– А мне твое колесо до лампочки! – объявил Плющ. – Мне сказано: покажи где. Я и показываю. Здесь я их видел. Метрах в ста. Домишко там деревянный, говенный, конечно, но крыша еще целая. Участок заброшенный, сюда сто лет никто не ходит уже, а они пошли. В костюмчиках, в штиблетах… Меня это сильно тогда зацепило – думаю, что за фраера тут у нас объявились? Притом, что у них с собой сумка была набитая. Мало ли что в этой сумке? Короче, я решил показать им, кто в доме хозяин. А был я тогда чуть выпимши…

– Интересно, когда это ты был не выпимши? – сердито пробормотал Ганичкин. – Ну и что дальше?

– Ну, короче, подгреб я к ним. Просто захожу за ними на участок и вот так, как с вами, говорю. Какие, говорю, у вас есть права на эту землю, господа?

– Налоговый инспектор! – презрительно фыркнул Шамыгин.

– Ну, они, короче, струхнули, – не обращая на него внимания, продолжал Плющ. – Точно тебе говорю, начальник. Я это дело сразу секу, когда у кого-то очко играет. Я на них еще надавил. Соврал, что это мой участок.

– А они что? – спросил Гуров.

– Они спорить не стали, – неожиданно благодушно ответил Плющ. – Они сказали, что претензий на мой участок не имеют, а просто зашли сюда отдохнуть и выпить, и, если я не возражаю, они и меня угостят с большим удовольствием.

– Угостили? – деловито спросил Крячко.

– Ага, угостили, – подтвердил Плющ. – От души, между прочим. У них, между прочим, напитки с собой были, каких я сроду и не видел. Эта еще… как ее… текила, вот! Дернешь ее – так в голове как будто свет зажигается.

– Ну, угостили они тебя, – перебил приятные воспоминания Гуров. – А дальше что было?

– А ничего особенного дальше не было, – признался упавшим голосом Плющ. – Отрубился я начисто. Как до дому добрался, уже и не помню. Потом в запой ушел – с этой текилы проклятой… А когда протрезвел маленько, смотрю, на ментовке среди прочих и эти две рожи значатся. Ну, то есть которые меня угощали. Между прочим, второй не похож ни хрена. А один – так вылитый!

– Что же сразу не заявил? – спросил Гуров.

– Ага, разбежались! – саркастически отозвался Плющ. – Мне за заяву деньги не платят. Вы менты – вы и ищите. Тем более, может, это вообще не те люди были. Я же говорю, один не похож ни черта!

– А больше к ним сюда не наведывался? – поинтересовался Крячко.

– А куда? – печально сказал Плющ. – Тут дожди начались, да и у меня другие дела были. Забыл я про этих. Это вот сегодня ночью вспомнил. Вроде как озарение.

Гуров обвел взглядом своих спутников.

– Значит, в ста метрах отсюда, говоришь? Ну что, пойдем посмотрим, товарищи? Вроде уже посветлело маленько. Водитель пусть здесь с машиной остается, а мы уж немного помокнем. Некоторым это даже полезно – водные процедуры.

Они вышли из машины. Плющ запахнул пиджак и поднял воротник. Вид у него был растерзанный и жалкий, лицо опухло. Но держался он стойко.

– Веди, Сусанин! – сказал ему Ганичкин.

И Плющ повел. Минут пятнадцать они блуждали между заброшенных участков, где, как и обещал опытный Шамыгин, было вдоволь колючей проволоки, торчащих из зарослей досок с гвоздями и сорной почерневшей травы едва ли не в человеческий рост высотой. Наконец Плющ радостно хмыкнул и ткнул пальцем в утренний сумрак.

– Вот тут, начальник! – негромко сказал он. – Вот еще дерево сломанное, а вот колесо от трактора. Оно и тогда тут валялось. А вот и участок. Крышу за деревьями видите? Почти целая крыша. Точно, это здесь.

Ганичкин с сомнением посмотрел на него и заглянул через невысокий покосившийся забор.

– Чистые джунгли, – сказал он. – А сыро, товарищ полковник! Вы уж не мокли бы! Давайте я один схожу – посмотрю, что там такое. Если ничего нет, так и вам беспокоиться не стоит.

– Я не для того из Москвы сюда тащился, чтобы за забором стоять, – возразил Гуров. – Пойдем вместе. Если кто-то и правда здесь обретается, неожиданности могут быть.

– Да кто здесь может быть? – махнул рукой Ганичкин. – Сыро, холодно – воспаление легких подхватить в два счета можно.

Он все-таки пошел первым – вошел в проем, который, видимо, в лучшие времена был закрыт калиткой.

– Обрати внимание, – негромко сказал Гуров Крячко. – А вход не так уж сильно зарос, как можно было бы ожидать. Топтались здесь люди, и неоднократно.

Крячко пожал плечами. Его больше заботил Плющ, который с подозрительным видом посматривал по сторонам.

– Не вздумай бежать, Сусанин, – проворчал Крячко с угрозой. – Все равно поймаем. А за то, что соврал, еще и по шее надаем.

– Ни слова не соврал, начальник! – с жаром сказал Плющ.

Он пошел вслед за Гуровым. Крячко замыкал цепочку. Идти здесь можно было только друг за другом – два ряда густых кустов почти смыкались друг с другом. С них на одежду летели холодные крупные брызги.

Вдруг впереди образовалось свободное пространство, усыпанное мокрыми ветками и опавшей листвой. За этой небольшой площадкой в сени фруктовых деревьев темнел старый домик с заколоченными окнами.

– Ну вот сейчас и посмотрим, что тут за дачники! – скептическим тоном произнес Ганичкин, сделал шаг вперед и вдруг, нелепо взмахнув руками, с коротким криком провалился под землю.

Оперативники застыли на месте. На секунду они оказались в замешательстве. Потом Гуров бросился вперед и увидел под ногами черную дыру – поперек тропинки была выкопана яма. Для отвода глаз она была прикрыта ветками и листьями. В эту ловушку и угодил Ганичкин.

Гуров встал на колени и заглянул в дыру.

– Ганичкин! – позвал он. – Старлей!

Снизу донесся тихий стон. Присмотревшись, Гуров различил скрюченную фигуру милиционера, которая едва шевелилась. Яма была не слишком глубока, и разбиться Ганичкин не мог. Гуров заподозрил неладное.

И в тот же самый момент он услышал странный шум, донесшийся со стороны дачного домика, словно кто-то осторожно раздвигал наспех прибитые доски. Гуров махнул рукой Крячко, указал на яму.

– Поднимите лейтенанта! – сказал он отрывисто. – Только осторожнее!

Он обошел яму по узкой тропинке и побежал дальше. Теперь он отчетливо слышал шум удаляющихся шагов и шлепанье мокрых веток по другую сторону дома. Гуров рванул на этот шум. Впереди среди запущенных деревьев петляла смутная тень.

– Стоять! – крикнул Гуров, прибавляя шагу. – Немедленно остановитесь!

На бегу он выхватил из кобуры пистолет и выстрелил в воздух. Ему показалось, что тень впереди замедлила движение. Ободренный, Гуров бросился вперед, но в этот момент в воздухе что-то свистнуло и больно ударило его в плечо. Это было похоже на укус огромного насекомого.

На мгновение у Гурова потемнело в глазах. По инерции он сделал еще два-три шага, но все тело вдруг охватила такая слабость, что Гуров был вынужден остановиться и присесть на грязную землю. Скосив глаза, он увидел, что в плече у него торчит нож. Узкое лезвие довольно глубоко вошло в мышцы, и трогать его самостоятельно совсем не хотелось.