него богатого отца? Посмотрела бы я, как бы он пальцы гнул, если после института без опыта и протекции пришёл куда-нибудь устраиваться на работу. Как миленький бы сносил любые закидоны руководства, а гордость бы свою и важность преспокойно в одно место засунул.

Огляделась, Вади не видно, скорее всего, опять на куче песка обитает. Ну и славно, незачем ему слышать, как мы с его папашей зубатимся. А в том, что сейчас случится скандал, уверена на все сто процентов.

— Добрый день, Алиса, извиняюсь, что без отчества, но мне его не подсказали. Можно вас на минуту?

Ух ты, оказывается, умеешь быть вежливым. Ну ничего, когда я к тебе лицом повернусь, вмиг надобность отчества отпадёт.

Вытерла вспотевшие ладони о джинсы, вдохнула-выдохнула, надела на лицо безразличную, но доброжелательную маску, встала и развернулась.

— Здравствуйте. Конечно можно. Какой у вас вопрос? — не стала я «тыкать» Берману, хотя ведь шесть лет тому назад он разрешил, но, думаю, та договорённость давно аннулирована.

Мужчина замер на месте как вкопанный, щурится и смотрит на меня так, словно не верит глазам.

Ну что ж, у меня было время очухаться, поступлю по справедливости и тоже дам несколько минут Берману. Пусть придёт в себя, поморгает, присмотрится, головой подёргает, убедится, что я не галлюцинация, чем, собственно, он сейчас и занят.

А вот подходить ко мне совершенно не требовалось, особенно так близко.

— Что ты тут делаешь?! — рявкнул мужчина.

Цветы, блин, понюхать зашла.

— Работаю.

— Я что, по-твоему, идиот? Это и так ясно! Какого… ты именно здесь работаешь, я что, неясно в прошлый раз выразился, чтобы на горизонте не появлялась?

Если Берман позволяет себе «тыкать», значит, и мне можно, но тон его надменно-пренебрежительный на вооружение не возьму, всё-таки я на работе, негоже родственнику клиента хамить.

— Обстоятельства так сложились, что я была вынуждена взять заказ твоего отца. Если бы заранее знала, к кому нанимаюсь, поверь, ты бы и тени моей не увидел. А ещё попросила бы голос не повышать, у меня со слухом всё в полном порядке.

— Со слухом у неё всё в порядке, даже не сомневаюсь. Зато с совестью большие проблемы. Да, Алиса? Что, Илью тогда не удалось одурачить, решила с отцом попытаться?! — выплюнул Кирилл в лицо обвинения, которых ну вот вообще ни на грамм не заслужила. Эх, замахнуться бы и пощёчину залепить, или ещё лучше взять и в его наглую рожу плюнуть. Если бы на Виктора Валерьяновича не трудилась, и то, и другое бы сделала, а так — придётся перетерпеть. Как профессионала не уроню себя в грязь.

— Твоё дело, как нравится, так и считай. Но когда заказ выполню и со мной рассчитаются, больше о себе не напомню, — крайне трудно говорить спокойно, когда над тобой нависает двухметровая глыба и злобно пыхтит, но мне кажется, с задачей я справилась, даже голос, слава небесам, ни разу не дрогнул.

— Так я тебе, дрянь, и поверил! Ты уволена, можешь манатки собирать и проваливать.

— Уволить может лишь человек, который нанимал. А я что-то не припомню, чтобы мы с тобой о чём-либо договаривались.

— Значит, по-хорошему отказываешься уходить? Не беда, сделаем по-плохому, — помимо того, что Кирилл уже откровенно орал, так он ещё меня и за локоть схватил, видимо, чтобы самолично выкинуть за ворота.

На физическую агрессию со стороны Бермана не рассчитывала, поэтому понятия не имею, как реагировать. Работников звать на помощь или пусть выгоняет? В принципе, согласна и на второй вариант, если Кирилл неустойку, предусмотренную договором, оплатит.

Даже не догадываюсь почему, но Берман резко меня отпустил и назад обернулся.

— Пацан, ты чего толкаешься? — ошарашенно пробормотал Кирилл, и за его крупной фигурой показался мой Вадик.

— Не трогайте мою мамочку!

Вадик, мягко сказано, настроен воинственно: маленькие ладошки в кулачки сжаты, взгляд из-подо лба, стойка бойцовская.

Защитника вырастила!

Только вот Берману он лет так пятнадцать ещё не соперник. Повинуясь материнскому инстинкту — уберечь от опасности сына, обогнула Кирилла и, взяв Вадика на руки, крепко прижала к себе.

— Это ещё кто? — возмущённо бросил Кирилл, оглядывая, между прочим, родного ребёнка с явной брезгливостью.

— Тебе же было сказано — мой сын. Виктор Валерьянович в курсе, что я его с собой на объект привожу, и не против.

— Твой ребёнок кидается на взрослых посторонних людей, — тыча в Вадика пальцем, прорычал Берман, а после, опять же с нескрываемым пренебрежением, заявил: — Хотя с учётом того, кто именно его воспитывал, тут ничего удивительного нет.

От слов, тона и высокомерного взгляда Бермана у меня аж в глазах потемнело. Ладно он меня грязью поливает, с этим хоть как-то можно смириться, но Вадик тут причём? Зачем он и его тоже кусает?

— Он что, на тебя беспричинно напал? Конечно же, нет. Вадик маму защищал. И если он так поступает, то я горжусь сыном и тем, как его воспитала. А вот тебе, видимо, в детстве плохо объяснили, что мужчина ни при каких обстоятельствах не должен женщину хватать! — хоть меня и потряхивало от злости и говорила я явно, чтобы задеть Бермана, но сдержалась и голос не повышала.

— Да гордись ты чем угодно, лишь бы подальше отсюда, — мужчина благополучно пропустил промахи собственного воспитания и ответил лишь на то, что лично его не касалось. — Сворачивай деятельность, и чтобы через час ни тебя, ни твоих людей, ни детей тут не было.

— Я уже говорила, это решать не тебе, — прошипела я, едва удерживая на руках сына, что пыхтел, ёрзал и рвался в бой, чтобы папашу нокаутировать.

— Действительно, с тобой мне говорить нет толка, пообщаюсь, лучше, с отцом, — высказался Кирилл, бросил напоследок на нас с Вадиком ещё один уничижительный взгляд, развернулся и направился к дому.

— Мамочка, а нам что, больше нельзя будет сюда приезжать? — убить Бермана мало за то, что у сына обидно губы дрожат и глаза на мокром месте.

— Не знаю, — выдохнула я и поцеловала Вадика в сладкую щёчку. — Посмотрим, что Виктор Валерьянович скажет.

— Я виноват, да?

— Нет-нет-нет, ни в коем случае, ты, моё золотце, ни в чём не провинился. Но в будущем больше никогда взрослых не толкай, они ведь могут дать сдачи. Хорошо?

Глава 15

Кирилл

— Познакомился я с твоей распрекрасной Алисой и уволил, — с порога заявил я. Когда вошёл к отцу в кабинет, тот сидел в кресле и, надев на нос очки, читал книгу.

— А ты, сынок, случайно не поторопился? — не поднимая на меня взгляд, отозвался родитель. —