— Помнишь, что ты спросил у меня, когда я сказал, что посох твой? — продолжал гнуть свое Два Медведя.

Логан кивнул.

— Я спросил, на что он годится, и ты сказал, что он делает именно то, чего я сильно хочу.

— Ты понял, что я имел в виду.

— Что он может уничтожать демонов.

— Ты мог не забирать его у меня так быстро, но ты не хотел ждать и воспользовался им.

Логан помнил эйфорию, охватившую его, когда он понял, какие возможности даст ему этот посох в служении Слову. Он сможет сражаться именем тех, кто слаб. Он сможет спасти жизни, которые иначе спасти не удастся. Он сможет уничтожать врагов человеческой расы, где бы они ни находились. В частности, он сможет уничтожать демонов.

Это было орудие мщения, которое он так отчаянно желал иметь.

Это было все, чего он желал тогда, молодой и наивный. Это был естественный отклик на его гнев и боль, на все потери, которые он пережил, — дома, семьи, друзей, будущего. Демоны и их ставленники отняли у него все. Теперь он мог выслеживать их, находить места их скопления, срывать с них маски и выжигать зло под корень.

Логан пребывал в растерянности и искал цель. Госпожа указала ему путь. Два Медведя дал средство для исполнения.

— Ты все еще страстно желаешь того же? — мягко спросил Два Медведя.

Логан задумался и покачал головой.

— По большей части да. Хотя теперь я устал.

— Я слышал, твое имя часто повторяют, — продолжал его собеседник. — Говорят, что ты призрак. Говорят, что никто не видит, как ты приходишь и уходишь. Известно только, что после того, как ты уходишь, за твоей спиной остаются только мертвые.

— Демоны и всякая нечисть.

Два Медведя кивнул.

— О тебе говорят как о легенде.

— Я не легенда. — Логан затряс головой, выражая резкое несогласие. — Ничего подобного. — Он распрямился и вылез из-за стола. — Что происходит в большом мире? Я почти ничего не знаю.

— Новостей мало. Все так же, как многие годы.

— Компаунды все еще сопротивляются?

— Некоторые да. Их все меньше.

— Америка, Америка, прекрасная страна… Но только в песне.

— Однажды она снова будет прекрасной, Логан. Все идет по кругу. Однажды мир изменится.

Он сказал это с такой непоколебимой убежденностью, с такой верой, что сердце Логана отозвалось болью от внезапно вспыхнувшей надежды. Все, что он видел в своих путешествиях по стране, все, что он знал, говорило об обратном!

Он с сомнением покачал головой.

— Что же сейчас творится в мире? А в других странах? В Европе, Азии, Африке?

— Везде одно и то же. Демоны истребляют людей. Люди сопротивляются. Некоторые превратились в выродков. Некоторые в рабов. Некоторые остались свободными. Борьба продолжается. Это происходит потому, что человеческий дух жив и силен.

— Наши шансы на победу возрастают?

Большой человек отрицательно покачал головой.

— Тогда что мы делаем?

— Ждем.

Логан пристально посмотрел на него.

— Ждем чего?

Темные обсидиановые глаза пригвоздили Логана к месту.

— Того, о чем мы здесь говорим.

Индеец встал, распрямляя большое тело.

— Иди за мной.

Он двинулся прочь от костра, в темноту. Логан помедлил, его руки крепче сжали посох.

— Может быть, будет лучше, если мы поговорим здесь?

Два Медведя остановился и обернулся.

— Ты боишься, Рыцарь Слова?

— Я осторожен.

Большой человек вернулся и встал перед ним.

— Немного осторожности никогда не помешает. Но думаю, что сегодня ночью ты можешь быть спокоен. Пойдем.

Он опять двинулся во тьму, и на этот раз Логан неохотно последовал за ним. Они вышли из круга света и вступили во мрак. Сначала Логан почти ничего не видел. Потом его глаза приспособились к темноте, и он понял, что они идут к реке и к деревьям, скрывавшим ее. Даже отсюда он почувствовал вонь, исходящую от воды. Уже много лет Рок-ривер была загрязнена на всем протяжении — сначала отравлена всяческой химией, а потом мертвечиной.

Логан разглядывал деревья, пытаясь различить возможную опасность, но находил только скелеты деревьев и сучковатые ветки. Где-то далеко послышался крик совы. Логан удивился. В последнее время он редко слышал птиц. За исключением стервятников, ему почти не попадались другие птицы, впрочем, как и рыбы, и животные — их популяции были уничтожены войнами.

— Госпожа не рассказала мне, зачем я должен приехать сюда, — сообщил он в спину индейцу, догоняя его. — Я предполагал, что это будет еще одна охота на демонов.

Большой человек обернулся и кивнул.

— Ты правильно предполагал. Правда состоит в том, Логан, что ты будешь охотиться и убивать демонов, пока не состаришься, и тогда они станут одерживать победу. Их слишком много, а нас слишком мало. Мир катится вниз с обрыва уже многие годы, и карабкаться наверх придется долго, медленно и мучительно. Должен быть найден новый путь.

— Что ты имеешь в виду?

— Уничтожив демонов, ты не возродишь прежний мир. Человечество ведет войну, в которой нельзя победить.

Некоторое время они шли молча, в полной тишине слышались только их шаги. Логан пытался постичь то, что услышал, и не мог. То есть, кто бы что ни делал, включая Рыцарей Слова, — человеческая раса все равно погибнет? Он решил, что не допустит этого. Он много с чем мог примириться, но только не с этим!

— Ты говоришь, что нам следует сдаться? — спросил наконец Логан.

Два Медведя скользнул взглядом по его лицу.

— Если б я велел тебе сдаться, ты согласился бы?

— Никогда.

— Тогда я не буду просить тебя об этом.

Они вышли к отвесным скалам, возвышающимся над Рок-ривер. Внизу под ними катила волны широкая река, ровная и серебристая в лунном свете, ее спокойствие и глубина создавали обманчивое впечатление. По обеим сторонам реки тянулись чахлые рощицы мертвых деревьев. В домах на противоположной стороне реки не теплилось ни огонька, они давно пустовали. Когда-то в них жили люди, семьи с домашними животными, друзьями и соседями, и в такие ночи они смеялись, разговаривали, смотрели телевизор и потом спокойно засыпали, не боясь проснуться в совсем другом мире.

Логан оперся на посох. Он вспотел, устал и был взвинчен до предела.

— Что ты хочешь мне сказать? Я не понимаю.

Два Медведя, скрестив ноги, уселся на землю у подножия одной из скал и разглядывал что-то на той стороне реки. Логан после некоторого колебания присоединился к нему, положив посох рядом с собой на землю.