личи - особый случай. Нежить, которая сохраняла разум, в чём-то даже превосходила обычных некромантов в контроле и поднятии прочей нежити. Да и просто начать ритуал посмертия удавалось не каждому некроманту, не то, что успешно завершить. Это требовало не только большого объема магической силы, но и опыта, мастерства от некроманта. Стать высшим личем после смерти хотел бы каждый некромант. Но не каждому этого удавалось. Даже если у мага получалось начать ритуал посмертия, не всегда удавалось закончить. Трудно в последние мгновения смерти сконцентрироваться, вспомнить правильную последовательность действий и верно её повторить. Она - смогла. Именно поэтому она была здесь.

Конечно, это была не единственная причина присутствия Сэйкары на данном собрании. Ивонна, как начальник тайной службы темных земель Алдарна, знала от самого Темного Властелина некоторые особенности его сущности. Знал об этих особенностях и Игнвар, и Гарсер.

- Он не возродится, - глухо произнес Гарсер, сразу становясь мрачным. - Не в этот раз. До этого его убивали простые разумные. А сейчас - равный ему. Его брат. Темный Властелин сам признал в нём равного. И пал от его руки. На этот раз он действительно умер.

Да, значит она была права. Его подкосила именно смерть Темного Властелина. То, что все считали невозможным. Значит, надо сделать так, чтобы это продолжало оставаться немыслимым. Это - единственный выход. Именно поэтому Властелин Ингвар и сказал спокойным голосом:

- Ну, об этом не нам с тобой судить, а тем, кто был его жрецами и жрицами. Правда, мэтресса?

Все обратили внимание на Сэйкару. Орчанка лишь криво улыбнулась, обнажив два верхних клыка и ответила спустя лишь пару долгих секунд:

- К сожалению, мой властелин, я была посвященной всего лишь первого круга. И всего лишь пару суток, не более. Алдарн считали худшим из трех континентов, люди всегда старались поскорее перебраться отсюда в Цитадель. Вот и получается, что лучшие из жрецов если где-то и выжили, то именно там. Думаю, где-то там же хранится и описание того, как именно следует жрецам действовать в подобной ситуации. В любом случае, не думаю, что в своем нынешнем состоянии я смогу быть его жрицей и далее.

И тут подал голос тот, кого на предыдущих советах было не слышно:

- Зря вы так, мэтресса. Если бы дело было лишь в магической силе, то светлая чародейка никогда бы не смогла воплотить своего бога. Думаю, для них важно нечто другое.

- И что же?

- Если бы я знал - то был бы одним из вас, избранных Темным Властелином, а не обычным полковым магом, - спокойно сказал укутанный в черные одежды пустынников мэтр Фарх.

А Ивонна вдруг поняла, что этот разумный прячет от всех не только своё тело, но и прекрасный аналитический ум. Как он узнал, что светлая жрица была всего лишь чародейкой? Как понял, что Темный Властелин отбирал не самых сильных магов, а разумных по одному ему только понятным критериям? Надо присмотреться к этому магу. Ох как надо.

*По сути - это всем известные тюрбаны с закрытой нижней частью лица.

***

Обычный дозор вокруг приграничного замка мелкого баронства, что может быть проще? Сплошная рутина, которая после сумасшествия прошлого месяца казалась долгожданным отдыхом. Скучнее дозорам могла быть только охрана каравана с зерном. На тракте. Здесь хотя бы можно совместить приятное с полезным и поохотиться на ставшее редким и пугливым лесное зверье. Но служба в замке как раз и предполагает стабильность и неизменность бытия для уже успевших насладиться всеми прелестями войны бывалых воинов. Конечно, на первый взгляд никто не скажет, что Киара из таких вот, бывалых воинов. Четверть эльфийской крови позволило ей не только стать великолепной лучницей и настоящим рейнджером, но и подарила долгую жизнь. Были в этом долголетии и свои минусы, но Киара не собиралась вешать нос. А собиралась поохотиться, если погода позволит.

Однако у природы были другие планы на этот день. Как и на нечколько предыдущих дней, кстати, тоже. Посмотрев с неодобрением на небо сквозь кроны деревьев, Киара лишь тяжело вздохнула и принялась снимать тетиву со своего лука. Первые капли затяжного дождя все же зашуршали по листве. Значит, о нормальной охоте можно забыть. В такую погоду зверье забивается в норы или ищет укрытия от непогоды. Да и шум дождя помешает услышать добычу раньше времени. А мочить тетиву, да и сам лук, только ради патрулирования не имело смысла. На случай неприятностей первый залп все равно арбалеты сделают, а не луки.

В отличие от многих других, Киара никогда не говорила, что арбалет - неблагородное оружие, с которым управится всякий крестьянин. И не считала, что луки, после изобретения арбалетов, должны уйти в небытие. У каждого оружия были свои достоинства и недостатки. Надо было только научиться правильно использовать их в свою пользу. И достоинства, и недостатки. Именно поэтому в дозор с ней всегда выходили двое арбалетчиков, кто-то из лучников и один мечник. И сейчас, кажется, последнему придется неплохо потрудиться, если она правильно поняла тот звук, который она услышала секунду назад.

- Нэлле? - еле слышно, одними губами спросил Руд, откидывая полог плаща за спину и приподнимая арбалет, жестко зафиксированный в железной перчатке-протезе.

- Да, - также тихо ответила она и жестом показала другим членам отряда направление движения.

Зря только тетиву снимала. Но кто ж знал?

- … А я ему и говорю тогда: Шиш тебе, а не мой кошелек! И понеслась потеха. Они с ножами, я с кулаками, подтянувшаяся стража - с дубинками. Три дня в камере отдыхал, прежде чем сам уйти смог. Было время… Да… - закончив очередной свой монолог, Войцех остановился и снова поправил лямки-веревки своего заплечного мешка.

Переход по лесу для одноногого ветерана стал настоящим испытанием. Да, в лагере он научился передвигаться на костылях вполне сносно. Но там перемещения были в основном от лежанки к костру, от костра к нужнику и от нужника к лежанке. Причем по расчищенной и вполне себе утоптанной поверхности. А вот по лесу, да ещё и стараясь сохранить темп наравне с двумя эльфами… Было очень сложно.

Хотя, физический дискомфорт был всё же второстепенным. Сложнее всего Войцеху было привыкнуть к молчаливости его попутчиков. В первые полтора дня одноногий ещё пытался разговорить Исира. Выспрашивал, выведывал, интересовался, как у эльфов принято. Потом перестал и стал рассказывать истории из своей долгой солдатской жизни.

Сам Исириэль относился к болтливости попутчика, как к…