Следующий тест определяет, насколько мы себе доверяем. Какой я себя считаю: прилежной или талантливой? Сегодня я пробежала 3 километра за меньшее время, чем в прошлый раз: я хорошо подготовилась или у меня неплохие атлетические способности? Моим друзьям понравился приготовленный мною ужин: я тщательно продумала меню или я хорошо готовлю? И т. д.

Какой из двух вариантов, на ваш взгляд, свидетельствует об истинном оптимизме? К сожалению, не тот, который выбрала я. В этом тесте я набрала очень мало очков (2 из 8), попав в разряд «очень пессимистичных» людей. Это означает, что собственные успехи я связываю с количеством труда, приложенного для их достижения, и даже не допускаю мысли о наличии у меня природных способностей. Ай-яй-яй!

Теперь, основываясь на результатах пройденных тестов, можно дать развернутую характеристику моему оптимизму. С жизненными трудностями мои защитные механизмы справляются прекрасно: я верю, что смогу найти выход и у меня для этого достаточно терпения и сил. Когда же все идет хорошо, я перестаю верить в себя и думаю, что мне просто повезло. Другими словами, я могу постоять за себя, если потребуется, но я не умею пользоваться своими успехами, поскольку совершенно не способна относить их на свой счет и гордиться ими.

В моей голове сразу же всплывают тысячи примеров. Если хвалят приготовленное мной блюдо, я рассказываю, что приготовить его проще простого и детально описываю рецепт. Если мне предлагают работу, значит оценили мои человеческие, а не профессиональные качества. Если кому-то нравится обстановка моей квартиры, я рассказываю, что каждый предмет меблировки я находила по чистой случайности. Если хвалят написанную мною книгу, я тут же вношу ясность: ничего особенного я не сделала, просто рассказала о том, что пережила сама. Если всем весело на организованном мною празднике, я благодарю друзей за то, что они принесли с собой хорошее настроение. Если у меня удачная прическа, все комплименты достаются Ламие, моему талантливому парикмахеру. СТОП!

Итак, по результатам научного теста, моего оптимизма хватает не на всю меня, а только на одну мою половину. Одна моя половина соответствует средним показателям оптимизма среди женщин моего возраста, прошедшим то же тестирование, а вот другая моя половина значительно отстает от средних показателей. Признаюсь, я подозревала у себя нечто похожее. Например, мне гораздо проще понять, что во мне может не нравиться, чем задуматься о наличии у меня каких-то замечательных качеств. Зато на этот раз мне было совершенно ясно, как преодолеть этот разрыв между двумя моими половинами.

Искусство быть оптимистом состоит в том, чтобы брать на себя ответственность за происходящие в нашей жизни хорошие события, и замечать, как долго они длятся, а ответственность за неблагоприятные события приписывать внешним обстоятельствам и не позволять неприятностям влиять на нашу последующую жизнь. Такой способ мышления подпитывает надежду на лучшее. Например, пережив болезненное расставание с любимым человеком, пессимист может взять всю ответственность за произошедшее на себя и решить, что он не достоин любви. Тогда как оптимист, чтобы объяснить себе подобную ситуацию, станет искать причину, скорее, в обстоятельствах разрыва любовных отношений или в своем партнере.

Каждого из нас природа наделила базовым количеством оптимизма. В противном случае человечество не выжило бы. Селигман утверждает, что лучший способ развить в себе оптимизм – это следить за своими мыслями и, как только вы заметите, что предаетесь пессимизму, проводить с собой разъяснительную беседу. Точно так же, как вы поступили бы со своим лучшим другом. По словам Бен-Шахара, нам легче помочь советом окружающим, чем себе: нам намного проще дать отпор пессимизму другого человека. Обращаясь к себе, мы словно становимся глухи к тем же словам утешения, которыми только что подбадривали друга.

Если кто-то осыпает нас упреками, как правило, нам не составляет труда постоять за себя. Например, если мне говорят, что я эгоистичный человек и только о себе и думаю, я тут же мысленно начинаю перечислять все, что делаю для других: так я готовлюсь к самозащите и успокаиваю совесть. Но наша защита слабеет, как только мы атакуем или критикуем сами себя.

Селигман протестует: наши собственные критические замечания не более справедливы, чем упреки завистливого врага. Мы внимательно и доверчиво прислушиваемся к ним только потому, что они родились в нашей собственной голове.

Чтобы достойно ответить на собственные обвинения, ученый советует провести с собой серьезный разговор. Только с помощью тщательно выстроенной аргументации можно справиться с собственным негативно настроенным критиком. Недостаточно просто убеждать себя в том, что завтра все наладится. Чтобы изменить точку зрения, сформировавшуюся в нашем просвещенном сознании, знакомом с различными философскими концепциями, необходимы неопровержимые доказательства. Селигман рекомендует рассмотреть следующие четыре типа аргументов, или стратегий.

Самым действенным способом борьбы с пессимизмом остается доказательство ошибочности теорий, выстроенных на его основе. Поскольку пессимизму свойственно преувеличение, первый вопрос, который стоит задать самому себе: насколько выдвигаемое мной обвинение соответствует действительности?

Например:

– Когда я медитирую, мне никогда не удается провалиться в пустоту и остановить мыслительный процесс.

– Никогда? Правда?

– Ну, может быть, иногда.

– Когда?

– Например, сегодня утром, когда прозвонил гонг, извещающий о завершении сеанса медитации, мне показалось, что я вернулась откуда-то издалека. Значит, на некоторые время я все же смогла остановить внутренний монолог. Мне это даже понравилось.

Обобщение и драматизация – приемы, которые нередко использует пессимистическая половина моего сознания. Под влиянием пессимизма я начинаю воспринимать мир крупными планами и не вижу нюансов: «Вечно я еле ползаю; постоянно забываю имена; когда муж громко говорит по телефону, все раздраженно на него поглядывают и т. д.»

Упражнение в поиске доказательств помогает увидеть полную картину происходящего и возвращает утраченную объективность. Учиться оптимизму – значит учиться точности и наблюдательности. Столкнувшись с реальностью, даже самый закоренелый пессимизм сдает свои позиции.

Происходящее с нами редко бывает следствием одного фактора. Потеряв работу, я сразу же сделала вывод, что это произошло в результате моих ошибок и я ни на что не годный сотрудник. Но существуют и альтернативные способы мышления: попытаться распутать клубок произошедших событий и найти в них те факты, которые помогут мне пережить случившееся. Например, можно начать с перечисления обстоятельств, в которых происходило мое увольнение.

1. В том году, когда меня уволили, компания, где я работала, переживала тяжелый экономический кризис.