– Но для этого вовсе нет необходимости снимать всю одежду, –сказал Дункан.

– Несколько минут назад вы были настроены совсем иначе,мистер Дункан, – нахмурившись, сказал Перкинс.

Мейсон, который уже снимал брюки, прервал его:

– Разве вы не понимаете, мистер Перкинс, что он хочетсделать? Теперь он сообразил, что для него будет гораздо удобнее, если я уйдуотсюда необысканным. Ведь в таком случае на меня можно свалить любую пропажу.Потому он и хочет теперь, чтобы вы меня обыскали поверхностно, а потом онзаявит, что я унес с собой что-то, что вы не сумели обнаружить. Так что янастаиваю на полном и тщательном обыске. – И, не обращая внимания насаркастическую усмешку Дункана, Мейсон добавил: – Прошу вас, мистер Перкинс,тщательно осмотреть все вещи и составить подробную опись всего, что вы у менянайдете. Когда закончите, бросьте мне одежду, и я приведу себя в порядок.

Дункан сунул в рот сигару, поднес к ней спичку и закурил. Онхотел что-то сказать, но передумал и молча наблюдал, как судебный исполнительодну за другой осматривает вещи Мейсона. Наконец Перкинс передал Мейсону одеждуи, пока тот одевался, стал методично составлять опись вещей, выложенныхадвокатом на стол.

Мейсон повернулся к Дункану:

– Прекратите жевать сигару, Дункан. Вы заперли дверь вкабинет?

Тот кивнул, рассеянным жестом вынул из кармана ключ ипротянул его Перкинсу.

– Есть еще ключи от этой двери? – спросил Мейсон.

– Только тот, который у Грэйба, а у двери я поставил АртураМаннинга со строгим приказом не впускать туда никого, – ответил Дункан. – Яотправил человека на катере, чтобы он позвонил в полицию, так что они скороприбудут.

– Надеюсь, что вы запретили кому-либо из присутствующихпокидать корабль? – спросил адвокат.

– Это не в моей власти, – покачал головой Дункан. – Гостимогут предъявить ко мне претензии, если я их здесь задержу, – голос егосовершенно утратил уверенность и перешел в невнятное бормотание.

Перкинс оторвался от своего списка и сказал:

– Мистер Дункан, а ведь полиции это не понравится. Онинаверняка захотят допросить всех присутствующих на корабле.

Дункан вышел за дверь и крикнул:

– Джимми, войди сюда.

Через минуту лысый бармен в белом фартуке вошел в комнату.Улыбка, привычно игравшая на его толстых губах, мгновенно увяла, как только онувидел всех троих. Лищо его приняло тревожное выражение.

– Что случилось? – спросил он.

– У нас на борту неприятности, – сказал Дункан.

– Какие?

– Не здесь, – торопливо сказал Дункан, увидев, что барменмногозначительно сжал кулаки. – В кабинете. Что-то случилось с Сэмом Грэйбом.

– Что именно? – спросил бармен, не спуская глаз с Мейсона иПеркинса.

– Его убили.

– Кто это сделал?

– Мы не знаем.

– Хорошо. Что я должен делать с этими типами?

– Ничего. Я только хотел попросить, чтобы ты распорядился неотправлять на берег катера до прибытии полиции.

– Вы известили полицию?

– Конечно.

Бармен отвернулся от Мейсона и Перкинса и уставился наДункана.

– Как же я могу выполнить то, что вы велели?

– Поставь парочку ребят у трапа. Пусть никто не сходит скорабля и не появляется на борту.

– Может, лучше сделать вид, что нам нужно срочно отремонтироватьтрап? А то посыплются вопросы, и неприятностей не оберешься.

– Молодец, отличная идея, – одобрил Дункан.

– Так я и сделаю, – сказал бармен и вышел из комнаты.

Перкинс наконец пересчитал считать деньги в бумажникеМейсона и сказал адвокату:

– Проверьте, пожалуйста, список.

– Хорошо, посмотрю. Мистер Дункан, в ту комнату есть ещекакой-нибудь вход?

– Нет.

– Вы уверены?

– Разумеется. Это судно было переоборудовано владельцем изобыкновенной рыболовной барки в казино в точности с нашими указаниями. Мыпредусмотрели, чтобы в кабинет можно было войти только через одну-единственнуюдверь. В приемную тоже ведет лишь одна дверь, и в нее можно попасть только изкоридора, который поворачивает под прямым углом. Таким образом, никто не смогбы создать толкучку и ворваться в кабинет. Прямо под ногами у Сэмми находиласькнопка, приводящая в действие сигнальное устройство. Если бы кто-топодозрительный оказался в его кабинете, он непременно нажал бы на эту кнопку, исразу сработало бы сигнальное устройство. И как только поднялась бы тревога,наши ребята никого бы не выпустили из кабинета Сэма. Команда у нас вышколеннаяи отлично умеет обращаться с оружием.

– В таком случае, – сказал Мейсон, – тот кто убил Грэйба,должен был прийти к нему с каким-то благопристойным делом. И он должен былуспеть убить Грэйба прежде, чем тот вообще сообразил, что происходит.

– Вы-то появились здесь наверняка с каким-то благопристойнымделом, – заметил Дункан.

– Что вы хотите этим сказать? – спросил Мейсон.

– Ничего, – ответил Дункан. – Я просто вполне согласен свами, что тот, кто убил Сэма, пришел к нему по делу, договорившись заранее. Сэмподошел к двери и открыл ее, потом вернулся к столу и стал разговаривать с этимчеловеком. И где-то посередине сказанной им фразы этот человек вытащил изкармана пистолет так, что Сэм этого не заметил, и выстрелил ему в голову. Потомубийца вышел, закрыл за собой дверь, возможно, вышел на палубу и швырнулпистолет за борт, а потом вполне мог усесться в приемной и читать там старыежурналы.

– С тем же успехом, – парировал Мейсон, – он мог сесть вкатер и отправиться на берег. Во всяком случае, кто бы это ни был, я здесь нипри чем.

– И я тоже, – подхватил Дункан. – Сэм был мертв, когда яподнялся на борт. И мы даже не знаем, когда именно его убили. До того, как мыего нашли в кабинете, с полдюжины катеров отвалило к берегу. И после этоготоже…

Дункан многозначительно взглянул на Мейсона.

– Что после этого? – спросил адвокат.

– Ничего, – сказал Дункан, осклабившись. – Я не собираюсьвысказывать никаких предположений. Пусть этим занимаются полицейские.

– Мне больше незачем здесь задерживаться, – сказал Мейсон. –Насколько я понимаю, вы закончили опись. Пойду на палубу и погляжу, может быть,кто-то выказывает чересчур сильное беспокойство по поводу невозможностинемедленного возвращения на берег.