Письмо из управы было настойчиво-официальным. В редакторских каракулях чувствовались сумбур и растерянность, но не понравились они мне совершенно одинаково. В голову сразу пришли не самые приятные мысли: пропавший огр что-то натворил. Сам он или в бегах, или в тюрьме, именно об этом и хотел предупредить добросердечный Марк. Разозленные скандалом власти тоже зря времени не теряли и готовятся отыграться на мне по полной программе. А я даже не знаю, что произошло!

Ни регулярно бывающий в городе Дейв, ни собирающие все свежие (а также давно протухшие) сплетни лепреконы, ни завсегдатаи суда — кобольды ничего о Креге не слышали. О его возможных преступлениях — тоже. Хотя городские власти к нам сейчас такую нежную «любовь» испытывают, что к любой мелочи прицепиться готовы. Уши как-то вызывающе торчат, зеленая морда одним своим видом общественный порядок нарушает, плечи шире нормативов установленных… Была бы охота, — повод для каторги быстро отыщется!

Несмотря на желание чиновников как можно скорее насладиться моим скромным обществом, первым делом я заехала в редакцию. Магистрат для любого нормального человека сродни кладбищу: рано или поздно все равно туда попадешь, но по собственной воле ускорять эту встречу не хочется. Да и узнать, зачем я так срочно властям понадобилась, тоже не лишним будет. Говорят же, «кто предупрежден, тот вооружен». Против чиновников, конечно, лучше было бы чем-нибудь посущественней запастись. Гранатометом, например, или бомбочкой — маленькой, но очень ядерной.

Вид у Марка сегодня был привычно растрепанный и неожиданно грустный. Он даже присесть не забыл предложить, что окончательно утвердило меня в самых нехороших предчувствиях. Видимо, настолько плохие новости на ногах я могу и не вынести. Но без неизбежного обсуждения погоды и новостей все равно не обошлось. Сразу перейти к делу у редактора никак не получалось.

— Ваш приют сейчас весь город обсуждает. Такая новость не скоро забудется. Эти несчастные скелеты, рыдания, просьбы покормить… Впечатляюще! Очень яркое зрелище! Я написал об этом несколько заметок… Представляете, Вами даже господин Наррин заинтересовался, совершенно точно. Он сам расспрашивал меня, когда вернулся…

Интерес нашего градоправителя меня не порадовал, я бы предпочла чуму, холеру, землетрясение и прочие не столь опасные вещи. Чиновникам устроенный нами скандал понравился намного меньше, чем бесплатный цирк — не избалованным представлениями горожанам. А уж выбитая у магистрата компенсация… Похоже, что бы там огр не натворил, расплачиваться за это всему приюту придется. Но речь пошла совсем не о нем.

— Понимаете… Даже не знаю, как Вам сказать… Поверьте, я ни за что не стал бы… Брат считает, что у нас могут быть проблемы… Власти, понимаете ли, с ними надо дружить…

Пока я совершенно ничего не понимала, но выглядел редактор настолько несчастным, что это не на шутку пугало. Именно с таким сочувствующим лицом добрый дядя инквизитор предложил бы закоренелому еретику примерить испанский сапог. Или пойти повисеть немножко на дыбе.

— Марк, скажите толком, что случилось?

— Поверьте, мне очень жаль, но… Мы больше не можем печатать Ваши объявления… Нам настойчиво порекомендовали… Очень высокопоставленный человек… И Джереми думает, что у нас могут быть неприятности…. Нам нельзя ссориться с властями, понимаете…

Удар был неожиданным, но не настолько страшным, как я ожидала. У меня оставалась возможность печататься в столичной газете: туда-то наши чиновники не дотянутся. Другой вопрос, что это, скорее всего, лишь первая ласточка в планируемом управой наступлении. Дальше птички косяком полетят, одна другой увесистее. Такими птеродактилями закидают — не выберешься!

Пришлось еще и минут пятнадцать Марка утешать: беднягу так расстроил собственный отказ, что сразу уйти у меня духу не хватило. Редактор хватался то за сердце, то за пирожные, жалобно заверял, как ему тяжело и неловко, но… Воля брата, властей, богов, обстоятельств вынуждает… Вы же сами понимаете…

Понимать мне быстро надоело и, бросив безутешного Марка в компании недоеденных сладостей и недоперечисленных богов, я отправилась в логово дракона. На встречу с поджидающими меня в управе чиновниками. Даже чай не допила.

Магистрат, как всегда, был мрачен, негостеприимен и пустынен — по доброй воле в него и самые отчаянные забияки не ходили. Лучше уж свою храбрость на ночном кладбище проверить — там и поуютнее, и побезопасней будет. Если упыря встретишь, он тебя просто съест, а чиновники еще и всю душу вымотают.

Массивная, оббитая бронзовыми накладками дверь клацнула за спиной тяжело и смачно, как клыки на шее. Запутанная паутина бесчисленных коридоров и переходов недвусмысленно намекала, — обратной дороги не будет. Вещи честнее людей: как бы старательно не изображали наши власти заботу о горожанах, каменная громада ратуши вызывала только одно желание — сбежать побыстрее. Примерно такие же чувства вызывает настойчиво-любезное приглашение на ужин от проголодавшегося людоеда.

Пытаясь отгадать, под каким именно соусом меня сегодня здесь сожрать попытаются, я не сразу заметила неспешно шествующего навстречу мужчину с небольшой подобострастно суетяшейся свитой. Непростительная оплошность! Лучше бы в родном приюте бдительность потеряла и на охотящихся упырей в пустынном подвале наткнулась.

Попыталась было быстренько юркнуть в какой-нибудь из коридорчиков, но, как назло, ни одного рядом не оказалось. Пришлось прижаться к холодной каменной стенке и попытаться с ней слиться: может столь важная персона меня просто не заметит?

Господин градоправитель изволили меня не только заметить, но и остановиться. Стайка приближенных за его спиной оживленно зашушукалась: то ли косточки мне добела перемывают, то ли ябедничают. На мое робкое приветствие господин Наррин не ответил — желать мне здоровья он не собирался. Видимо, считал, что не понадобится.

— Эммм… Вера…

Взгляд маленьких водянисто-серых глазок вынырнул из-за румяного валика заслонявших их щек, как маньяк из подворотни, и вцепился в меня намертво. Ничего не имею против местной традиции обращаться друг другу по имени, но наш градоправитель может настолько презрительно его выплюнуть, что человека корежить начинает. Как говорит Ольга: «Талантище!».

Внешне господин Наррин напоминает добродушного японского божка-нэцке: невысокий, плешивый, упитанный. Маленький рост он компенсирует гордо выпяченным объемистым животом и задранным вверх подбородком. Одним из трех. Остальные вальяжно лежат на кружевном воротнике и украшающих грудь цепях. Пухлые, мясистые руки с многочисленными перстнями больше десяти лет крепко держат всю власть в городе. Нам повезло, что во время скандала с финансированием, чиновник куда-то отлучался. Иначе он нашел бы способ заткнуть нам рты — никакого покушения на свою власть господин Наррин не терпел.

— Мне докладывали о Вас… много неприятного…

— Что именно? — рискнула спросить я. Точно огр в неприятности влип! А благодаря градоправителю эти неприятности такой проблемой станут, что и за