Поэтому она примостилась на диване рядом с мужем, подсунула голову под его локоть и уютно свернулась рядом с ним, прижавшись к его боку. Игорь машинально поглаживал Настины мягкие волосы. Через несколько минут она осторожно сказала:

— Игорек, я же вижу, что у тебя что-то случилось. Расскажи мне, в чем дело.

— Все нормально, — коротко бросил Игорь.

— Ну я же вижу, что что-то происходит. Расскажи мне, пожалуйста. Ты же сам не свой, а говоришь, что все нормально. Меня расстраивать не хочешь? Но я ведь все равно беспокоюсь, мы же с тобой всегда чувствовали, когда другому плохо. Помнишь, как ты в девятом классе на каток примчался, когда я ногу, подвернула?

Игорь кивнул. Потом задумчиво сказал:

— Ты понимаешь, Настя, у нас с Витькой совсем что-то дела не идут. Вот-вот все должно наладиться, но постоянно то одно, то другое… Словом, бизнес — штука тяжелая. Пока на ноги встанешь, семь потов сойдет и терпения много надо. В общем, купили мы партию товара на довольно большую сумму, а конкуренты цены сбили, вот мы теперь и крутимся, чтобы продать побыстрее.

— А почему побыстрее? — недоуменно спросила Настя, которая в коммерции разбиралась приблизительно так же, как в космических технологиях.

— Ох, Настя, — вздохнул Игорь, притягивая ее к себе, — ну ничегошеньки же не понимаешь, а вопросы задаешь. Потому, маленькая, побыстрее, что деньги должны крутиться, приносить прибыль, а не лежать в товаре мертвым грузом. Кроме того, сама понимаешь, деньги эти не наши, мы их взаймы взяли. Сами бы мы такую сумму не наскребли. Ну вот, а проценты-то капают, и продать товар нужно побыстрее. А цены придется для этого снижать, так что в результате мы скорее всего по нулям останемся или с копеечной прибылью. Стало быть, опять придется все сначала начинать. Ясно тебе, любопытный твой нос?

Он легонько прищемил Настин носик, и она притворно возмутилась. На самом деле она была рада тому, что Игорь наконец-то объяснил ей, в чем дело, и все оказалось не так уж и страшно. Ну подумаешь — товар какой-то у них не пошел, в другой раз повезет.

Она отбивалась от сильной руки Игоря, тихонько повизгивая, чтобы не разбудить Никиту. В конце концов он, вскочив, быстро закинул ее себе на плечо и расхохотался:

— Ну с кем ты связываешься, слабосильная команда! Пошли ужинать. Эх ты, конопатая!

Несколько дней Насте казалось, что все налаживается. Игорь, выговорившись, теперь не пытался отмалчиваться и делать вид, что у него все в порядке. Теперь, получив возможность поделиться дома тем, что его беспокоило, он стал менее раздражительным и замкнутым. Возвращаясь вечерами домой, он, уплетая приготовленный Настей к его приходу нехитрый ужин, рассказывал какие-то мелкие подробности о своей работе.

Настя была счастлива — сын и муж рядом с ней, дома наступило относительное спокойствие. Правда, денег, как всегда, было маловато, но она выросла далеко не в обеспеченной семье и теперь вспоминала, как крутилась мать, чтобы прокормить их. Этот опыт очень пригодился Насте — ведь она умела состряпать вполне съедобное блюдо из дешевых продуктов, и даже довольно привередливый Игорь, привыкший к другой еде, ел с аппетитом. А Никитка вообще никогда не был капризным ребенком, несмотря на все свое упрямство, проявившееся очень рано.

«Хорошо, что я все-таки сумела Игорька разговорить, а то переживала бы, выдумывала невесть что. А теперь все ясно и понятно. Да и дела у него, по-моему, начали налаживаться. Бог с ними, с деньгами, в конце концов. На Никиткину операцию квартиру продадим, а может быть, к тому времени у Игоря что-то получится. Хорошо бы, конечно, уж очень не хочется с родителями жить. Эта квартирка хоть не бог весть какая, но своя, отдельная… А то, что сейчас денег мало, — это ведь ерунда, это все временно и вообще не самое главное…» — думала Настя, когда как-то вечером они с Игорем вместе купали Никитку. Сын весело смеялся, визжал, хлопал розовой ладошкой по воде, окатывая маму с папой фонтанами брызг, — купаться он всегда любил. В ванночке покачивалась на бурных волнах, поднятых Никиткой, пластмассовая лягушка, и Игорь, потешаясь, очень похоже квакал, вызывая бурный восторг у сына и жены.

Настя подхватила мокрого и скользкого Никитку, завернула его в ярко-желтое пушистое полотенце и передала Игорю.

— Вот твое чадо, вытирай и укладывай, а то он совсем от тебя отвыкнет.

Напевая какой-то военный марш, Игорь торжественно прошествовал с Никитой на руках в комнату, а Настя счастливо рассмеялась им вслед. Она была уверена, что такой семейный вечер, полный таких будничных и таких радостных забот, — именно то счастье, о котором она мечтала. Ну, почти то… Вот сделают Никитке операцию, и тогда вообще все будет замечательно. У Игоря наладится его бизнес, Никитка пойдет в садик, а Настя будет продолжать работать в спортшколе. Работу она не бросит, даже если Игорь будет зарабатывать достаточно. Ей правилось заниматься со своими упрямыми девчонками, нравилась сама обстановка школы, большой гулкий спортзал, а особенно — тир, где так интересно было учить своих подопечных интуитивно находить ту незримую линию, которая соединяет прицел с самым центром мишени и ведет пулю, не давая ей попасть в «молоко».

Вечер был восхитительным. Никитка мирно посапывал в своей кроватке за ширмой, а Настя решила накормить мужа повкуснее, и вскоре их маленькая квартирка наполнилась дразнящим запахом запекающейся в духовке курицы с картошкой. Игорь зашел на кухню, повел носом, закатил глаза, изображая восхищение, и спросил у жены:

— Настюша, как у нас с деньгами?

— Нормально, я только что зарплату получила.

— Вот и славненько. Тогда я сейчас свою неприкосновенную мужскую заначку употреблю с толком.

Настя недоуменно взглянула на Игоря:

— В смысле?

— Увидишь! Я сейчас вернусь.

Он накинул ветровку, нацепил кроссовки и как был в домашних стареньких джинсах выскочил за дверь. Вернулся он, как и обещал, быстро, минут через пятнадцать, торжественно поставил на стол бутылку сухого вина и выложил Настину любимую шоколадку — «Балет». Раньше у них была традиция под выходные готовить что-нибудь вкусненькое и покупать бутылочку сухого — словом, устраивать тихие семейные праздники, на которые нередко заглядывал кто-нибудь из приятелей Игоря или подружек Насти. Но как только у Игоря начались проблемы, эти посиделки прекратились: не было ни денег, ни, самое главное, настроения. Теперь Настя очень обрадовалась тому, что все начинало становиться так же хорошо, как и прежде.

Романтический порыв, охвативший и Игоря, не угас после ужина, и ночь была такой восхитительной, какими давно не были их ночи. Игорь, как прежде, был нежен и ласков, и Настя просто таяла в его сильных руках. Ей безумно правилось это сочетание нежности и настойчивой силы, присущей Игорю.

Устало и блаженно потянувшись в постели, она наклонилась над Игорем, откинувшимся на подушку, и прядью волос легонько пощекотала ему нос.

— Ах ты, диверсантка! — Он притянул жену к себе на грудь. Настя, полежав так несколько секунд, на ухо шепнула ему: