Все молча согласились с начальником и стали расходиться, когда он объявил об окончании совещания.

Оставшись наедине, Эмиль продолжал сверлить взглядом белый лист перед собой, на котором он так и не сделал ни единой заметки. Гелла. Его Гелла совсем рядом, почти в его руках. Женщина, разрушившая его жизнь и карьеру в королевском охранном корпусе при магической академии. Сердце обожгло ледяным пламенем — оно вонзилось в живую плоть тысячами игл, от чего мужчина задрожал, но быстро встряхнул головой, прогоняя неприятные ощущения.

Она будет в его руках. Совсем скоро вновь окажется в его власти, и тогда… он обойдется с ней точно также, как она. Не пощадит.

Глава 6

Мне пришлось умыться ещё раз, чтобы стереть с лица маску страха. Опершись на раковину, я зажмурилась, пытаясь подавить приступ тревоги. Такого я точно не ожидала! Ладно, с попаданием более-менее примирилась, но как быть с… этим? Очевидно, зеленый кулон скрывает мое настоящее лицо. Уродливое, покрытое чудовищными ранами… неужели хозяйка не нашла способа убрать эти пятна с помощью магии? Черт, и что теперь? Это, конечно, многое объясняет, в том числе и возможную причину обмена телами, но мне от этого как-то не легче. Мало того, что мой «жених», который красавец с первого взгляда, только и говорит о деньгах, да еще и странно пахнет, так теперь еще и это… Правду говорят, что не стоит судить книгу по обложке. Теперь проблемы из прошлой жизни казались мне сущими пустяками. Что будет, если Ксандр увидит меня такую?.. Почему-то я была уверена, что выставит за дверь сразу же.

Мысли в голове путались, я не понимала, что с этим делать, но почему-то решила, что, возможно, в моем личном кабинете найдется что-то полезное, способное натолкнуть меня на решение проблем. С этими мыслями я и взглянула на себя, вновь красивую, с белоснежной, ухоженной кожей, сглотнула тяжкий ком и заставила себя оставить эту проблему на потом. Сейчас нужно было идти в столовую, иначе Ксандр будет искать, а, возможно, и спрашивать о причине долгого отсутствия. Врать ещё сильнее не хотелось, но доверять кому-либо, тем более, незнакомцу, я не могла. Слишком больно разочаровываться каждый раз.

Чуть отойдя от раковины, я оценила платье — чистое, несмотря на прогулку по пыльной улице, даже подол почти в идеальном состоянии. Чего не сказать о туфлях. Я только сейчас заметила, что на белоснежном кафельном полу от двери до раковины ровным строем расположились серые следы от моей обуви. Теперь понятно, как горничная, или кто там меня окликивал, оказалась рядом с дверью и заметила приглушенную «вспышку». Стало стыдно из-за своей неряшливости, но я быстренько списала не свойственное мне качество на нервное напряжение. В любом случае, надо взять ведро, тряпку и все убрать. Ксандр, полагала я, поймёт, да и вряд ли вся уборка займет больше десяти минут. Кафель же мыть, а не ковер оттирать…

Я густо покраснела, вспомнив, что коврами устлан весь коридор, а потому масштаб трагедии, вероятно, преуменьшила.

Выйдя из ванной, сразу же наткнулась на служанку, которая нагнулась над полом и оттирала результаты моей небрежности. Рядом с женщиной находилось то, что нужно для уборки, а потому я заставила обратить на себя внимание громким покашливанием и спросила:

— А можно взять ведро и тряпку?

— Простите, госпожа?.. — удивилась женщина вопросу. Вскочив на ноги, она отряхнулась передо мной, после чего опустила взор, словно боялась гнева.

— Хочу забрать у тебя тряпку и ведро на несколько минут, — повторила я, отчего глаза служанки округлились. — В ванной нужно помыть пол, а то я случайно наследила. Прошу прощения за это.

Женщина так удивилась, что десяток секунд молча хлопала глазами, не понимая, как реагировать. Быть может, хозяйка изволила шутить, а она, глупая деревенская девка, не понимает? Однако это предположение оказалось в корзине неправильных — не дождавшись ответа, я сама подошла к хозяйственному инвентарю, схватила ведро за ручку и взяла тряпку.

— Нет-нет, госпожа! — перехватила ведро служанка. — Вам нельзя! Ваши руки!..

— Что «мои руки»? — непонимающе покосилась я.

— Ваша нежная кожа загрубеет из-за тяжкой работы! — запричитала женщина. — Я сама закончу с ковром, а потом вымою комнату.

Я настойчиво забрала ведро и под ошарашенный взгляд понесла в ванную.

— Ты, наверное, убираешься здесь каждый день, а я взяла и добавила тебе работы, — неловко ответила я, уже не оборачиваясь. Поставив ведро, аккуратно присела рядом с ним, намочила тряпку и стала убирать следы маленьких изящных ступней. — Понимаешь ли, я не так воспитана. Уважаю чужой труд.

Служанка продолжала стоять на месте и наблюдать через открытую дверь, как хозяйка быстро расправлялась с грязью, словно делала это всю сознательную жизнь, что было в принципе невозможно. Вспомнив о вспышке, которую слышала, когда очищала ковер, служанка задумалась о том, а не навел ли кто проклятье на хозяйку, которая раньше не то, что тряпку в руки — она и смотрела-то на слуг с открытым пренебрежением, как и подавляющее большинство господ на ее памяти. Так или иначе, спрашивать о таком нанимательницу — значит, отхватить грубостей в свой адрес в лучшем случае. В худшем — получить нагоняй за излишнюю болтливость. Так что этой ночью, когда в комнате прислуги соберутся все, она решила, что расскажет обо всем остальным, как обычно немного приукрасив. Этому невероятному событию однозначно не хватает маленькой детали. Например, широких зрачков, трясущихся рук и сильного травяного запаха изо рта — такое с госпожой Вайлет бывало, когда принимала дурманящие эссенции.

— И не смотри ты на меня так! — возмущённо воскликнула я, но только потому, что не любила, когда на меня долго пялятся с таким видом, словно что-то замышляют. — Лучше скажи, где лежат все эти приблуды для уборки, чтобы я больше не искала того, кто подскажет.

— В… кладовой. Она подле комнаты нашенской, — растерянно ответила служанка и, проморгавшись, отвернулась. На ватных ногах дошла до места, где оттирала ковер, но никак не может перестать думать об увиденном. Это ж надо — госпожа и убирается сама! Диво, не иначе! Сплетня об этом разлетится по всей округе!

Плеск воды, выливаемой из ведра в ванну, заставил служанку, обрадованную предстоящей ночной минутой славы, дернуться и устремить взор в сторону звука. Госпожа Вайлет вымыла пол и теперь опустошает ведро, после чего моет тряпку. Служанка решила, что, вероятно, сошла с ума, раз ей видится такое.

— Спасибо, — сказала я и поставила ведро с тряпкой рядом со служанкой. — Где конкретно эта ваша комната?