Народ неохотно расползался по капсулам под резкие звуки системного марша Пятого Рима. Наиболее задумчивые получили добавочное ускорение шокером от вездесущих сержантов.

Спальный бокс встретил меня равнодушным таймером отсчета: «До принудительной функции сна осталось: 9…8…7…».

Я едва успел рухнуть на койку, как свет в казарме притух до дежурного, а слащавый мужской баритон «умного дома» интимно шепнул на ухо: «Во славу Рима! Приятного сна! Пробуждение через 7:99:99… 7:99:98…».

Будильник обманул. Из сна меня вышибло тревожным алармом активировавшегося импланта. Зрение вновь рябило цветными маркерами интерфейсов, слух обострился, а дублирующий контур надпочечников спешно накачивал кровь адреналином и кортизолом.

Ложе ощутимо вздрогнуло, сквозь почти абсолютную звукоизоляцию пробился отголосок хлесткого взрыва. За прозрачным пластиком мелькали цветные росчерки лазерной дискотеки, весело полыхало совсем близкое пламя, беззвучно бились о стекло запекаемые в капсулах люди…

По оголенным нервам ударили эмоции проснувшейся Леры — паника, страх и яркая — как Солнце — боль! Словно раскаленная спица вошла в позвоночник — от копчика и до затылка. Я захрипел и заскрежетал зубами, совершенно не замечая как пережёвываю попавший под раздачу язык. Заемная боль была сильнее…

Удар босой пятки по пластине у выхода — откройся, тварь! Натужный вой движка, дым горелой изоляции и дрожащая надпись в воздухе: «неисправность точки выхода. Каналы связи со службами спасения и ремонта — недоступны или заблокированы. Активирован аварийный протокол. Примите меры к защите от воздействия окружающей среды. Температура:+51С, уровень СО2: 6 %, ведется огневой контакт с применением легкого баллистического и плазменного оружия. Разгерметизация через: 3…2…1…». Бум!!!

Вышибные заряды отстрелили неожиданно толстую крышку люка. В темный проем сразу же ворвался едкий дым, животные вопли убиваемых людей и мало на что похожие звуки современного боя. Запоздалый свист разогнанных до 5000 метров в секунду боллов импульсника, сдержанный рев перегретой плазмы и хлопки пакетных дробовиков штурмовых комплексов.

Нет, это не я такой умный! Это имплант раскладывал на отдельные ноты симфонию хаоса, засекая отсечки выстрелов, подсвечивая вероятные силуэты противников и уровень их вооружения. А заодно размечая цветными пятнами опасные сектора и оптимальные векторы движения к ближайшему укрытию.

Одна беда — чайник я полный. Системные логи мелькали как при зажатом скролле. Графические глифы статусов водопадом извергались в правом верхнем углу и складывались в пухлые колоды на периферии зрения. Объемная решетка карты зоны БД крутилась и окрашивалась непонятными мне маркерами, словно сошедший с ума кубик Рубика.

Быть может когда-нибудь я и смогу разобраться в интерфейсах высокотехнологичного боя, но сейчас я даже не мог отключить перекрывающие обзор сообщения.

Активность моей капсулы привлекла внимание неизвестного врага.

— Так-так-так-так! — задробила скороговорка разрушаемого пластика, и спальный бокс украсился перфорируемым узором крохотных отверстий.

«Ручной пехотный рейлган, калибр одна десятая дюйма, тип боеприпаса: с вероятностью в 86 % — керамические боллы». Комментарии импланта иррационально спокойны.

Приступ чужой боли вновь сгибает меня пополам. Я хриплю, щедро пятнаю пол кровью изо рта, но не закрываюсь от эмоций Леры. Чувствую-знаю — я не просто зеркалю, а принимаю на себя часть ее физический ощущений. Пусть ей будет легче…

«Обнаружена союзная цель — раненый комбатант. По возможности — оказать первую помощь. В случае отсутствия эвакобота и риска захвата противником — эвтанировать. Опционально-рекомендуемо: вооружиться за счет выбывшего из строя бойца.»

Долго крутить головой не приходится. Интерфейс услужливо подсвечивает зеленым уполовиненный контур фигуры. Полоска хитов цели пугающе коротка и окрашена в темно оранжевый цвет.

В безумстве происходящего появляется хоть какая-то цель. Кашляя, бросаюсь сквозь дым. На ходу, неожиданно для себя, успеваю среагировать на подсказку так-сети: следуя вспыхнувшей дорожке рекомендуемого вектора движения я рефлекторно ныряю под алый росчерк предсказанной плоскости угрозы.

Прошедшая над головой клякса разогретой до сверхтемператур плазмы в бессильной ярости сжигает волосы на затылке. Неуклюже кувыркаюсь и распластываюсь в прыжке, уходя от очередного пунктирного росчерка.

Пролезть в щель между боллами высокоскоростной очереди не получается — в мясо бедра впиваются две злые кобры. Имплант помечает поврежденную конечность желтым и заботливо подсказывает: «Двойное ранение, уровень повреждений: легкий. Приняты меры к блокаде, остановке кровотечения и обеспечению работоспособности. Нагрузка на системы регенерации: 58 %.»

Скольжение по залитому кровью полу прекращается вместе с моим полубезумным смехом. Действие боевого коктейля накладывается на противошоковые и обезболивающие препараты — меня реально шатает в ментальном плане.

Психику отрезвляет вид ползущей по взлетке дневальной. Узнать ее трудно — глаза поневоле съезжают с перекошенного лица на длинный шлейф мокрой требухи, тянущийся за обрубком человека. Ног и таза у девушки нет — тело разорвано пополам, жизнь поддерживается исключительно за счет резервов импланта.

Беспомощно замираю — абсолютно не понимаю чем можно помочь при таких травмах. Кровь вроде не брызжет — наниты перекрыли крупные сосуды. А кроме кустарной перевязки и доброго слово — других медикаментов у меня нет.

Ловлю взгляд девушки — зрачки расширены до переделов радужки. Вцепляюсь в испачканные красным пальцы, глупо бормочу:

— Ты… ты это… держись!

Дневальная криво усмехается:

— Это ты… держись… А я уже все — отстрелялась… Террор группа Роя, будь он трижды проклят! Проклюнулось где-то проклятое семя… Сколько лет прошло — а они все просыпаются… Слушай, курсант!

Дыхание девушки стало прерывистым, на губах показалась черная маслянистая пена — верный признак повреждения внутреннего улья нанитов.

— …окажи честь — подари легкую смерть! Я могу остановить сердце, а храмовый жрец очистит грех самоубийства, но… Плохо это… Да и не стоит оставлять техноразумным свои мозги в неповрежденном состоянии, мало ли что они с ними учудят…

Вторая рука пси-снайперши дернулась, подтягивая за ремень так и не брошенный импульсник. Уцепившись за ствол разгонного блока, она подтолкнула ИМП к моим ногам.

— …помоги уйти! Стань братом по крови!

Я бездумно ухватился за эргономическое цевье. Оружие зло завибрировало в руках и высветило запретную надпись на сенсорной панели:

— Не авторизированный пользователь! Предоставлен гостевой доступ к системам прицеливания, расходникам и внешнему обвесу. Опция ведения огня и полная разборка — заблокированы!

Имплант подключился к диалогу сумасшедшей электроники: