— Да не тревожитесь вы так обо мне, Хадсон, — улыбнувшись, протянула она. — Я нормально себя чувствую. Просто немного утомилась. А что касается моей хромоты, то я действительно передавила мышцу. Скоро пройдет… Я сейчас отсижусь немного, заберу свой портфель из вашего кабинета и отправлюсь домой, — медленно огласила свои планы молодая женщина.

— Вы уже обдумали мое предложение заняться составлением каталога антиквариата леди Беннингтон? — спросил Хадсон.

— Тогда мне придется поселиться в этом мавзолее и начать вести себя подобно приведению. А мне бы этого не хотелось, мистер Беннингтон. И вам не советую. Вычистите-ка это место и обустройте его под себя, если вы, конечно, намерены и впредь здесь жить.

— Может быть, вы и правы. Не исключено, что я здесь останусь, — нехотя отозвался он, нахмурившись.

— Вам необходим каталог мебели, чтобы ее продать? — уточнила Кендалл Йорк.

— Я бы хотел иметь его для порядка, — сдержанно ответил Хадсон Беннингтон.

Заметив его внезапную грусть, Кендалл встала с кресла, намереваясь покинуть особняк «Клодель».

— Побудьте еще немного! — правильно расценив ее намерения, властно распорядился хозяин дома. — Я принесу ваши вещи, — сообщил он и удалился в свой кабинет.

Кендалл Йорк проводила его удивленным взглядом и осталась ждать.

Буквально через минуту он вернулся с ее портфелем в руках и аккуратно передал его своей гостье, которая уже стояла у выхода.

Хадсон распахнул перед нею дверь и натянуто улыбнулся.

Кендалл охватила неловкость. Она уже представила, как после такого насыщенного впечатлениями дня вернется домой и будет изводить себя в паническом ожидании завтрашнего визита. Поэтому Кендалл рискнула предложить:

— Я понимаю, что сегодня мы не работали, но я все же хотела бы попросить вас о выходном. Завтра в первой половине дня мне необходимо сделать кое-какие важные личные дела, — расплывчато объяснила она.

— Если первая половина дня у вас занята, мы бы могли поработать после полудня или даже вечером, — деловито предложил Хадсон.

Кендалл Йорк постаралась скрыть свое разочарование таким неуступчивым ответом и пробормотала:

— Я думаю, что управлюсь со всеми своими делами до полудня, мистер Беннингтон.

— Хорошо, буду вас ждать в двенадцать, мисс Йорк… И постарайтесь не опаздывать, — чуть раздраженно добавил он.

Кендалл кивнула в знак согласия и собралась уже переступить порог, когда он внезапно обхватил ее за талию и поцеловал в щеку. Она почувствовала глубокий цитрусовый аромат и еле уловимые нотки сандала.

После поцелуя, который длился не дольше вздоха, Хадсон отнял от нее руку, словно позволяя наконец покинуть его дом. Но Кендалл застыла в недоумении на пороге, вопросительно глядя на него. В качестве объяснения она тотчас же получила еще один поцелуй, на сей раз в губы, вернее, в уголок рта.

— Я приду завтра, мистер Беннингтон, — прошептала Кендалл, чувствуя, как румянец заливает ее лицо. — В четыре, — добавила она.

— В четыре так в четыре. Я буду ждать вас, мисс Йорк, — буркнул он.

Кендалл удалялась, чувствуя, что Хадсон Беннингтон продолжает стоять на пороге и следит за каждым ее шагом. И все же она не поддалась искушению и не оглянулась.

Хадсон Беннингтон Третий наблюдал, как уменьшается хрупкая фигурка Кендалл Йорк. В его голове не было мыслей — он просто созерцал уход своей новой знакомой. Когда она исчезла из виду, она закрыл дверь. Настроение у него было хорошим, хотя по лицу этого сказать было нельзя. Он даже не почувствовал никакого волнения в связи со своим поступком, а только провел рукой по губам, довольный тем, что поцелуй состоялся.

Неожиданно зазвонил мобильный телефон. Он извещал хозяина о том, что получено новое текстовое сообщение. Хадсон начал читать послание, которое гласило:

Улетаем из Лондона в следующий четверг. Новое задание в Северной Африке. История об усыновлении местного ребенка некой знаменитостью. Требуется сделать шикарные фото благодетелей и сиротки. Чушь, но хорошо платят. Немедленно оповести о своем согласии, если готов взяться за это. Куда пропал? Звони. Чего ждешь? Звони!!!

Хадсон Беннингтон Третий без энтузиазма прочитал сообщение, усмехнулся последним репликам коллеги и занес было палец над кнопкой «Удалить». Однако в последнюю секунду передумал.

Его команда — его друзья. Последние десять лет они неизменно были вместе. Ближе этих парней у него не осталось никого. Они заменили ему семью, они доказали свою преданность друг другу и общему делу. Его решение, каким бы оно ни было, так или иначе отразится на его верных товарищах. Если он ответит согласием теперь, поедет в эту коммерческую экспедицию, потратит свои силы и время на то, чтобы запечатлеть поп-идолов и их будущего приемного ребенка, на радость глянцевым изданиям и их читателям, то как он сумеет изменить свою жизнь, порвать этот замкнутый круг, найти для себя что-то действительно стоящее?

Достаточно ему только услышать голос любого из своих коллег, и он уже не сможет сопротивляться их призыву. И тогда все его попытки потерпят крах.

Это были две разные жизни, которые не представлялось возможным сочетать…

— Итак, Кендалл, дорогая! — с порога подступила к ней Таффи. — Рассказывай, как поживает мистер Великолепный? Сколько восхитительных романтических сюжетов вы сочинили сегодня.

— Ты же знаешь, что я не сочиняю сюжеты, Таффи. — Я лишь печатаю под диктовку. Да и сам автор заимствует сюжеты из жизни.

— Вы пишите о стрельбе, фугасах, гориллах в армейском снаряжении… — предположила соседка.

— Об этом не было упомянуто еще ни слова, — удивленно ответила Кендалл.

— Но не поваренную же книгу он тебе диктует?

— Нет. Он повествует о своих командировках по заданию редакции «Вояжер Интерпрайзис». В частности, впечатления последних двух месяцев, которые он в качестве фотожурналиста провел в разных уголках света. Это такие небольшие зарисовки о местах и явлениях, которые его поразили. Я даже не уверена, что он был свидетелем какого-либо крупного вооруженного конфликта. Он ведь, насколько я понимаю, не военный журналист.

— Странно. Я всегда думала, что он именно за такой романтикой и гоняется. Полагала, он кто-то вроде бесстрашного крестоносца или Индианы Джонса… — задумчиво проговорила Таффи. — В любом случае, как ваши успехи? Я это хотела узнать, — пояснила подруга, приготовившись внимательно слушать.

— Не уверена, что успехи имеются, потому как сегодня мы решили не работать по причине невыносимой духоты, — выверяя каждое слово, сообщила Кендалл.

— Вот оно что! И тем не менее ты возвращаешься только сейчас! Вы чем-то занимались все это время! — принялась допытываться Таффи.

Как ни странно, Кендалл не возражала против ее любопытства, поскольку сама бы хотела разобраться, чем же на самом деле она и Хадсон занимались с утра до полудня.