— Надеюсь на это. Мне иногда кажется, что я судьбу чем-то обидела, и она мстит, подкидывая одних козлов.

— Может, ты просто не замечаешь того самого?

Обнимаю подругу, и мы вместе вздрагиваем, когда слышим, как открывается входная дверь.

— Егор!.. — С облегчением выдыхаю. Все кончено. Он вернулся.

Не один. Рядом с ним шагает высокий парень, и я сразу же узнаю в нем водителя-молчуна.

Не обращая ни на кого внимания, и не стесняясь порыва, бегу к своему, кидаясь на шею.

С ним все в порядке. Это самое главное.

— Белка, ей-богу, выпорю. Ты чего опять сырость развела?

Крепко обнимает, но пытается строго отчитать.

— Я переживала за тебя.

— А я ведь говорил этого не делать.

Он ведет меня к дивану, знаком руки показывая, чтобы подруга прошла с нами. Молчун, имя которого я не знаю или забыла, стоит рядом.

Егор обнимает меня за плечи, рассказывая все детали его реанимационной помощи.

Мы синхронно открываем рты, когда узнаем, что бывший сам подослал своих дружков к Кате. Он, действительно задолжал кому-то, и решил, таким образом выкрутиться из ситуации.

Теперь я понимаю реакцию Егора. И до конца вникаю в его слова. Денег было бы мало. Всегда мало.

— А что сейчас с ним? — безразличным голосом интересуется подруга.

— Мы подвезли его к тем, у кого в долг брал. И мне показалось, что ему там очень «рады».

В глазах подруги я вижу прояснение. Пелена тревоги спадает с глаз, и она встает с места и обнимает нас.

— Егор, спасибо. Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь отблагодарить тебя.

— Ты это уже сделала. Ты заботилась о ней, когда меня не было рядом.

— Я это делала не для тебя. — возражает она.

— Знаю. И я рад, что у белки есть такой человек.

Он сильнее прижал меня к себе.

Катя собралась ехать на вокзал, когда молчун заговорил.

— Егор Александрович, я отвезу Екатерину домой?

Кажется, ни я одна удивилась такому предложению.

Что удивительно, Катя не стала возражать. Чмокнув меня на прощания, она с улыбкой на лице вышла из квартиры. Вслед за ней — водитель.

— Сильно волновалась? — Спросил Егор, как только мы остались одни.

— Безумно.

Уголки его губ приподнялись в довольной улыбке.

— Это хорошо.

— Чем же?

— Теперь ты точно переедешь ко мне.

— Уверен? — игручие искорки вспыхнули в его глазах.

— Ты не посмеешь забрать свои слова обратно, белка. Я не позволю.

Он нежно поцеловал в губы, придавливая меня к себе.

Егор погладил меня по щеке, его палец замер на губах.

— Больше никаких тайн. — Говорит, расстегивая молнию на моих джинсах.

— Никаких.

— Говоришь все сразу и как есть.

— Обещаю. А вопросы задавать тоже можно?

Он удивленно вскидывает бровь.

— Прямо сейчас хочешь меня о чем-то спросить?

— Что с Карлой?

Да. Меня до сих пор интересует этот вопрос.

— Лечится от наркозависимости. Ее отец недавно звонил мне. Приносил свои извинения. Говорил, что закрыл ее в клинике. По-другому справиться с ней они не могли. А я даже не знал, что она употребляет.

— Так она не с Озериным?

— Насколько я знаю, она кинула его в тот же день. Без понятия, что было в ее голове. Но тот урод, от страха умотал за тысячи километров. Сейчас живет на какой-то вонючей ферме и коров пасет, боясь, что я его найду.

— А ты нашел.

— Сразу же. Но решил пока не трогать. Пусть еще под себя походит. Страх неизвестности хуже всего. Белка, мы отвлекаемся.

Смеюсь, когда он прикусывает кожу в области шеи.

— Отчего?

— Как же? Мы только дошли до нашей максимальной точки близости, теперь я хочу узнать, что находится за ней.

Мои губы приоткрылись.

— Спасибо.

— За что?

— За тебя. — просто отвечаю ему. — За нас.

— Люблю тебя.

— И я. Безумно тебя люблю.