«Тогда нужно сделать так, чтобы он не утвердился в своих догадках».

– Хорошо. – Рейден с тяжелым сердцем решил примириться со всеми услышанными колкостями. – Идем.

Они проигнорировали все ехидные замечания, что сыпались на них, как камни на грешников. Ангела представить не мог, с каким трудом Рейден справился, сколько сил ему пришлось приложить, чтобы пропускать все это мимо ушей. Теперь он наверняка испытывал к таким, как Ангела, еще большую ненависть и неприязнь, ибо его случайно втоптали в ту же «грязь».

Из головы Ангелы все никак не выходил голос таинственного незнакомца.

Был уже десятый час. На кухне закипал чайник. Рейден пытался отыскать чистые тарелки, но перед этим заказал очередную пиццу.

«Неужели тот парень следил за мной всю мою жизнь?» – думал Ангела, развалившись на угловом диване в кухне. В центре кухни стоял стол с задвинутыми стульями, на котором пока не было ничего, кроме пары журнальчиков тети Гинзберг.

После встречи с Эштером остался неприятный осадок, и все равно, даже после всех издевательств Ангела чувствовал, что тот, быть может, не такой уж и плохой парень. Может, у него проблемы в семье, он чего-то лишился или случилось еще что-то плохое?

«Или он просто козел».

Ангела все никак не мог понять, кого ему напоминал Эштер, этот эгоистичный грубиян, который в то же время порой казался таким… нормальным.

«Трой…»

Ангелу передернуло от воспоминаний о друге, погибшем ради него и всех тех, кого он ненавидел. Это была ужасная, неожиданная смерть в таком юном возрасте – ему было всего семнадцать. Ангела вспомнил, когда в последний раз видел друга. Как же он мог не догадаться о его намерениях? Лишь спустя месяцы он понял, сколько намеков на романтические отношения между ними было. В тот момент, когда Трой прижал его к двери, прежде чем уйти и не вернуться… У этого ведь могло быть продолжение? Но Трой испугался собственных чувств и предпочел похоронить их в своем сердце. А Рейден даже не догадывался, кому предназначалось то письмо с признанием в любви…

Из размышлений Ангелу вывел звон разбившейся чашки.

– Вот черт! – выругался Рейден и принялся собирать осколки с пола.

В дверь постучали.

– Давай я, – Ангела приблизился к другу, – а ты иди и забери пиццу.

Спустя несколько секунд кухню заполнил аромат пиццы «Четыре сыра». Но даже елось неохотно: тикали настенные часы, слышался шум с улицы и лишь изредка звон посуды, когда кто-то из друзей задевал тарелку.

– Ты не знаешь, кто был в здании? – спросил Рейден.

– Нет, даже предположить не могу.

– Я тоже.

Оба замолчали. Им просто нечего было друг другу сказать. Каждому хотелось утонуть в непонятной для другого печали, захлебнуться в ней и сидеть неподвижно, как труп. Но это угнетало и заставляло вспоминать о том, о чем вспоминать не нужно, если ты хочешь уснуть спокойным сном без ночных кошмаров.

– Рей… То есть Рейден…

Тот тяжело выдохнул.

– Ты можешь называть меня Реем.

– Просто я думал, что теперь тебе это неприятно.

– Все хорошо. – Рейден сделал глоток чая. – Так что ты хотел сказать?

– Ты ведь не боишься теперь общаться со мной?

– Почему? – Рейден понимал, на что намекает друг, но все же решил уточнить.

– Потому что нас назвали парочкой. Нам не стоит обращать на это внимание, но я все равно переживаю, что уже после выходных в нас начнут тыкать пальцами и говорить то, что тебе не нравится.

– А тебе это нравится?

– Н-нет. Это… Да, это неприятно.

В какой-то миг Ангеле захотелось оказаться подальше от Рейдена, но в следующее мгновение желание быть с ним победило безоговорочно.

Его секрет не мог держаться долго. Даже если сам Ангела не будет подавать вида, обязательно найдется кто-то, кто вскроет этот секрет, как банку колы, выльет на всеобщее обозрение, сделает достоянием колледжа и пищей для издевательств. Этого Ангела боялся больше всего.

«С другой стороны, кому какое дело до меня?»

Элементарно, Ангела: ты – лучший друг сына знаменитостей, и все наверняка давно заметили тебя рядом с ним. Как ни крути, получалось, что один утаскивал другого на дно.

– Ты останешься на ночь? – Рейден уже закончил ужинать.

– Э-э-э…

Еще летом Ангела, не раздумывая, ответил бы: «Да», но после осознания чувств к другу он уже сомневался, хочет ли быть с ним настолько близко. Боялся, что в какой-то момент его перемкнет, и он просто ляжет рядом. Рейден ничего и не подумает, но если Ангела даст своей фантазии полную волю, кто знает, что произойдет?

– Нет, я пойду домой. Родители будут волноваться.

Он встал, но Рейден остановил его:

– Ты же не собираешься потом возвращаться в ту заброшку?

– Нет, – неуверенно пробормотал Ангела, и Красс сразу распознал ложь:

– А тебе не кажется, что все это попахивает нашей прошлой жизнью, о которой нам хотелось бы забыть? Разве нет?

– Да, но этот человек не мог появиться просто так именно сейчас. У него голос, как у подростка, но он говорит, что знает обо мне с младенчества. Тебя это не напрягает?

– Напрягает, – Рейден встал из-за стола, – но если мы вновь впутаемся в это дело, это будет напрягать нас обоих лишь сильнее.

Ангела помог ему убрать посуду и засобирался домой. Они молча прошли в прихожую, Эрар подхватил свою маленькую сумку, с которой ходил в колледж и сейчас взял по привычке.

– Рейден, думаю, это только мое дело. Не хочу тебя в это впутывать, так что можешь не беспокоиться.

– Не беспокоиться? – Рейден подошел ближе, в его взгляде читалась странная угроза, что заставило Ангелу отшатнуться. – Где ты, там и я. Мы с тобой друзья, или я что-то путаю?

«Нет, мы с тобой больше не друзья. Но ты пока об этом не знаешь, и мне так не хочется, чтобы узнал. Но долго ли я смогу притворяться твоим другом?» – Ангела чуть не озвучил свои мысли. Тогда ему стало бы гораздо легче, не пришлось бы больше держать в себе эту непосильную ношу. Хоть бы высказаться. Хоть кому-то, даже если это будет сам Рейден.

Но в следующую секунду эта идея его покинула. Слишком рискованно. Слишком больно. Слишком страшно. Последствия могут быть слишком негативными.

– Да, именно поэтому я не хочу, чтобы ты, если что, пострадал.

Рейден ухмыльнулся этим наивным словам. Это звучало так мило и в то же время было в духе Ангелы, но он ценил и этот тон, и этот обеспокоенный взгляд. Он ценил в Ангеле все и мирился с его неординарностью, иногда сам не понимая зачем. Ему уже было сложно представить себя без этого парня, друга и просто хорошего человека. Рейден опасался, как бы в будущем их пути не разошлись из-за каких-то разногласий или потому что они просто вырастут и потеряют интерес друг к другу, как это обычно бывает. Ведь так сложно удерживать рядом с собой человека всегда.