опять вывести меня из себя, а я бы хотел наоборот. Ввести себя в нее, и как можно скорее. Может быть, тогда весь этот затянувшийся цирк закончится, и я перестану думать о ней сутками.

– Чего ты хочешь? – ослабив хватку, осторожно провожу пальцами по ее щеке. Судя по диаметру ее зрачков, скорости и глубине дыхания, наши желания обитают в одной плоскости интересов. – Только честно, – убираю прилипшую к губам светлую прядь за ухо и снова ласково глажу нежную кожу. На ощупь она, как шелк, хочется прикасаться еще и еще.

– А ты? – уходит она от прямого ответа.

– Я первый спросил, – склонив голову, хрипло шепчу в теплые губы и, поддавшись соблазну, пробую их, лизнув языком. Сладкие и вкусные. – Если тебя что-то напрягает, тоже можешь мне сказать, – говорю, прежде чем она придумает очередной язвительный выпад.

– Все отлично, Саш. Честно. – заверяет Олеся. Она неподражаема. – Можешь продолжать.

– Уверена? – недоверчиво уточняю я. Веснушка кивает и даже кладет ладони на мои плечи, но это так… В общем, понимаю, что просто обязан задать еще один неловкий вопрос. – У тебя было … – начинаю, осекаясь в середине фразы. – С мужчинами… раньше? – бинго, я справился. Ура. Можно выдохнуть.

– Думаешь, я жажду осчастливить тебя своей невинностью? – в глубине широченных зрачков проскальзывают искорки смеха. – Расслабься, Кравцов. Одеяло – это единственная преграда, которую тебе придется преодолеть.

– Тогда все и правда отлично, – я с облегчением улыбаюсь, хотя она явно пыталась меня задеть своим небрежным высказыванием. – Поможешь мне? С одеялом.

– Без проблем. Только слезь с меня сначала, – пожав плечами, отвечает Олеся.

Скатившись в сторону, я даю ей возможность наконец-то избавиться от всего лишнего и заодно вовремя вспоминаю, что оставил презики в кармане своего халата, смирившись, что они не пригодятся. Резво спрыгнув с кровати, в темноте нащупываю стул, а потом и нужный карман.

– Покурить решил? – удивленно интересуется Леся, включая светильник над прикроватной тумбочкой. – Классная задница, кстати.

– Спасибо, знаю, – самодовольно ухмыляюсь я, оглядываясь через плечо. – Это не сигареты, – подняв руку, демонстрирую зажатую между пальцами стандартную упаковку презервативов. – Покурить меня тянет обычно после основного забега, но с тобой может и в процессе накрыть, – смех застревает в горле, потому что в этот момент долбанное одеяло наконец-то улетает на пол.

– У тебя бывает еще и не основной забег? Я запомню, – абсолютно голая Олеся соскальзывает с кровати и с кошачьей грацией направляется ко мне.

Зависнув, я ошалело таращусь на самые роскошные сиськи из всех, что мне приходилось видеть, трогать, лизать, сосать и даже трахать. Бл*ь, это тройка. Натуральная, упругая, стопроцентная, идеальная, вызывающе покачивающаяся тройка с маленькими аккуратными бесстыдно торчащими сосками. И все это богатство двигается ко мне на бесконечно-длинных стройных ножках, между которых прячутся аккуратные гладкие губки без единого волоска. Не сомневаюсь, что внутри она так же идеальна, как и снаружи. Все сомнения на ее счет улетают в топку. Черт, да это пир же для любого перфекциониста. О*уеть, я и мой член в настоящем шоке. Мы оба окаменели от восторга. Даже во рту пересохло, и яйца зазвенели от напряжения.

– Ты вообще настоящая? – севшим до неузнаваемости голосом спрашиваю я, запуская пальцы в облако белокурых шелковистых волос. Как в песне, бл*ь. Еще немного и стихами заговорю.

– Нет, я твой сон, – мурлыкает Олеся, чувственно улыбаясь, и я тону в темно-зеленых омутах, увязаю глубже, чем тогда в столовке. Где-то на подкорке отчаянно ревёт тревожная сирена, но я вырубаю ее, сосредоточившись на угодившем в мои порочные лапы совершенном и прекрасном создании. – Нравится сон? – подразнивает меня Леся, выдергивая упаковку с резинками из моих онемевших пальцев.

– Пи*дец, как. Боюсь проснуться, – выдаю как на духу и опускаю руки на ее талию. Расставляю пальцы и пытаюсь сомкнуть, проверяя свою теорию. Пусть с небольшим усилием, но у меня получается. Капец. Ну все, кажется, я конкретно влип.

