входе из моего кабинета. Убеждаю себя, что мне показалось, с чего бы такому, как он, обижаться? Уверен, как только вышел от меня, нашёл себе развлечение на ночи, или к тому парню с гонок поехал. От этой мысли неприятно кольнуло в груди, а кулаки сжалась до хруста.

Забыть, просто забыть.

Гавайи встретил меня жарой и духотой, на мероприятие опоздал, но это и не важно, я прилетел увидеться со старым другом. С человеком, что сделал меня таким. Несмотря на его дерьмовый характер, на то, что был постоянно груб и строг, именно это и поспособствовало тому, что я стал настоящим мужиком, а не остался тем задротом, коем назвал меня Загорский в день нашего знакомства.

Отлично, Серёжа, это называется забыть. Сколько ты о нём уже не думал? Минут десять? Прогрессируешь.

— Проблемы? — спрашивает Марат после очередного звонка с родины, где я орал как резанный на Павла, что звонит по любому поводу.

— Мелочи, — отмахнулся я.

Три дня уже на острове рядом с этой сладкой парочкой, и чем больше я на них смотрю, тем больше жалею, что оттолкнул Демьяна.

Прав был мажор, от этого тошно вдвойне.

— Рома где? — задаю вопрос, делая глоток холодного пива.

— Скоро будет, — при упоминании о Роме, у Марат лицо светится, а улыбка сама собой появляется на лице.

В последнюю нашу встречу Марат выглядел дерьмово, но сейчас будто и не было того пиздеца, через которого он прошёл в тюрьме. И Рома более расслаблен и спокоен, а таким я его не видел… Никогда.

— Можно нескромный вопрос? — решаюсь я на то, что не даёт мне покоя.

— Конечно, — кивает собеседник.

— Как… — замолкаю, не знаю, как правильно сформулировать. — Как ты понял, что влюбился в Рому?

Дёмин округляет глаза, явно не ожидавший такого рода вопрос.

— Ну ты и сам знаешь, что было в начале.

Я киваю, так как прекрасно помню, как Марат был одержим мыслью поставить на место следователя Куркова.

— Не могу сказать точно, когда именно это произошло, потому что в основном так оно и бывает. Ты влюбляешься с первой секунды вашей встречи, просто не понимаешь, не осознаешь этого. Или, как в случае Ромы, не хочешь этого принять. Но это уже произошло, и больше ты над этим не властен. Возможно прозвучит слишком сопливо, но это реальность: твоё сердце уже не твоё. Как, в принципе, и всё остальное, ты уже не ты. Всё твоё естество принадлежит ему, а взамен он, не понимая этого, отдаёт всего себя тебе. Автоматически становитесь одним целом, жизни по отдельность уже не жизни, а сухое, чёрно-белое существование.

Каждое его слово как битой по голове. Ощущение, что в мозгу поселился судья и при каждом слове больно бьёт и кричит «виновен».

— А Рома, он ведь был… Ну… По женщинам…

Марат усмехается.

— Был, но разве перед таким красавчиком устоишь? — рукой показывает на себя и смеётся.

— Ты тут не при чем. Мне только твой член понравился, — говорит подошедший Рома, и Марат закатывает глаза.

Курков обнимает Марата за шею сзади и целует в макушку, после чего садится рядом.

— Я не буду спрашивать, к чему ты задаёшь такие вопросы, и так всё понятно, — улыбается Рома. — Но скажу, что раз ты их задал, то это неспроста. Тебя терзают эти мысли. Но думать не надо, надо действовать, чтобы там не было. Если это всё взаимно, то не жди у моря погоды, время никого не щадит, потом будешь жалеть, что потратил её впустую, когда мог быть рядом с тем, кто не даёт тебе спать по ночам. Просто никогда ничего не бывает, сам видел, сколько всего мы прошли, но оно того стоило. — Он рукой показывает вокруг и потом смотрит на Марата. — Если бы мне пришлось, я бы прошёл тот ад ещё раз.

Дёмин целует Рому и поворачивается ко мне.

— Тут не надо решать головой, Серёж, а сделать так, как желает твоё сердце.

И я понял. Понял, что идиот каких поискать. Да, не факт, что Загорский был серьёзен в своих намерениях, но и игрой это не выглядит. Зачем бы ему полезть ко мне целоваться?! И я не школьник, могу различать чувственный поцелуй от наигранного.

Остальные дни отпуска я думаю только об этом. Взвешиваю все за и против.

Загорский-старший — тут придётся попотеть, прогнуться и отдать комплекс я не собираюсь. Да и зачем?! Бизнес есть бизнес, а если Демьян найдёт преградой, то, что у меня с его отцом далеко не дружеские отношения, то хрен знает, но уверен — решение можно найти.

Он мой студент — выбор мне в любом случае придётся сделать, и на чаше весов преподавательство явно ниже. Больше ничего не важно, я сам себе причин придумал. Решено.

По возвращению я в первый же день пошёл к ректору, и не по тому, что хотел поставить вопрос ребром об отчисление Загорского, а потому, что сам решил уйти.

Я ожидал встретить Демьяна в университете, ведь сегодня понедельник, но его не было, отчего боевой настрой сошёл на нет. Но это было ничего по сравнению с тем, что сказал ректор.

17

Серёжа

— В каком смысле забрал документы? — ошарашенно спрашиваю ректора.

— Вот так, — разводит руками он. — Загорский числился в этом университете только потому, что его отец сюда впихнул. Но он только числился, всё его время забирает учёба в медицинском институте.

От услышанного я буквально падаю на стул.

— Профиль у него «патологическая анатомия», — продолжает ректор вводить меня в шоковое состояние. — Не знаю, с чего он решил выбрать такой профиль, нечасто увидишь такое, чтобы парень из такой семьи пошёл на такой профиль, но вот так вот. Сам был в шоке.

— Он как-то объяснил свой уход? — спрашиваю я, всё ещё проживая услышанное.

— Нет, сказал, что хочет уйти, и всё.

Я кивнул, встал, попрощался и вышел из кабинета, забыв зачем пришёл.

Где его искать? Да и надо ли?! Решил уйти, значит, ему ничего не нужно, а мои подозрения, что это всего лишь игра…

Чёрт! А я как пацан уже отношения построил. Пошёл он на хрен!

Сел в машину и поехал в Лесной, проверить как идут дела, потом встреча с Черняевым по поводу автомобилей.

— Добрый день. —