из них и открыл дверь. Я думала, там будет Суворов, но эта оказалась спальня.

— Это твоя комната. Твои вещи скоро принесу, располагайся, — его голос был резким и грубым.

Мне когда-то казалось, что он был ко мне снисходителен. Теперь я так не считала. Я вообще не понимала его, не понимаю ничего.

Он втолкнул меня внутрь и закрыл дверь. Я закусила губу, в моем кармане завибрировал телефон. Я испуганно стала озираться — пока они меня не обыскивали и не отняли телефон, его нужно спрятать.

А вдруг тут где-то камеры?

Я подошла к кровати, села на нее, незаметно вытащила телефон, перевернулась на живот укладываясь головой на подушку. Я не стала оставлять его просто под подушкой, а подтолкнула между матрацем и перегородкой, быстро включив беззвучный режим. Я даже не посмотрела, кто звонил — это потом

Дверь открылась, и моя сумка грохнулась рядом с кроватью. Хотелось поднять голову, посмотреть кто там и задать кучу вопросов, но Марс меня опередил:

— Разбирай вещи, позже за тобой придут позвать на обед. Будь готова.

Он ушел оставляя меня вновь одну. Ни слова ни полслова о том, для чего я тут. Устраивать истерику уже нет смысла, я честно пыталась, бороться, так как могла на данный момент. Но нет у меня сил кричать, орать и биться в дикой истерике. Нет…

У меня сейчас перед глазами лежит отец в могиле. И все. Я ни о чем не могу думать. Меня похитили, ограничили? Да мне плевать.

Я опустила ноги с кровати и просто смотрела перед собой, рассматривая бежевые обои.

Я похоронила отца. До меня только дошло, что произошло.

Он больше никогда не откроет мою дверь и не крикнет “Мия, вставай!” И не скажет “ Дочь, смотри внимательнее. Учись, какой пример подаешь?” Эти фразы так и кружили в моей голове, и по щекам потекли слезы. Сердце раздирала адская боль, я скатилась на пол. Сжав зубы, беззвучно ревела. Мне хотелось, чтобы меня оставили в покое, одну, но… дверь раскрылась. Пусть делают, что хотят — плевать. Плевать на них, на свою жизнь, на все вокруг.

— Посмотри на меня, — раздался тихий голос, но я лишь сильнее сжала голову, не делая его слышать.

Начищенные ботинки Суворова показались перед моими глазами, и я зажмурилась.

— Уйди, уйди. Уйди, — я стала раскачиваться, как маятник. — Уйди, Уйди…

Пальцы больно впились в мои руки и буквально оторвали от головы. Он приподнял мою голову пальцами и я все же сфокусировала взгляд на нем.

— Тебе стоит встать и пойти со мной, — спокойный голос, но слова прозвучали, словно приказ. Хотя… это и был приказ. А во взгляде ни капли сочувствия, сожаления…

— Не пой-ду, — прошипела по слогам дрожащим осипшим голосом.

Суворов поднял меня за шкирку и поставил на ноги, но они не держали меня. Я повалилась на кровать, зарываясь головой в подушку.

Пошло все к черту. Ничего не хочу.

— У меня нет времени, ты должна встать. Даю тебе час. Этого хватит, чтобы истерика прошла. Жду внизу. — Он вышел, не желая понимать, что творилось у меня в душе. Или просто потому что не любит женских слез? Это сложно понять и решить, что он чувствовал в этот момент. И точнее: а беспокоился ли обо мне? Хотя уж точно не стоит строить воздушных замков, как с Марсом. Его я тоже посчитала хорошим, но увы, оказалось, что он еще тот сухарь и гавнюк.

Но, Суворов… Кто он?

Я думала, что голубые глаза могут морозить, но нет — черные глаза замораживают сильнее. Они приводят в ужас и заставляют кровь застывать. Как такое может быть? Но именно это я чувствовала, когда на меня смотрел Суворов.

В голове крутилась только эта мысль, пока я не обессилела. И просто отключилась.

Я не знаю, сколько проспала, но когда открыла глаза, за окном было уже темно. В голове гудело, будто рой пчёл поселился. Странно, что за мной никто не пришёл и не разбудил. Ведь Суворов дал мне час, а, судя по темноте, прошло намного больше.

Всё же поднялась и подошла к своим вещам, которые продолжали лежать возле кровати. Разбирать или просто так положить в шкаф… Я не знала, но чтобы отвлечься хоть немного все же решила разобрать. Вряд ли кто-то придёт и заберёт меня отсюда. Вряд ли за мной прилетит волшебник на голубом вертолёте, но кино мне точно покажут.

Я разложил вещи — их было не так много, в спешке сложила лишь самое необходимое и удобное: кофта, нижнее белье, футболки и пара джинсов. На дне сумки лежал альбом с семейными фотографиями. Я спрятала его под джинсами, мне не хотелось чтобы его нашли, но думаю тут что-то скрыть будет сложно.

Сон помог мне слегка отпустить ситуацию, и я была почти готова к разговору. Только за мной никто не шёл. Наверно, глупо выходить самой и искать на свою попу приключений, но я все же решила отправиться на поиски Суворова. Или Марса. Мне нужно знать, для чего я тут и чего от меня хотят. Вряд ли это похищение ради интима. Да и не верю, что в наше время ради прихоти забирают молодых девиц. Со мной бы не обращались так бережно — меня не били, не унижали, лишь ограничивали. И это большой аргумент против того, что я тут как сексуальная игрушка.