– Береги голову, – предупредил маркиз и открыл дверь. Больно ударившись головой о низкую притолоку, Ричард охнул и вышел наружу, заслонив рукой глаза от яркого света.

Он потер лоб, потом протер глаза. Дверь, через которую они прошли, вела в небольшой чулан в подъезде его собственного дома. Тут хранились метлы, веники, тряпки, старая швабра и всякие чистящие средства. Ричард оглянулся и с удивлением обнаружил, что никаких ступенек в чулане нет и в помине. На задней стене висел лишь старый календарь, совершенно бесполезный, если, конечно, когда-нибудь снова не наступит 1979 год.

Маркиз внимательно разглядывал листок «ВЫ НЕ ВИДЕЛИ ЭТУ ДЕВУШКУ?», висевший у двери Ричарда.

– Не самый удачный ракурс, – заметил он.

Ричард закрыл за собой дверь чулана, вынул из кармана ключи, отпер замок и зашел в квартиру. Наконец-то он дома. Бросив взгляд на кухонное окно, он с облегчением отметил, что снаружи снова темно.

– Ричард! – воскликнула Дверь. – Ты привел его!

За время его отсутствия она помылась и, кажется, даже попыталась отчистить одежду от грязи и крови. Руки и лицо ее сияли чистотой. Тщательно вымытые волосы оказались золотисто-каштановыми, даже скорее темно-рыжими, с медным отливом. «Интересно, сколько ей лет? – подумал Ричард. – Пятнадцать? Шестнадцать? Или больше? Непонятно».

Она надела свою коричневую кожаную куртку, ту самую, в которой была, когда Ричард ее нашел, – огромную, мешковатую куртку, похожую на летную, и выглядела в ней еще более хрупкой.

– Привел, – отозвался Ричард.

Маркиз Карабас опустился перед девушкой на одно колено и склонил голову.

– Мое почтение, леди, – сказал он.

Казалось, девушке стало неловко.

– Прошу вас, маркиз Карабас, встаньте. Я так рада, что вы пришли!

Он быстро поднялся и сказал:

– Насколько я понимаю, вы произнесли слова долг и огромный. Это так? Или вы имели в виду что-то другое?

– Мы поговорим об этом позже, – сказала Дверь, подошла к Ричарду и взяла его за руки. – Спасибо, Ричард. Я очень благодарна тебе за все, что ты для меня сделал. Я сменила простыни на кровати. Жаль, я ничего больше не могу для тебя сделать.

– Ты уходишь?

Она кивнула:

– Теперь я в безопасности. Более или менее. По крайней мере, на какое-то время.

– И куда вы пойдете?

Мягко улыбнувшись, она покачала головой:

– Не спрашивай. Я ухожу, и больше ты меня не увидишь. Ты просто молодец. – Она встала на цыпочки и поцеловала его в щеку, как, прощаясь, целуют друг друга хорошие друзья.

– А если мне когда-нибудь понадобится с тобой связаться…

– Не понадобится. Никогда. И еще… – Она немного помолчала, а потом проговорила: – Прости меня за все, ладно?

Ричард смущенно опустил голову и уставился на свои туфли.

– Мне не за что тебя прощать, – пробормотал он и неуверенно добавил: – По-моему, все было отлично.

Когда он поднял голову, в комнате уже никого не было.

В воскресенье утром Ричард раскопал в глубине шкафа телефон в виде Бэтмобиля, который подарила ему на Рождество пару лет назад тетя Мод, и воткнул его в розетку. Он попытался дозвониться до Джессики, но безрезультатно. Автоответчик у нее был выключен, мобильный телефон – тоже. Скорее всего, она отправилась к своим родителям в пригород Лондона, а туда Ричард звонить не хотел. Он побаивался родителей Джессики, и не без причины. Они не одобряли выбор своей ненаглядной дочурки, и однажды мать Джессики как бы между прочим сказала Ричарду, что их помолвка ее очень расстроила, и добавила, что Джессика, уж конечно, могла бы найти себе кого-нибудь получше.

Его собственных родителей не было в живых. Отец умер давно, от инфаркта, – Ричард тогда был еще совсем маленьким. Не выдержав такого удара, мать стала медленно угасать. Когда Ричард уехал, она совсем затосковала, и буквально через полгода после отъезда в Лондон ему пришлось срочно вернуться в Шотландию, чтобы два дня просидеть у кровати матери в маленькой местной больнице. Время от времени она его узнавала, но чаще всего ей казалось, что это не Ричард, а его отец.

Так и не дозвонившись до невесты, Ричард сел на диван и задумался. События последних двух дней казались все менее и менее реальными, как будто это произошло не с ним, да и вообще не могло произойти. Гораздо более реальной была запись на автоответчике – та самая, где Джессика говорила, что не хочет больше его видеть. Он отмотал запись назад и прослушал еще раз, потом еще и еще. Он слушал эту запись все воскресенье, каждый раз пытаясь уловить в голосе Джессики хоть каплю теплоты. Он надеялся найти какой-то признак того, что она еще может его простить. Но так и не нашел.

Ричард хотел было выйти и купить воскресную газету, но передумал. Все воскресные газеты, которые не смог приобрести Руперт Мердок[16], принадлежали боссу Джессики Арнольду Стоктону – хваткому бизнесмену с тройным подбородком и невероятно высоким самомнением. Стоктон являл собой пародию на человека, который сам всего добился. В его газетах писали практически только о нем, как впрочем, и в других тоже. Так что воскресная газета наверняка напомнит Ричарду о том, что он пропустил ужин в пятницу. Ричард принял ванну, съел несколько бутербродов и выпил пару кружек чая. Потом немного посмотрел телевизор. Все это время он мысленно разговаривал с Джессикой, прося у нее прощения. И каждый такой разговор в его воображении заканчивался бурным, неистовым, полным слез и страсти сексом; а потом у них все налаживалось.

* * *

В понедельник утром не зазвонил будильник. Размахивая портфелем, Ричард выскочил из дома без десяти девять и стал лихорадочно выискивать глазами такси. Увидев неподалеку большой черный автомобиль с ярко-желтым знаком на крыше, он с облегчением вздохнул, махнул водителю рукой и крикнул: «Эй, сюда!».

Но такси медленно проехало мимо, свернуло за угол и скрылось из виду.

А вот и еще одно, с таким же светящимся знаком на крыше. На этот раз Ричард выскочил на середину улицы. Ловко обогнув его, таксист поехал дальше. Ричард тихо выругался и помчался к ближайшей станции метро.

Вытащив из кармана горсть мелочи, он нажал на кнопку автомата, – билет до станции «Черинг-кросс», – и отправил в щель несколько монет. Автомат плотоядно проглотил их одну за другой, прожевал и выплюнул обратно. Ричард удивленно смотрел, как монеты со звоном сыпятся в поддон. Билета не было. Ричард попробовал купить билет в другом автомате. Бесполезно. И еще в одном. Кассир увлеченно беседовал с кем-то по телефону, когда Ричард подбежал к нему пожаловаться на автоматы и купить билет в кассе. Он громко кричал: «Эй, вы!» и «Мне нужен билет!» и даже стучал монетой по стеклу, но несмотря на его крики – а может быть, даже назло, – кассир продолжал болтать по телефону, не обращая на Ричарда ни малейшего внимания.