– Мне совершенно точно нужен букет, – сказал он весело. Незнакомка отставила в сторону свою корзину с цветами и, подойдя к прилавку, деловито скрестила руки на груди.

– Я, конечно, вам что-нибудь подберу, но вы ведь в курсе, что это не цветочный магазин? И что бы вам ни говорила ваша пассия, но дамы всегда предпочитают дорогие и красивые букеты. Розы, к примеру, или пионы…

– А как же все эти байки про очарование ромашек и полевых цветов?

– Придуманные и растиражированные неуверенными в себе девицами мифы, только и всего, – красавица пожала плечами и вновь лучезарно улыбнулась.

– Я так и знал, – театрально вздохнул Маршан и покачал головой, подыгрывая этому во всех отношениях замечательному разговору. – Скажите честно, это какой-то тайный женский заговор? И каковы его цели?

– Этот заговор есть ни что иное, как великое заблуждение некоторых женщин, будто бы, если дать мужчине возможность сэкономить на ухаживании, то он полюбит её сильнее, – уверенно отвечала девушка.

– А это не так?..

– Конечно нет. Любовь – понятие неисчисляемое, а значит, её не может быть больше или меньше. Она может только быть либо не быть вовсе. Итак, какие цветы вы бы хотели подарить своей даме?

– Розовые бессмертники, пожалуйста, – смеясь, выпалил Берт.

– Так конкретно? – изумилась хозяйка лавки, вскидывая свои изящные брови.

– Моя тётушка просила именно их, – кивнул парень.

– Ах, тётушка! Тогда всё ясно, – в глазах красавицы танцевали дьявольские огоньки. И в помещении словно стало немного жарче. – Бессмертник сухой или свежий?

– Свежий.

– Одну минуту, – подняв указательный палец вверх, попросила девушка и скрылась в узкой арке. Через некоторое время она вернулась с зелёным пучком мелких цветков приятного розово-сиреневого оттенка и конвертом из тёмной пергаментной бумаги. Маршан приблизился к прилавку и с интересом наблюдал за каждым движением девушки, принявшейся ловко упаковывать покупку. – И надолго вы приехали погостить у тётушки? – не отрываясь от процесса, поинтересовалась хозяйка.

– Пожалуй, надолго, – уклончиво ответил Берт и поспешил развернуть беседу несколько иным образом. – Как местный житель, скажите мне честно, по шкале от одного до десяти, насколько приезжим я выгляжу?

– От одного до десяти? – девушка вскинула голову, и пружинистая рыжая прядь упала ей на лицо. Звучно сдув её, незнакомка выпалила уверенно: – баллов на двадцать!

– Серьёзно? Неужели всё так плохо?

– Не плохо, но заметно. А откуда вы? Из какой части острова?

– По правде говоря, не из какой. Я приехал с материка, – признался Берт, непроизвольно подаваясь вперёд, чтобы ещё ближе рассмотреть безупречное девичье личико хозяйки. Её это ни капли не смутило, а вот слова молодого человека произвели некоторое впечатление. Девушка оторвалась от процесса заматывания конверта бечёвкой и с интересом оглядела посетителя.

– Странно… – вдруг она нахмурилась и чуть отстранилась. – И вы в первый раз на Сен Линсее?

– Именно так.

– И как вам у нас?

– Пока мне всё нравится, но мы приехали только этим утром…

– С тётушкой?

– Нет, с сестрой.

– Так ваша тётушка из местных?

– Да, вроде того, – согласился с этим утверждением Маршан. Только сейчас он поймал себя на мысли, что называет Виолетту «тётушкой», порождая при этом весьма спорный образ в представлении собеседницы. Фактически, бледная восемнадцатилетняя родственница приходилась ему двоюродной тётей, но объяснять все нюансы ему было лениво даже самому себе, не говоря уже о том, чтобы вдаваться в долгие и занудные рассуждения в присутствии этой рыжеволосой нимфы. Да и выдавать свою принадлежность к Ди Гранам раньше времени тоже не стоило. Кто знает, как к такой новости отнесутся неподготовленные обитатели этого благоухающего городка.

– Что ж…тогда я наверняка с ней знакома. Это кое-что объясняет, – выдохнула хозяйка и протянула покупателю готовый свёрток. – Ваш розовый бессмертник. Свежайший.

– Спасибо. Сколько я вам должен?

– Двенадцать ирм. Вы ведь уже обменяли валюту? Ни евро, ни доллары тут у вас никто не примет.

– Да, Симео…а-кхм…один мой друг помог мне с обменом. Симпатичные у вас купюры, кстати говоря, – открывая свой потрёпанный, но всё такой же любимый кошелёк из грубой кожи, говорил Берт. Деньги на Сен Линсее назывались «ирмами» и представляли собой чуть узковатые по сравнению с другими валютами бумажки с пёстрыми изображениями каких-то растений и пейзажей. Монетки были достаточно простыми с одной стороны и украшенными сложным растительным узором – с другой.

– Благодарю, – с улыбкой хозяйка приняла плату, а затем протянула руку через прилавок, подавая её Берту в качестве приветствия, – я Роза.

– Берт, – пожимая тёплую ладонь красавицы, ответил Маршан и тут же почувствовал, как его собственные ладони становятся влажными. Не подавая виду, он, всё так же приветливо улыбаясь, отёр их об свои брюки. – Очень рад знакомству, Роза!

– Взаимно, – девушка сияла, как живое солнышко, – выпьете со мной чаю, Берт? Или торопитесь к тётушке?

– Не тороплюсь, а чай люблю больше жизни, поэтому выпью с превеликим удовольствием…

– Как вы витиевато выражаетесь! – усмехнулась хозяйка, выходя из-за прилавка. – Чувствую, вас здесь полюбят. Лично я всегда рада новым лицам в Линсильве!

Отворив одну из дверей своих бесчисленных шкафчиков, Роза взяла с полки медный чайничек и пару кружек, а затем направилась к узкой арке, что вела вглубь дома. На пороге она остановилась и позвала гостя за собой.

Оказалось, весь первый этаж дома занимало рабочее пространство Розы. За основным помещением, откуда они вышли, оказалось складское, где полок, банок, корзин с цветами и целых охапок разного рода сухостоев было ещё больше. Тем не менее, всё было рассортировано в строгом порядке, поэтому не возникало ощущения какой-либо тесноты или хаоса. Дальше была кухня, но явно не та, где готовят завтрак, обед и ужин. Под потолком тут висели букеты сухой лаванды, ожерелья из лавровых листьев, какие-то сухие плоды и ветки, а на столе лежал большой нож и пёстрые пиалы, доверху наполненные измельчёнными до состояния порошка травами. Смело запустив руку в одну из них, Роза ловким движением набросала этих смесей в чайник, затем наполнила его водой из небольшого умывальника и водрузила на плиту. Всё это выглядело загадочно и грациозно, словно балет и древний магический обряд в одном флаконе. Происходящее вызывало у Берта чувство некой сказочности и нереальности, какое возникает при прочтении старых фантастических книг, но в тоже время и ему разрешили быть участником сего действа. От этой мысли захватывало дух. Он не переставал улыбаться и, наверное, выглядел полным идиотом, но Розу это нисколько не тревожило. Она была в своей родной стихии и чувствовала себя более чем комфортно в присутствии этого мало знакомого ей человека.