– Боишься проснуться с лягушкой? – она хрипло смеется, откинув голову назад.

– Хуже. Один, – говорю я и рывком поднимаю ее над полом. Легкая, словно пушинка. Олеся обхватывает меня ногами, крепко цепляясь пальцами за плечи, старательно пряча коготки, чтобы случайно не поцарапать. Такая мелочь, а меня торкает до глубины души. Я подтягиваю Олесю еще выше, пока ее грудь не оказывается в аккурат напротив моих губ. С утробным рыком втягиваю в рот твердую вершинку, кайфуя от собственных ощущений и ответного приглушенного женского стона. Она что-то невнятно бормочет, хватает меня за волосы и несильно стягивает на затылке, подставляя свою грудь под мой голодный рот. А я и рад стараться. Дразню, посасываю, щелкаю языком, жадно прикусываю и тут же зализываю тугие соски. Сначала один, потом второй и так по кругу. Никогда не был фанатичным обожателем сисек, а теперь вот стал. Олеськина грудь определенно войдет в список моих личных фетишей. Причем абсолютно заслуженно.

Через пару минут одной игры с сосками становится недостаточно. Я несу свою невесомую ношу к кровати, укладываю на спину в самый центр и секунд десять даю себе на визуальный экстаз, прежде чем приступить к физическому. Задыхаясь, она тоже смотрит на меня затуманенным похотью взглядом. Без намека на смущение Олеся раздвигает ноги в недвусмысленном приглашении. Такая откровенная и раскрепощенная в своих желаниях, что у меня окончательно рвет крышу. Накрываю ее тело своим и жадно целую горячие губы, раздвигаю языком и толкаюсь внутрь. Она отвечает не сразу, шокированная напором, и пока подстраивается, я остервенело имею ее рот, глубоко и пошло, упиваясь дурманящим вкусом и тихими, ласкающими слух стонами. Олеся постепенно втягивается, и мы отрываемся на пару, устроив неистовый трах нашим трущимся друг о дружку языкам. Прерываюсь, только когда у обоих кончается кислород в легких. Необходимо пополнить запас, иначе мы не доживем до секса.

– Давай резинки, детка, – прошу прерывистым шепотом, дыша как после пробежки. Олеся слегка напугана, но гораздо больше возбуждена, дрожащими пальцами протягивает заветную коробочку. Встав на колени между широко расставленных женских ног, я торопливо вскрываю упаковку, достаю один из трех презервативов, отрываю зубами кусочек фольги и суетливо облачаюсь в латексные доспехи. Процесс максимально простой и быстрый, но мне он кажется бесконечным. Черт, я еще никогда так долго не надевал защиту. Это все она, кудесница леса Олеся. Тааак, вот опять песни в ход пошли, смеюсь я над собой, неотрывно пожирая алчным взглядом острые коралловые соски, изящную линию плеч, тонкую талию, плоский подрагивающий живот и идеально-гладкий лобок. Теперь, когда вопрос с девственностью решен, она уже мне не кажется ни зажатой и ни неуверенной. Теперь я даже жалею, что вот это все не только для одного меня, и это пи*дец как странно. Я ее еще даже не трахнул, а уже включаю собственника, что мне в принципе не свойственно.

– Дыру прожжешь, Кравцов, – комментирует Олеся мой одичалый голодный вид и шумно втягивает воздух, когда я дотрагиваюсь до ее промежности.

– Здесь? – мои пальцы медленно двигаются по нежным набухшим от притока крови складочкам, безошибочно нащупывая нужные точки. Она отзывчивая, только немного смущается, но с этим я справлюсь быстро. – Или здесь? Где горячее, Лесь? – мои пальцы ловко и умело перемещаются от одной эрогенной зоны к другой, не сосредотачиваясь на какой-то одной, а поочерёдно дразня особенно чувствительные участки скопления нервных окончаний. Большинство парней знают только о существовании клитора, да и то далеко не все. Я на их фоне нахожусь в заведомо выигрышной позиции. – Здесь тоже прожигает, да, Лесь? – продолжаю свои исследования, наблюдая за сменой ярких эмоций на порозовевшем от возбуждения лице. Это и есть моя маленькая месть за хамское «я ожидала большего». Большего ей никто не даст.

– Ты трахать меня, вообще, собираешься? – она злится, потом сдавленно всхлипывает, жадно хватая губами раскаленный воздух.

– Обязательно, – заверяю с порочной усмешкой, проталкивая два пальца в восхитительно узкую вагину. Олеся потрясенно распахивает глаза, когда, согнув пальцы, я начинаю ритмично растирать