«В случае кризисной ситуации это может стать проблемой», — подумала баронесса.

— Вольга, а нельзя придумать какое-нибудь заклинание, чтобы превращаться сразу с одеждой?

— Мы не используем заклинаний, — с легкой обидой сказал северянин. — Но я работаю над этим. Перевоплощения не моя область волшебства, поэтому мне трудно с ней освоиться.

— Я выйду первой, осмотрюсь и, если в коридоре никого нет, подам вам знак, — решила Лукреция.

— Зачем?

— Подумайте только, как неприлично это будет выглядеть! Вы выходите из комнаты женщины!

— Да неужели? — Вольга фыркнул и прошел мимо баронессы.

Лукреция только вздохнула и последовала за ним.

— Спасибо за заботу о моей репутации.

— Поверьте, уж вашей-то репутации ничего не грозит, — весьма двусмысленно ответил волшебник. — Куда вы направлялись?

— В хранилище. И, несмотря на все ваши попытки меня уязвить, буду благодарна, если вы мне его покажете.

— С удовольствием. Я даже буду обходителен. — Вольга предложил ей руку, но галантность была наигранной.

Встреченные на первом этаже Надира и Морошка с таким видом покосились на баронессу, что та уже не сомневалась: Вольга в ее облике имитировал перелом обеих ног и сердечный приступ одновременно. Мысль о том, что теперь надо бороться за право пользоваться собственной внешностью, не вдохновляла.

Лукреция замерла на середине шага, застигнутая врасплох неожиданным озарением. Ей завтра придется очень постараться, чтобы первой явиться на завтрак, — иначе определять очередность испытания для воспитанников снова будет северянин. А с него станется поступиться интересами расследования ради достижения каких-то своих личных целей. Опираясь на мнение Белоники, баронесса собиралась до последнего избегать близкого знакомства с Весенем и Лелем. Можно было попробовать договориться с Вольгой напрямую, но она сомневалась, что это хоть как-то повлияет на результат. Варвар был непредсказуем и абсолютно неуправляем.

Будто почувствовав, что мысли спутницы коснулись его персоны, Вольга тоже остановился и вопросительно оглянулся на Лукрецию.

В эту секунду баронесса все же решила попытать счастья.

— Вольга, вы разрешите мне завтра самой выбрать, с кем из ребят провести день?

— Ни в коем случае!

— Но позвольте, это мое…

— Не позволяю, — безапелляционно отрезал волшебник. — Мне лучше, чем кому бы то ни было, знакомы мои подопечные. Я хорошо знаю их возможности, поэтому буду выбирать таким образом, чтобы ваше расследование не растянулось надолго.

Пожилая дама не стала отвечать, но выразила свое мнение движением бровей. Если бы Вольга настолько хорошо знал своих подопечных, насколько утверждает, ее услуги бы не понадобились.

Хранилище напомнило Лукреции ломбард. Откуда пожилая аристократка знала, как выглядит ломбард изнутри? Нет-нет, не подумайте, что однажды расстроенные финансы заставили баронессу Зоненштадтскую искать там спасения. Все гораздо интереснее: ей приходилось его грабить — по долгу службы, конечно.

Перед пожилой дамой предстало большое помещение, буквально заваленное различного рода предметами. Здесь были плащи и шляпы, посохи и трости, кольца и браслеты, даже диковатого вида рогатый шлем в дальнем углу, а уж поясов, башмаков, ожерелий и лент было просто не счесть. Стол в центре помещения загромождали блюда, плошки и ступки, вторым слоем на них лежали ложки, ножи, пестики, скалки и прочая столовая утварь. Шкаф у дальней стены был до отказа заполнен оружием всех видов и степеней проржавелости. Правая стена полностью скрывалась под зеркалами и портретами. Книгам даже не нашлось особого места, и они кипами валялись по углам. Все это было лишь малой частью волшебных сокровищ, которые Лукреция успела заметить.

— Если бы я не знала, что некоторые вещи волшебные, то посоветовала бы вам отдать их на благотворительность, — сухо заметила она, чтобы скрыть свое потрясение.

— И стать причиной катастрофы? — немного нервно усмехнулся Вольга. — Здесь их держат именно затем, чтобы они не попали в руки обычных людей.

— Но вы говорили, что другие волшебники могут брать любые предметы с вашего разрешения, — сказала баронесса, профессиональная память которой успела отметить этот факт.

— Совершенно верно.

— И часто к вам обращаются с подобными просьбами?

— Не очень.

— А когда вы в последний раз отказывались отдать что-либо?

— Не припомню такого.

— Печально, — пробормотала Лукреция, опасливо трогая край щита, прибитого рядом со шкафом для оружия. — Что делает этот щит?

Волшебник с сомнением посмотрел на покрытую зеленоватым налетом поверхность.

— Скорее всего, рассеивает внимание врага.

— Значит, этот щит делает неуязвимым любого человека, который держит его в руках?

— Если кто-то показал ему, как им пользоваться, — уточнил Вольга.

— А каждый маг сможет понять, как им пользоваться?

— Волшебник, леди Лукреция, волшебник. Скорее наоборот: практически любая волшебная вещь среагирует на присутствие волшебника рядом, а уж разобраться, как она работает, не составит особого труда.

— Хотите сказать, что обычные люди могут годами владеть волшебными предметами и не знать об этом?

— Именно.

— Хах, — издала возглас Лукреция, на секунду представив, сколько подобных вещей может быть в ее фамильном замке, куда усердные предки годами стаскивали различное барахло из военных походов. — Почему же они сейчас не работают? Вы же волшебник! Этот дом кишит волшебниками!

— Спасибо за меткое слово «кишит».

— Ваш язык мне не родной, — отбилась Лукреция, хотя сказала именно то, что подумала.

— Я все хотел спросить, почему у вас нет акцента? — внезапно спросил Вольга.

— Моя бабка была с Севера, она и учила меня в детстве.

— Понятно. Возвращаясь к теме нашего разговора, — это специальное хранилище для специальных вещей.

— Скорее специальная свалка. Неужели никому в голову не приходило составить каталог?

— Разве вы не заметили, что волшебники не очень организованный народ? То, что все предметы собраны в одном месте, — уже большое достижение.

— Заведите неволшебника — что может быть проще?

— Обязательно, — усмехнулся Вольга. — Но пока у нас есть только вы. Распоряжайтесь.

— Да, пожалуй, — согласилась Лукреция, еще раз оглядывая помещение. — Сделаю вид, что я тут именно за этим. Но мне нужен помощник, иначе никак. Вот, к примеру, этот ремень — можно представить, что он превращается в змею и защищает своего хозяина, а на самом деле окажется, что просто создает иллюзию тонкой талии.