— Лейя — не настоящий джедай. По крайней мере, она не обучена, насколько я знаю, — ответил Ном Анор с хитрой улыбкой, и Шок немного расслабился. — И дочь ее не прошла, испытания на звание истинного джедая.

— Но Мара Джейд входит в число сильнейших рыцарей-джедаев, — напомнил Шок Тиноктин.

— У Мары сейчас большие проблемы, — возразил Ном Анор.

Шоку Тиноктину от этого легче не стало. Более того, напоминание о болезни Мары еще больше усилили его страхи по поводу ее встречи с Ном Анором.

— Она должна была давным-давно умереть, — осмелился сказать он вслух.

Ном Анор снова улыбнулся и почесал лоб. Он носил, не снимая, своего углитха-маскуна уже так долго, что буквально умирал от зуда и горел желанием поскорее раздеться. Но на это не было времени, а кроме того, ему не хотелось шокировать этого преданного идиота Тиноктина, раскрывая перед ним свой истинный облик: преднамеренно изуродованное лицо со странным глазом — показателем настоящей приближенности к богу. Это произошло в тот день, когда он занял пост исполнителя и стал главой передовой группы разведчиков Армии Вторжения — Праэторит-вонга…

Он сам выбил себе глаз острым концом горящей ветки, а на его место вставил прекрасного зверька — плаэрйина бола — который по виду ничем не отличался от нормального глаза вонга, только зрачок на самом деле был ртом, который мог плеваться каплей яда на расстояние до десяти метров по команде хозяина. Так что Ном Анору было достаточно просто моргнуть.

— Я поражаюсь способности Мары Джейд сопротивляться действию спор, — признался он.

— Все, на ком вы испытывали их, умирали в течение максимум нескольких недель, — ответил Шок, Тиноктин. — Чаще всего — двух-трех дней.

Ном Анор молча кивнул. И в самом деле, его формула спор кумб оказалась весьма эффективной. Эти споры воздействовали на организм жертвы на молекулярном уровне, причиняя невыносимые страдания и неминуемую смерть. Если бы: ему только удалось преодолеть еще один важный барьер и превратить простой яд в заразную болезнь, чтобы споры передавались от человека к человеку сами и уничтожали как можно больше людей!

Ном Анор тяжело вздохнул и снова почесал лоб. Споры — «кумб», «броллуп», «тегнест» и несколько дюжин иных штаммов — были не более чем хобби, которым он занимался в свободное время от основной работы: изобретения способа легкого устранения этих суперсозданий, рыцарей-джедаев. Кроме того, занятия алхимией, если они принесут результаты, могут помочь его повышению до ранга верховного префекта. Но все его труды не приносили результатов, по крайней мере до сегодняшнего дня, ведь споры, вживленные в организм Мары Джейд Скайуокер, не могли с ней справиться.

— Принес шлечийского тритона? — спросил Ном Анор.

Шок Тиноктин кивнул и достал из кармана маленькую золостисто-коричневую ящерицу.

— И пусть он подберется как можно ближе к ее рту, — дал указания Ном Анор, хотя Шок Тиноктин уже слышал-подробные инструкции несколько раз. Споры кумб, которые Ном Анор использовал для приготовления отравы, были любимым деликатесом шлечийското тритона, и если они присутствуют в дыхании Мары Джейд, зверек обязательно их учует.

— Я приведу их, — предложил Шок Тиноктин и, дождавшись одобрительного кивка Нома Анора, вышел из комнаты.

Ном Анор развалился в кресле, задумавшись о предстоящей встрече и выгоде, которую можно было из нее извлечь. Ему казалось просто смешным то, что враги Рхоммамуля на Осариане так боялись этой встречи и считали, будто признание Лейей Нома Анора поднимет его престиж и, следовательно, усилит его власть. На самом деле, сейчас вопросы престижа Нома Анора мало интересовали. Более того, все его мысли в данный момент двигались в ином направлении. Всю свою силу и влияние он сейчас расходовал на поддержание контроля над слабым населением Рхоммамуля или любой иной планеты, на которой он планировал устроить массовые беспорядки, и для выполнения этих сиюминутных тактических задач ему вовсе не нужна была широкая известность. Пока.

Нет, он дожидался встречи, просто чтобы оценить тот ущерб, который нанес здоровью Мары Джейд его яд, а также узнать побольше о джедаях, особенно о Лейе, так как вскоре этой женщине предстояло стать центральной фигурой в большой игре, и Джайне, которую можно было использовать в качестве разменной фигуры, чтобы повлиять на Мару Джейд или Лейю Скайуокер. Это была одна из задач его миссии — определить самых опасных врагов и найти способы нейтрализовать их. Распри типа осариано-рхоммамульского конфликта также помогали; Ном Анору стравливать людей с их союзниками, или, как гласила поговорка на его родном языке, брук туккен ном кабин-ту, «Ослабить петли на воротах крепости твоего врага». Многие секретиные агенты, занимались тем же, хотя Ном Анор не считал этот аспект подрывной работы: важной частью общею плана.

Эти. жалкие человечки и их несчастные союзники и так раздувают бесконечные ссоры друг с другом — такая у них натура. У них нет врожденного чувства субординации и порядка, по крайней мер, их система правления не идет ни в какое сравнение с той строгой иерархией, которая была принята в обществе вонгов. Ном Анор стал свидетелем множества кампаний по дезинформации политических врагов (однажды даже Лейю Органу обвинили в государственной измене). Он видел попытки переворотов на многих, многих планетах. Для него не было секретом, что многие лидеры наций зарабатывают баснословные барыши на контактах с преступным миром. Нет, эти неверные не понимают, что такое закон и беспрекословное его соблюдение.

Что ж, это облегчает задачу дисциплинированным воинам праэторит-вонга и оправдывает их действия.

Ном Анор заметил, что на одном из экранов слежения появилось изображение нескольких человек: это были Шок Тииоктин с Тамактисом Бриссой, бывшим мэром Редхейвена, а теперь членом независимого сената, учрежденного Номом Анбром, в сопровождении Лейи, Джайны и Мары. За ними следом шли еще две фигуры: отливающий золотом дроид, (надо потом обязательно вмазать Шока Тиноктина за то, что допустил механическое существо во дворец) и серое бесплотное привидение, которое скользило за Лейей, напоминая ее тень. Ном Анор узнал в последнем знаменитого телохранителя-ногри. Он машинально покачал головой, думая о том, что за этим малым нужен глаз да глаз.

Ногри, мужественные воины, вызывали у Ном Анора уважение большее, чем люди, даже джедаи.

Затем он перевел взгляд на Мару, внимательно следя за каждым ее движением, пытаясь разглядеть хоть какие-нибудь признаки ухудшающегося состояния, подтверждение того, что болезнь прогрессирует. Затем он увидел шлечийского тритона на плече у Шока Тиноктина. Ящерица уставилась на Мару и нервно высовывала длинный язык, а голова у нее стала ярко-пунцовой — верный признак того, что она почуяла любимое лакомство.

Итак, споры кумб продолжали атаку, и Ном Анор проникся еще большим уважением к этой женщине.

Он подошел к шкафу, достал оттуда большой черный плащ и накинул на плечи. Голову накрыл капюшоном, а лицо, и так скрытое личиной углитха, он спрятал под черной маской. Ном Анор тихо рассмеялся; довольный результатами переодевания. Он знал прошлое своих гостей и понимал, что такой облик мог вызвать у них интересные ассоциации, особенно у Лейи, которая вряд ли не заметит сходство Ном Анора с ее давним заклятым врагом.