— Нет-нет. Только… ну… а как же ваша подружка?

— Вики не живет в моем доме постоянно, и чаще раза в неделю она не заходит. А по будням вообще никогда не появляется. Итак, о вашем увлечении здоровой пищей. Позвольте вас заверить, что в ресторанах, которые я предпочитаю, будут просто счастливы, приготовить для вас все, что захотите. Однако если вы все-таки пожелаете готовить сами, скажите мне заранее. Тогда мы сначала заедем в супермаркет за продуктами, так как я их в доме не держу, потому что, как вы сами понимаете, не готовлю.

— Вообще не готовите? Никогда?

— Никогда.

— А ваша девушка?

Гордон весело рассмеялся.

— Слава Богу, нет. Вики занимается рекламой авиалиний, и дел у нее так много, что зачастую некогда даже перекусить, а не то чтобы готовить.

Для Виктории, Вики, Гордон сделал исключение из своих правил выбора подружек. Он не связывался с умницами, но в данном случае не смог побороть искушения назначить свидание красивой остроумной девушке, узнав, что она просто влюблена в свою работу — как ни удивительно, тоже рекламный бизнес.

Правда, потом, познакомившись поближе, Гордон обнаружил у Вики массу недостатков и старался поменьше находиться в ее обществе.

— И завтрак не готовите? — продолжала удивляться Алекс.

— Я не завтракаю дома, — объяснил Гордон. — Я пью кофе в офисе, когда приезжаю на работу. Это в будни, а по выходным я долго сплю, затем тоже только чашечка кофе и время переодеваться к обеду в ресторане. В течение недели у меня масса деловых обедов, хотя случаются дни, когда я просто обхожусь сандвичами из соседнего бистро.

— А в ресторане вы ужинаете каждый вечер?

— Почти каждый. Иногда заказываю ужин на дом по телефону.

— Но это же дорого!

— Согласен. Однако я могу позволить себе это.

Посмотрим, что она скажет, когда увидит пентхаус, подумал он.

Гордон терпеть не мог домашние дела. Вероятно потому, что их с избытком хватало в детстве. Тетка, страшно ленивая особа, заставляла мальчика работать с утра до вечера. Он готовил, стирал, убирал в доме и во дворе, был, по сути, бесплатным рабом. С восьми до шестнадцати лет.

Зато теперь Гордон и пальцем не пошевелит, чтобы сделать что-нибудь по дому. Каждую неделю на пару часов к нему приходит женщина, которая умудряется все вычистить и вымыть так, что и пылинки не найдешь. Она следит за его одеждой, стирает ее или отдает в чистку. По пятницам она задерживается подольше, чтобы все выгладить.

Окна в пентхаусе моют профессионалы, дважды в год приезжают из химчистки, чтобы забрать ковры, которые затем привозят идеально чистыми.

— Вы, должно быть, очень богатый человек, — задумчиво протянула Алекс.

— Да, богатый, — без ложной скромности подтвердил Гордон.

Девушка промолчала и, казалось, никак не отреагировала. Гордону захотелось узнать, о чем она задумалась. Вероятно, о том, что он высокомерный и экстравагантный, очень эгоистичный. Если его предположение верно, то у него есть и оправдание. Он много лет работал как проклятый, рискуя всем. Не так уж много людей, которые выдержали бы такую каторгу. А сейчас он имеет право пожинать плоды своего адского труда. И черт побери того, кто посмеет осудить его за это!

Ее молчание явно затянулось, и Гордон почувствовал себя провинившимся ребенком. Неожиданно Алекс посмотрела на него каким-то отсутствующим взглядом и отрывисто попросила:

— Расскажите мне о тете. Как вы думаете, почему мой отец называл ее безнравственной и греховодной?

Гордон облегченно вздохнул. Слава Богу! Беседа переходит в другое русло, и ему не надо больше рассказывать о себе.

— Пожалуй, точно объяснить я не смогу. Не знаю, что именно имел в виду ваш отец. А он был очень религиозным? — поинтересовался Гордон после минутного раздумья.

