— А вам, случайно, никуда не надо? — сдалась я по итогу.

Просто если сама хоть шаг в сторону ступлю, тогда возникал риск того, что бутылёк из-под противоядия будет обнаружен. Траву-то тщательно покосили ещё ночью в честь сборища всей знати, а с утра пораньше убрали всё не менее тщательно.

— Нет, — безразлично пожал плечами эрранец. — А тебе? — дополнил с заинтересованностью.

А вот тут я моментально напряглась.

Ранее Сарп Эрран Сагитари не проявлял подобной эмоции.

Ни разу!

Заподозрил что-то?!

— Мне? — переспросила, стараясь, чтобы голос не звучал нервно. — Нет. Не надо. Мне и тут хорошо, — откровенно наврала.

Сама же принялась выискивать среди присутствующих в саду хоть кого-нибудь, кто мог бы мне помочь с моей проблемой и увести отсюда не очень-то желанного спутника. Но, как назло, мало того, что вокруг сновали только прислужники, так они ещё и по диагонали нас обходили, старательно делая вид, будто нас двоих вообще не замечают.

И это, кстати, меня разозлило.

Основательно так!

Ибо мы стояли у одного из столов, вокруг которого не было ни единой скамьи или стула, однако приготовления к празднеству уже завершались. Количество дворовых с каждой минутой становилось всё меньше и меньше.

А я…

А я сяду!

Иначе просто упаду.

Куда?

Да на траву!

Не на стол же садиться.

С последней мыслью, аккуратненько расправив подол сарафана, я плавно опустилась вниз с самым благопристойным видом, словно так и должно. Господин наместник Эррана столь же благопристойно сделал вид, что всё так и есть, никак не отреагировав. Но не ушёл.

— А знаешь, твоя идея с клюквенным морсом не так уж и плоха. Пожалуй, я всё же попробую его, — сообщил, наконец, посмотрев на меня.

И даже руку протянул, явно намереваясь обозначенное принять. Да только, с учётом некоторой дистанции между нами, чтобы чаша с напитком перекочевала из моей ладони в его, или ему наклониться надобно, или же мне обратно подняться… Не поднялась. Так, приподнялась слегка, следя за тем, чтобы длинный подол сарафана оставался лежать на земле.

Но чашу ему я всё же вручила!

Как ещё одна радость, морс господин наместник выпил. До дна.

Окрылённая счастливым поворотом событий и наличием половины состоявшегося успеха в моём спасительном плане, призадумалась, как бы из-под себя ещё бы и бутылёчек достать, перепрятав тот в обратно в карман сарафан… Не придумала. Просто-напросто не успела.

— Айлин! Вот ты где! Я тебя повсюду ищу! — раздалось звонкое по всей округе, а на садовой дорожке показалась крупногабаритная фигура в цветастом платьице.

Илда — старшая дочь главы купеческого сословия берлерского княжества, всегда была громкой и жизнерадостной. А ещё совершенно не обременённой совестью… в смысле — добродушная и открытая. И эта самая бессовестная… в смысле добродушная и открытая девушка налетела, подобно вихрю, чуть не придушив в приветственных объятиях, затискав сопротивляющуюся меня, как какую-нибудь маленькую куклу.

— Как же давно я тебя не видела! Почти целый год прошёл! Как же ты похорошела, Айлин! — причитала Илда, продолжая меня душить, то есть обнимать. — Пойдём, я тебе столько гостинцев привезла! Отец только утром с корабля сошёл… — всё болтала и болтала, притом потянув меня за собой.

Честно, я сопротивлялась, как могла. Но против Илды у меня не было ни единого шанса. Дёрнула за руку так, что меня аж на несколько шагов в сторону унесло. Только чудом я на ноги успела подскочить, а не лицом на землю бухнуться.

На землю…

На которой остался сиротливо лежать бутылёчек из-под противоядия.

— Представляешь, отец такой жемчуг привёз. Пойдём-пойдём скорее, я и тебе привезла. Даже в Загроде такой не водитс… — Илда осеклась, так и не договорив.

Очевидно, она только теперь осознала тот факт, что где-то совсем неподалёку существовал суровый, далёкий от понимания и прощения ближних эрранец. Каким именно образом он там существовал, лично я была не уверена. Просто на него я больше не смотрела, очень-очень сильно надеясь, что заветный сосуд он не заметил. Бутылёчек ведь такой малюсенький… Да и зачем господину наместнику под ноги себе смотреть? Правильно, не зачем!

Жаль, он всё-таки посмотрел. И бутылёчек, который я так старательно от него прятала на протяжении долгого времени, всё же обнаружил. Скорее всего, именно поэтому Илда и замолчала. Аж побледнела вся, остановившись, отшатнувшись от меня, как ошпаренная, в упор глядя в ту сторону, где, предположительно стоял Сарп Эрран Сагитари. Последнее, к слову, я заподозрила не просто так.

— Что это? — прозвучало мрачно.

Я так и не обернулась. Да и вообще, грешным делом, подумала, а не пойти ли мне, и правда, на жемчуг заморский посмотреть. Ну, как пойти. Побежать!

— Ммм… — промычала тем временем Илда, попеременно переводя взгляд то на меня, то на того, кто позади меня находился. — Я, пожалуй, пойду, — заключила, после недолгих раздумий.

Ага, пойди…

И меня с собой забери!

Не забрала.

Припустила от нас подальше так, что любая гончая позавидовала бы.

— Я спросил у тебя: что это? — повторил господин наместник, к моему великому сожалению, обойдя меня, вновь оказавшись предо мной.

Не сказать, чтоб с виду он сильно злился или же собирался убивать меня без суда и следствия. А то, что он угрюмый и хмурый… Ну, так он всегда такой.

— Это? — переспросила бестолково, пока судорожно соображала, что ж такого ему сообщить, без особо тяжких последствий. — Это… — протянула, так и не придумав оптимального оправдания. — Сосуд для снадобья, — выдала в итоге самое очевидное.

От сумрачного взора повеяло таким холодом, что я аж внутреннее сжалась вся. И да, начала молиться! За собственное здравие.

— И для какого же снадобья этот сосуд? — мрачно поинтересовался Сарп Эрран Сагитари. — Чем ты меня напоила? — прозвучало уже в открытом обвинении. — Для чего снадобье предназначено?

Именно благодаря последней его интонации мне очень уж оправдаться захотелось. Тем более, что снадобье было не «для», а «от».

— Противо…

«…рвотное и нейтрализующее слабительный эффект», — собиралась сказать. Честно слово, собиралась! Но отчего-то договаривать стыдно стало. Пришлось импровизировать.

— …ядие, — закончила совсем тихо.

Ибо замена вышла весьма неудачной.

Вот и наместник Эррана моей «честности» совсем не оценил. В холодном сумрачном взоре моментально разгорелось настоящее пламя. Наполненное таким количеством ярости и ненависти, что я даже дышать перестала.