— Что будет, если я не расскажу?

— Тогда ты не узнаешь, о чем еще мне поведал Озерин. А тебе ведь хочется, правда? Ты хочешь узнать, из какого ящика он вытянул твое грязное белье.

Шантаж. Глупый шантаж, но было плевать. Я согласна любыми способами вытянуть из него правду, даже если придется взять клещи и применить всю силу, на которую только способно мое тело.

— Ника, эта игра тебе не по зубам. — Предостерегающе рыкнул Морозов, напрягаясь всем телом.

— Я знаю правила. Не волнуйся, в этот раз не проиграю. — Говорю, а сама проклинаю себя за игривый тон.

Егор улыбается, но не отводит своего пристального взгляда.

— Я не знал, что Карла будет там. — Сдается парень, а я мысленно начинаю ликовать от восторга. — Белка, предупреждаю сразу, если я тебе это все рассказываю, то это не значит, что ты каблуком наступила на мои яйца. Поняла? И поверь, чуть позже, я заставлю тебя пожалеть, за весь этот наивный шантаж. Еще никому в жизни я не позволял такого.

Еле сдержалась, чтобы не сказать, что не боюсь его. В этих словах узнаю Морозова, такие угрозы, действительно, в его духе.

— Ее брат, мой близкий друг. Когда он утром позвонил и попросил о помощи, я, не раздумывая, согласился. В офисе был завал, что даже не было времени позвонить тебе и рассказать об этом. Да и не привык я, за каждое свое действие перед кем-то отчитываться.

— Что было дальше? — мой голос звучал осторожно, потому что я боялась как-то неосторожно разрушить момент пояснения.

— Приехав в аэропорт, позвонил тебе, что было дальше ты знаешь. Карлу я в первый раз увидел, когда разговаривал с тобой. После твоего детского сада, сел в машину, намереваясь выбить из тебя всю дурь. Как видишь, мое желание не изменилось.

Он схватил мою руку и положил на свою ширинку, наглядно показываю, каким именно способом он будет избавляться от моей дури. Я открыла рот, когда захотела сказать что-нибудь едкое, но меня наглым образом перебили.

— Забудь об этом, Белка. Ты теперь на диете, пока я не услышу то, что хочу. — Ладонь была убрана с паха так же быстро, как и оказалась там. Я даже разочарование почувствовала. Извращенная сторона души, жадно хотела продолжения. — Мой мозг для закуски я тоже больше не позволю поедать.

Он разговаривает со мной так, словно я нашкодивший ребенок, который заслуживает наказание за то, что не лег вовремя спать.

Но мне все равно. Мне, честно, плевать на все наказания. Я тут счастлива, между прочим. У меня такой камень с души упал, что я готова была петь и танцевать, пугая этим Егора. Моего Егора. Только моего. Не нужна ему Карла эта. Сейчас поняла, что ему я нужна. Иначе, он бы позволил мне уйти, и не забивал на свои принципы, отчитываясь за сегодняшний вечер.

— Спасибо. Спасибо, что все рассказал. — Как сдержаться и не кинуться ему на шею? Понятия не имею, поэтому не сдерживаю себя в этом резком порыве, и, выставляя руки вперед, делаю шаг навстречу.

— Белка, я это сделал не для тебя, а только ради твоих сисек.

Егор.

С самого начала понимал, что если не расскажу Нике, каким образом Карла оказалась возле меня, то сам лично поставлю крест на наших отношениях. Херачить жирную блямбу тогда, когда белка настолько важна, не собирался. Я, ведь не идиот. И, тем более не Озерин, который, кажется, как-то по-свински бросил девушку. Кстати, об этом я хочу узнать. Хочу выяснить все подробности их общения. Хоть балванчик уже и заслужил несколько сломанных ребер, новая информация официально разрешит вырвать ему ноги. Или руки. Моя, больная фантазия не успела вынести свой вердикт.

Только вот разговаривать о таких вещах, и не думать о том, какой горячей бывает белка, крайне сложно. Я должен как-то сконцентрироваться, а не думать о ее голых ногах, на моих плечах. Про громкие стоны, нужно, вообще, забыть. На время. Минут так на двадцать. Потом, отодвинуть от себя ненужную хрень, и насладиться белкой в полном объеме.

«Черт. Мужик, остановись! Она здесь, уже никуда не уйдет. Реши все дела, а уж потом раздевай. И не только глазами». — Доводы разума не окончательно, но все-таки привели мысли в полный порядок. Сначала разберусь с вредителями, а уж потом с возбужденным воображением.

Но вот сдерживать свои руки, которые так и норовят залезть под топ, сложно. Особенно когда белка с такой силой обнимает за талию. Запах ее волос моментально вышибает остатки разума, словно я сейчас стою на краю пропасти, и меня от смерти отделяет тонкая паутина, за которую я схватился одной рукой. Если я сейчас дотронусь до Ники, то не смогу удержаться, и паучья сеть, отправит меня в бездну.

Что это значит?

Это означает, что если я сейчас решусь трахнуть белку, то поговорить мы не сможем. А откладывание проблем, только увеличит их. Нас потом накроет такая лавина недоговоренностей, что ни один бульдозер не разгребет все это дерьмо.

— С Карлой ничего не было? — она говорила, уткнувшись лицом в мою подмышку, поэтому пришлось отодвинуть Нику от себя, чтобы она еще раз повторила свой дурацкий вопрос. Он был именно дурацким. Потому что я сумел разобрать имя Каролины. А в моей жизни не может быть ничего хорошего, если в одном предложении звучат эти ненавистные восемь букв.

— Ты ведь не будешь меня обманывать? — шепчет она, и от доверия в ее глазах щемит сердце. Будто кто-то невидимый делает мне сильный удар под дых, вышибая всю подозрительность, которая у меня была до этого. Чертовски больно, но я заслужил.

— Наверно. — Легкий удар в плечо, и я вижу заветную улыбку, на красивом лице.

Готов стерпеть боль и посильнее, ради повтора короткого «подарка».

— Я готов откусить себе язык за те слова, которые сейчас извергнет мой рот, но хочу услышать от тебя коротенький рассказ.

Почувствовал, как тело девушки мгновенно вздрогнуло. Кажется, идея такого времяпровождения ей не особо по душе, иначе, отчего такая реакция?

— Обломщик ты, Морозов. — разочарованный выдох Вероники стрелой вонзил укор в область ширинки. Как же хреново быть разговорчивым.

— Белка, мы с тобой еще обязательно вернемся к этому приятному занятию, но сейчас, пожалуйста, начни уже говорить. Видит бог, я сам хочу оказаться как можно быстрее в тебе, но будем реалистами, лучше прямо сейчас обменяться грязными трусами, чтобы потом не было таких вот конфузов.

Она не ответила. Ника отодвинулась от меня и прошла к дивану, рукой приглашая меня присоединиться. Оставшись один, почувствовал резкий холод, будто голым оказался в морозильной камере. Одиноко так, неприятно. Садится рядом, желания не было. Схватил девушку на руки, и посадил на колени, удовлетворенно кивнул, когда не почувствовал никаких возражений.

Черт. Желание быть как можно ближе к белке, вышло мне боком. В тот момент, когда она, терлась об меня своей задницей, удобней усаживаясь, штаны оттопырились, умоляя освободить их из капкана грубой ткани.