— Не уверена.

— А как он относился к сексу?

— Он никогда не говорил об этом. После смерти мамы в его жизни других женщин не было. А если нет секса, то и вопросов нет.

— Расскажите мне о своей маме, — неожиданно попросил Гордон.

— Пожалуйста, но рассказывать особенно и нечего. То есть я мало что знаю. Она умерла, когда мне было полтора года, поэтому личных воспоминаний, как вы понимаете, у меня нет. Даже ее фотографий. И отец редко говорил о ней. Вот только после его смерти Сэм кое-что рассказал мне. Я была очень любопытна, можете представить? Так что появилась некоторая ясность…

Гордон был настолько заинтригован, что, так и не закурив, сунул сигарету обратно в пачку.

— Так что же рассказал Сэм?

— Ничего приятного… Моя мать была проституткой, простодушной и наивной. Очень любила вечеринки, веселье, беззаботную жизнь. Она приехала в шахтерский городок в поисках счастья. Перепрыгивала из одной постели в другую, от одного шахтера к другому, жила на их деньги. Мой отец случайно столкнулся с ней, приехав по делам в шахтоуправление. Она зацепила и его, на время. Но что-то у них не заладилось, и она быстренько сбежала с другим парнем. Отец, закончив дела, уехал. Он был геологом, вы знаете. Так вот, он подался куда-то с экспедицией. А когда через пару лет его снова занесло в те места, он узнал, что у нее родился ребенок, я. Отец рассказывал Сэму, что меня он признал сразу. Будто я, как две капли воды оказалась похожей на его сестру, когда та была маленькой. И еще отец по секрету поделился с Сэмом, что моя мать была единственной женщиной, которая подходила ему… ну, сексуально. Кто знает, может быть, он действительно был в нее влюблен. Отец признался Сэму, что мама была потрясающе хороша в постели, она заставляла его забывать обо всем на свете, он чувствовал себя с ней на седьмом небе… Ему ни с кем прежде не было так хорошо. Вероятно, поэтому он потом и не смотрел на других женщин, по крайней мере, все те годы, что я была с ним.

— А как ваш отец добился опеки над вами?

— Когда он нашел меня, мама уже умерла. Представляете, от укуса змеи. В то время за мной присматривала другая женщина, и она очень не хотела, чтобы меня забрали. Но, к счастью, мама записала имя отца в свидетельстве о рождении, поэтому женщине пришлось отдать меня. Я практически с двух лет общалась только с ним, отсюда мой смешной акцент. Ведь отец был англичанином, вы знаете.

— Да, я знаю. В отчете детектива, разыскавшего вас, это указано.

— Мы с ним повсюду ездили вместе и были большими приятелями. Он был хорошим отцом. Наверное, это было нелегко при нашей-то жизни. В постоянных переездах, в экспедициях… Ведь он так и не изменил своей работе, даже ради меня. Это я должна была приспосабливаться ко всему. У нас нигде не было своего дома, мы никогда подолгу не жили на одном месте.

— И как же вы оказались у Сэма?

— Отец приехал в Новую Зеландию по контракту, когда мне исполнилось восемь. В те дни Коулфилд был процветающим шахтерским поселком. Здесь, кроме угля, нашли следы серебра и меди. Отца пригласили на дополнительную разведку месторождения. Ведь специалистом он был отличным. Отец остановился в отеле «Солнце маори». Здесь-то он и познакомился с Сэмом. Отец всегда быстро находил друзей среди владельцев пабов. Он много пил, но всегда платил за выпивку сразу же — вот в чем причина. А Сэм, кроме того по-настоящему привязался ко мне. Он уговаривал отца бросить кочевую жизнь, так как мне надо было учиться. Сэм так надоедал отцу, что тот пригласил местного учителя, чтобы проверить мои способности и решить, стоит ли вообще морочиться с моей учебой. В результате отец снял у Сэма на долгий срок пару комнат и началась моя более или менее обычная жизнь. Когда отец работал «в поле», за мной присматривал Сэм.