Мужчины поели, на ходу поблагодарили мать и отправились на работу, оставив ее хлопотать по хозяйству.

Александр взял Ниву и принялся колесить по полям, проверяя зрелость ржи, овса и гречихи. Пшеницу они не выращивали, в их краях она росла плохо. По дороге заехал по поручению отца на дальнюю ферму возле деревни Колокольчиково, и ему не понравился грязный двор фермы. Бригадир оправдывался:

– Да трактор у нас уже неделю в ремонте! Никак запчастей из города не привезут.

– А дома ты тоже трактором убираешь? Пусть скотники тележки возьмут и вилы в руки. Да и ты помоги. А то развели антисанитарию. Смотри, на следующей неделе отец сам будет всё хозяйство объезжать. Попадете под горячую руку, меня не виновать.

Бригадир сдвинул кепку на лоб и почесал затылок.

– Спасибо, что предупредил, а то попали бы как кур в ощип. Сегодня же уберем.

Уставший и несколько раздосадованный, Александр возвращался в Ивановку. По дороге он увидел новенькую учительницу, о которой Павел отзывался с таким пиететом. Он встречался с ней несколько раз, случайно, то в одном, то в другом месте. И ничего особенного в ней не замечал. По его мнению, она была слишком высока для нормальной женщины. Хотя приятно уже то, что ему не приходилось сгибаться в три погибели, чтоб заглянуть ей в глаза.

Она не спеша шла по обочине дороги в сером с яркими красными маками сарафане. Александр скривился. Разведенкам не к лицу носить такие яркие вещи. Надо бы что-нибудь поскромнее. Или она так себя предлагает? Последняя попытка выйти замуж, так сказать?

Ему хотелось проехать мимо, но, подумав о том, что скажет тот же Павел, если узнает, он вздохнул и притормозил рядом.

– Подвезти? – он надеялся, что она поймет по его скорбному тону, что подвозить ее он не хочет, и откажется.

Но она не поняла.

– Спасибо! Я так устала.

Уже в салоне она поняла, кто за рулем, и вся как-то сжалась. Александр это заметил. Неужели ей кто-то передал его о ней мнение? Или она знает, как к ней относятся сельчане?

– Как вы устроились? – он спросил это исключительно для проформы, ему были совершенно неинтересны ее дела.

Это она расслышала, поэтому ответила спокойно и равнодушно.

– Нормально.

Он не ожидал услышать ответ, сказанный в том же тоне, что и его вопрос, и спросил уже с некоей толикой заинтересованности:

– А как односельчане? Не обижают?

– Нет, конечно! – Наталья искренне удивилась. – Наоборот.

– Это как?

– Уж слишком привечают.

Александр хотел сказать, что люди у них в селе жалостливые, но прикусил язык. Но она поняла это и без слов.

– Да, они сочувственные очень. Все хотят меня замуж пристроить. Считают, что баба без мужика не человек.

Он опешил. От женщин он никогда таких высказываний не слышал. Осторожно спросил:

– А у вас другое мнение?

– Абсолютно. За свою жизнь я убедилась, что от мужчин нужно держаться подальше. От них одни неприятности.

Александр призадумался. Что ответить? В ее голосе прозвучало настоящее ожесточение, и он понял, что пережить ей пришлось гораздо больше, чем он думал.

– У вас ведь дочка есть?

– Да. Ульяна. Ей три года.

– Она с вашими родителями осталась?

– Да. Но послезавтра я за ней поеду. Привезу сюда. С заведующей детским садом я договорилась. Ее возьмут в младшую группу.

– Значит, вы здесь надолго решили обосноваться?

Она в свою очередь с удивлением посмотрела на него.

– Да. А вам это не нравится?

Он поразился ее проницательности. Неужели по нему видны все его мысли?

– Боитесь, что мой дурной пример развратит невинные души моих учениц?

Александр рассердился.

– Что вы ерничаете, как Павел? От него понабрались?

– Да нет, это я от природы такая, – Наталья неожиданно развеселилась и открыто посмотрела на собеседника. – А вообще-то у меня нехорошая привычка отвечать тем же. Я своего рода зеркало, понимаете?

– То есть это я первый начал говорить в таком тоне?

– Ну, вы со мной вообще говорить не хотели.

Это было правдой, поэтому Александр предпочел перевести разговор на другую тему.

– А куда вы ходили, если не секрет? Школа в другой стороне.

– Ваша правда. А ходила я в амбулаторию.

У Александра возникли нехорошие подозрения.

– Вы что, заболели?

– Нет, я не беременная, не волнуйтесь. – Она опять попала в точку, и он покраснел, отчего разозлился на нее еще больше. – Я помогала Вере.

– Помогали? А что, вы врач?

– Я биолог. А по совместительству лейтенант медицинской службы. Кое-что еще помню. А вы в армии служили?

Александр не служил, в чем нехотя признался.

– Нет. Таких как я, в армию не берут. Нестандартные мы.

– Почему не берут? Из-за здоровья?

– Нет, со здоровьем у меня все в порядке. А вот форму пришлось бы шить по спецзаказу. И сапоги тачать индивидуально. У меня размер ноги пятьдесят второй. Поэтому дешевле меня в армию не призывать. Я же сказал – я нестандартный.

Наталья никогда не слышала о таких странных проблемах, поэтому ограничилась:

– Вам повезло.

– Да почему? Я бы лучше отслужил годик-то, чем отвечать на каверзные вопросики.

Показался таунхаус, и Наталья попросила:

– Высадите меня здесь, пожалуйста.

Александр остановился, она вышла. Он поехал дальше, к своему дому, спрашивая себя, как это его угораздило поругаться с этой училкой.

У таунхауса стоял Павел с каким-то парнем. Кивнул ей в знак приветствия и с намеком подмигнул. Наталья зашла в свою квартиру, думая, что теперь расспросов ей не избежать.

Вечером за ужином Александр рассказал, как дела в отделениях, где он побывал за день. Отец выслушал его и сухо заметил:

– Распустились что-то все. Собрание, что ли, собрать? Хвоста накрутить. Такая конкуренция, а они работать не хотят. А как доходы распределять, так все с большой ложкой прутся.

– Да, батя, все забываю тебя спросить. Урожай в этом году хороший, если, конечно, уберем все нормально. Может, мне приличную машину себе купить? А то у Павла джип, хотя он простой учитель. А у меня кроме служебной Нивы нет ничего.

– Да покупай, кто ж тебе запрещает? Деньги-то твои. Кстати, я слышал, ты новую учительницу подвозил?

– Ну да. – Александр подумал, кто же его мог заложить. Павел этим не грешит.