Диего ехал в Мадрид с радостью: наконец— то не придётся больше проделывать ежедневный долгий путь в монастырь Босоногих Монахинь, расположенный в столице, в котором служил органистом маэстро де Виктория, уже много месяцев Диего осваивал с помощью своего учителя, игру на органе, этом величественном и загадочном инструменте, вызывавшем трепетный восторг в душе юного музыканта, маэстро был доволен учеником, а тот не чаял души в своём учителе.

— Диего, ты надел свою старую куртку, которую у тебя пытался отнять Пабло? — спросил Хуан.

— Да, очень люблю ее, Матушка перешила из куртки Отца, кажется, что она пахнет домом.

— Тогда лучше нюхай ее, но не носи, — хитро прищурился Хуан,

— Почему же, — поинтересовался Диего.

— Посмотри на рукава, брат, они тебе очень коротки, почти по локоть, да и сама курточка производит впечатление позаимствованной у младшего братишки, ты растёшь, дружище, ты растёшь.

Часть 31

— Отец, мама, ну — ка посмотрите, да ведь это наш Вороной, — младшая из сестёр Диего выбежала за ворота, к которым подъехала небольшая повозка, сопровождаемая стражей, к повозке был привязан конь вороной масти.

— Не может быть, — проронил Отец, но конь, почуяв родных людей, радостно заржал.

— Вороной, мальчик наш, — гладила его Мать Диего, — где же ты пропадал? И где Диего?

— Вам письмо, — сказал посыльный, протягивая им свернутый и запечатанный лист бумаги и отвязывая коня.

Когда процессия отъехала от их дома, вся семья вернулась в комнату,

письмо было длинным, в нем Диего рассказывал обо всем, что с ним приключилось за годы отсутствия.

— Хвала Господу, нашёлся наш сынок. Запрягай, Хосе, поехали в Мадрид, надеюсь Его Светлость позволит нам повидаться с сыном.

А где — то через месяц далеко от Испании, в холодной России над письмом сына плакали родители Хуана— Вани:

— Не зря, ох не зря, Лукерьюшка, мы с тобой по монастырям— то съездили, услышал Всемогущий Господь нас грешных.

— Услышал, — плача навзрыд, согласилась женщина.

— Собирайся, голубушка, скоро отправимся за сыночком.

— И за невестушкой его Бенитушкой, — сквозь слёзы проговорила мама Хуана, — как там его сейчас кличут Ванятко — то нашего?

— Хуаном зовут, Иваном, значит, по ихнему— то.

**************************************

— Ваше величество, — с поклоном сказал герцог Лерма, — смею Вам предложить любопытнейшее развлечение.

— Неужели Ваша Светлость наконец— то соизволили все— таки показать нам своих комедиантов, которых Вы так тщательно держите в секрете? — иронично заметил король Испании.

— Ооооо, Ваше величество, это были такие неотесанные неграмотные простолюдины, что пришлось потратить немало времени на то, чтобы они смогли, хоть немного, соответствовать Вашему изысканному вкусу, — улыбнулся герцог, склонившись в поклоне.

— Когда же Вы их нам продемонстрируете?

— Они уже около месяца в Мадриде и ждут с нетерпением возможности показать своё недостойное искусство Вашему взыскательному взору.

— Ну что ж? — подумав, ответил король, — через десять дней большой праздник, Вы же знаете, — день рождения наследника, вот пусть и развлекут нас, а то груз государственных забот не позволяет Вашему королю спокойно отдохнуть, — герцог склонился в поклоне, в мыслях же подсмеиваясь над словами повелителя: все давно знали, что государственные заботы давно и плотно лежат на плечах самого Лерма.

**************************************

— Сынок, — ласково погладив по плечу Диего, сказал маэстро Виктория, — ты делаешь большие успехи в обучении игре на органе, но я чувствую, что твои симпатии, все же, на стороне другого инструмента.

Диего смутился.

— Да, сеньор, это истинная правда, при всем уважении и, даже, преклонении перед органом, лютня — маленький инструмент, который я люблю всей душой, простите, учитель.

— Ой, не извиняйся, разве ты в чем — то виноват? — засмеялся сеньор Виктория, — но орган, даже, если и не вдохновит тебя, не наполнит благоговейной радостью, по крайней мере, прокормит, обеспечит тебе, довольно — таки, не бедную жизнь. Не бросай учёбу ни в крем случае.

И ещё: я уже совсем немолод и, вероятно, не успею дать тебе все те знание и умения, которыми сам владею, но я имею хороших учеников и один из них служит здесь, я поговорю с ним, и ты потом продолжишь свои занятия с этим достойным человеком и талантливым музыкантом.

— Не говорите так, сеньор, — вы ещё долго будете радовать нас всех своим безмерным талантом и щедрой душой, — прошептал Диего и маэстро заметил слёзы на его щеке.

— Полно тебе, дружок, не плачь, вон, ростом догоняешь старого музыканта, а все плачешь, как маленький, — улыбнулся сеньор Виктория, вытирая своей рукой слёзы Диего.

— Ай — яй — яй, сеньор, как же вам не стыдно, — шутя продолжал музыкант, — пришли в эти святые стены не побрившись, а говорили: «карлик, карлик», — продолжал смеяться маэстро, — да ты такой же карлик, как я — Папа Римский, да ниспошлет ВсеМилостивый Господь, ему многие лета, — благоговейно проговорил музыкант.

Часть 32

Музыка, смех, танцы, карнавал… большой сквер вокруг королевского дворца наполняют всеобщее веселье и восторг.

Сегодня — день рождения наследника испанского престола, идёт 1614 год от Рождества Христова — последний год обязательного служения друзей Испанскому Двору.

Через год они будут вольны отправиться домой.

За преданное и добросовестное служение с них давно снят запрет самостоятельного выхода в город, родители Диего и Хуана частые гости в небольших домах, предоставленных друзьям для жизни, муж Марты потребовал от Святой Церкви расторгнуть их союз, обвинив ее во многих грехах, но Церковь не нашла подтверждения его словам и только после того, как Марта и староста ее деревни засвидетельствовали факт ее продажи компрачикосам, Церковь одобрила расторжение союза, сейчас он уже давно женат на другой женщине, которая плачет от его побоев, от сына он отказался сразу же, да и Луис не проявлял никакого интереса к нему.

С Матерью Луис больше не скандалит, но отношения так и не стали тёплыми, он все надеется на возвращение донны Анны и не верит в то, что Марта не знала о том, что он был пленником глиняного горшка в доме увечных.

Хуан и Бенита по — прежнему неразлучны, Хуан обучился у придворных башмачников изготовлению обуви и с удовольствием шьёт туфельки на больные ноги своей любимой.

Хуанита — бородатая женщина, мечтает, по окончании срока придворной службы, удалиться в Монастырь.

Диего продолжает заниматься игрой на органе, маэстро Виктория, покинув этот мир, передал способного ученика другому органисту, который отлично справляется со своими обязанностями. Сам Диего частенько принимает участие в Богослужении в качестве органиста или капельмейстера, так же он зачислен в штат королевской капеллы,

замечен королем, но