— Ха, а мне кажется дело в другом. Ты просто любил ходить по лесу с ножом в руке, а вовсе не собирать грибы.

— Что за чушь! Сам-то, ленивая твоя душа, никогда с нами не ездил! Как ни придешь к тебе, ты все чем-то занят! Из дома тебя ничем не выковыряешь!

— Ну, один раз я согласился пойти с вами «прогуляться» в лес. Ты сам видишь, чем все это закончилось. Да и потом, я терпеть не могу грибы.

— Вот на все у тебя отмазки есть! Мог бы просто с нами сходить, прогулялся бы.

— Ага, щас! Меня бы обязательно попросили помочь в сборе, а ты прекрасно знаешь, что я бы не смог отказаться. Тебе же самому лень грибы собирать, вот ты и ворчишь.

— Ха, зато я теперь знаю, как грибы выглядят и называются, а ты — нет!

— Ой! невелика заслуга. Даже если и так, тебе все равно вряд ли понадобятся эти знания.

Ридли, до того молча слушавший нашу перепалку, хохотнул и, обернувшись, заметил:

— А наш оборотень-то прав!

— Не понял. С чего это вдруг? — спросил Эрик.

— Не понял. Кто я?!

— Да с того, грибник ты наш оседлый, что не растут в разных измерениях одни и те же плоды, ягоды, грибы, да и пр. оказавшись в новой местности, не всегда можешь полагаться на старые знания.

— Все так печально? — спросил Эрик.

— Нет, почему же, в принципе-то, можно есть все, что угодно…

— Но некоторые вещи — только один раз! — перебил я Ридли, закончив его же фразу.

— А ты не встревай!

— А ты не обзывайся!

— А ты не спорь!

Ридли усилием мысли запустил в меня каким-то небольшим орехом, или шишкой, но я с легкостью поймал его снаряд своей магией. Все же чему-то я научился. Наш учитель ухмыльнулся и снова тихо запел.

* * *

Бодро шагая по лесу, мы вскоре вышли к реке, а точнее к обрыву, по дну которого протекала река. Перед довольно широкой, мощенной серым камнем, площадкой скопилась куча народу. Десятки телег, набитых овощами, фруктами, кореньями, горшками, тканями, инструментами и прочим товаром, возле которых стояли и переговаривались друг с другом торговцы и крестьяне.

Множество карет стояло тут же, из окон которых горделивым, но скучающим взглядом обозревали толпу разодетые в дорогие наряды господа. Кучера были нервные и дерганные, им видно приходилось долгое время успокаивать и удерживать лошадей, которые были о себе мнения как минимум не меньше, чем те, кого они везли, а потому были непослушны и своевольны.

Как обнаружилось, мы вышли вовсе не с главной дороги, которая отличалась отличным качеством, а с какой-то лесной тропинки. Ридли осматривал столпотворение с большим недоумением и интересом, даже большим, чем мы, что на самом деле весьма понятно. Некоторое время он поглаживал бороду, хмыкал и тихо бормотал себе под нос. Наконец, он сказал:

— Друзья, не знаю как вам, а мне кажется, что здесь кое-чего не хватает.

— Нет.

— Что значит «нет»? — спросил он, оглядываясь на меня.

— Тебе не кажется, — ответил я, на самом деле не зная, чего не хватает.

Мы подошли ближе к обрыву и увидели несколько торчащих столбов, а рядом с ними группу людей, ну, или же кого-то похожего на людей. Это были высокие, мускулистые мужики с квадратными челюстями, хмурым взглядом и в касках на лысую голову. Кожа их отдавала бледным синеватым цветом, словно они долгое время не показывались на солнце. Чем-то они мне напоминали шкафы, высокие и тяжелые шкафы, а если смотреть на них издалека, так и вовсе не будет видна разница.

Ридли приказал нам стоять и ждать, пока он расспросит и разузнает, что случилось, правда, так и не пояснив, что случилось и с чем, или кем…

Делать было особо нечего, зато не приходилось скучать, ибо даже из этой толпы прямо таки сочилось разнообразие. Знаете, я думал, что удивляться больше не смогу, по крайней мере, так сильно, однако те, кого я увидел среди людей здесь, да и то, что они везли, убедило меня в обратном.

— Вот это коктейль дружбы народов! — присвистнул Эрик, обводя взглядом собрание торговцев и прочих путников всех мастей.

— Разнообразное однообразие, я бы сказал, но есть, на что посмотреть. Что думаешь, Янко?

«Очень интересно» — коротко ответил он, поправляя очки.

В этот момент раздался шум. Кто-то неаккуратно вел крупную, тяжелую телегу по дороге, толкнул соседний маленький фургон, отчего тот накренился и принялся заваливаться на бок. Хозяин фургона — маленький, бородатый старичок запаниковал, принялся кричать и пытаться своим незначительным весом остановить падение, но у него не получалось.

Янко резким жестом направил усилие мысли на фургон. Тот мгновенно перестал падать и медленно вернулся в первоначальное положение. Так как мы стояли довольно далеко и посреди все сгущающейся толпы, наше вмешательство не было заметно. Старичок был явно в шоке, оглядывался, но ничего не мог понять. Пожав плечами, он повел свое средство передвижения дальше.

— Габариты не соблюдают. ГАИшников на них нет! — посетовал Эрик.

Хотя он ошибся. Через некоторое время, пока мы прогуливались по площади, я увидел, как два человека в форме что-то говорят хозяину той крупной телеги, причем в приказном тоне, судя по лицу первого.

Скоро я опять услышал шум. И исходил он от того самого места, куда направился наш учитель. Ридли, как я понял, до поры до времени просто разговаривал с начальником, который отличался от рабочих тем, что был одет не в спецовку, а строгий деловой костюм, что довольно забавно смотрелся на нем вкупе с такой же каской, как и у всех остальных.

По каким-то причинам Ридли сейчас очень жарко спорил с подошедшим к нему человеком. Это был какой-то странный тип — не старик, но и не молод. Жидкие седые волосы тянулись до плеч, сам был одет в какую-то простую, но явно дорогую темную одежду. Он стоял с гордо поднятой головой и на повышенных тонах что-то высказывал ни то самому Ридли, ни то начальнику бригады. Начальник молчал с каменным выражением лица, изредка открывая рот. Ридли же вполне громко и часто выкрикивал что-то и размахивал своими руками, смотря на человека сверху вниз.

Через некоторое время Эрик и Янко присоединились к моим наблюдениям. Мы долго смотрели на этот театр, быстро превращающийся в цирк. Когда спор между нашим учителем и тем человеком чуть ли не перешел в драку, на сцене неожиданно появился еще кое-кто. Это был молодой парень со светлыми, но короткими