Ранее я уже упоминал, что в наше время мы знаем многое о вещах, о которых Дарвин не имел никакого представления. И сегодня нам необходимо изучить эту несократимую сложность. Например, Дарвин не знал, что даже самой простой одноклеточной бактерии Е. coli для поддержания своего существования необходимы 2 тысячи различных белков. Он не мог знать, что каждый из этих 2 тысяч белков состоит в среднем из 300 аминокислот. Важно, что ни Дарвин, ни какой-либо другой ученый конца XIX и начала XX веков не понимали, насколько сложными являются живые существа. До недавнего времени никто об этом не имел никакого представления.

Несократимая сложность означает, что если любая часть системы перестает работать, то вся система выходит из строя. В качестве иллюстрации этого принципа часто используют обычную мышеловку. Когда все ее части находятся на месте, она выполняет функцию, для которой и была создана: она освобождает рамку, которая бьет по мышке, вцепившейся в кусочек сыра, и на этом мышиная жизнь заканчивается.

Мышеловка – это система из разных деталей, каждая из которых выполняет определенную задачу. Например, есть крючок, на котором помещена приманка, и есть мощная пружина. Если потревожить приманку, то пружина распрямляется и рамка бьет по мышке со смертельной силой. Она даже не успевает понять, что ее убило. Это довольно простое устройство, но: при отсутствии хотя бы одной ее части мышеловка не сработает. Без крючка не распрямится пружина. Без пружины не будет бить рамка. Поскольку для работы системы необходимы все ее части, мы не можем усовершенствовать мышеловку. Нельзя свести ее к более простой системе и одновременно сохранить работоспособность. В этом ее несократимая сложность.

При рассмотрении организма человека мы получим схожий результат.

Всем известно, что если ободрать колено, то ссадина начнет кровоточить, но затем это прекратится, потому что кровь свернется. Этот сложный процесс воспринимается нами как должное, мы просто знаем, что так и будет. Это – прекрасный пример несократимой сложности. Стоит нам порезаться или порвать кожу, как в тот же момент 20 белков оказываются в нужном месте и начинают работу для остановки кровотечения.

Вот что самое важное при обсуждении несократимой сложности: если отсутствует хотя бы один из 20 белков, нужных для свертывания крови, то кровотечение будет продолжаться. Неважно, сколько мы будем ждать – 10 минут или 10 часов, – результат будет одним и тем же. Кровь будет коагулировать, только если присутствуют все необходимые белки.

Способность крови к сгущению является примером свойства живого организма, которое не могло развиться в процессе эволюции. Чтобы кровь сгустилась, необходимо наличие в данном месте 20 белков, пока кровь не начнет вытекать. Если бы все компоненты вовремя не оказались на месте, то наши предки погибли бы после самого незначительного ранения. А значит, что и нас не было бы – они не дали бы потомства. И это только один пример.

А вот и другой. Маленькие шевелящиеся реснички, благодаря которым передвигаются сперматозоиды, состоят из более 40 движущихся элементов, каждый из которых необходим для колебания реснички. Без них клетка не может двигаться. Если бы древние сперматозоиды у самцов нашего вида не обладали способностью «плыть» к яйцеклетке самки, то размножение стало бы невозможным.

Вот и еще пример.

Клетка человека считается единственным в своем роде сложнейшим механизмом из всех нам известных. Приблизительно до середины XX века под клетками понимали крохотные мешочки с подсоленной водой, содержащей растворенные частицы. Сегодня нам известно, насколько это далеко от истины. Если увеличить клетку до размера города, то мы обнаружим, что по своей инфраструктуре клетка окажется гораздо сложнее его. Стандартная структура клетки включает в себя:

• рибосомы, которые синтезируют белки;

• эндоплазматический ретикулум, который производит и транспортирует важные химические вещества клетки;

• ядро, передающее клетке указания, как ей функционировать;

• микротрубочки, позволяющие клетке перемещаться и изменять форму;

• реснички (крохотные колеблющиеся волоски), благодаря которым некоторые клетки могут передвигаться в жидкости;

• митохондрии, вырабатывающие энергию в клетке;

• мембрану, которая взаимодействует с окружающей средой и определяет, чему входить в клетку и чему выходить из нее.

Это лишь некоторые из бесчисленных процессов, происходящих в любой момент в каждой из приблизительно 50 триллионов клеток человеческого тела. Для этих процессов было необходимо заранее и в определенном месте создать определенные механизмы, чтобы наши самые первые клетки функционировали так, как они это делают сейчас. От процесса свертывания крови до колебания ресничек – в теле человека можно обнаружить множество примеров несократимой сложности.

Даже самый скептически настроенный ученый признает, что ДНК сообщает клеткам, что и когда им нужно делать. В природе это расценивается как признак интеллекта.

Под конец жизни в своих откровенных беседах Альберт Эйнштейн говорил, что информация лежит в основе порядка во Вселенной и в том, откуда исходит этот порядок. Однажды он признался: «Я вижу узор, но мое воображение не в силах представить себе создателя картины. Мы все танцуем под таинственную мелодию, которую исполняет вдалеке невидимый игрок на свирели» [21]. Мы хотим узнать о происхождении человека и становимся очевидцами такого порядка и намеренности в нашей ДНК, говорящих о существовании этого игрока.

Существует один аспект теории эволюции, который я пока намеренно не затрагивал. Он является естественным следствием теории Дарвина, а впервые о нем заявил британский натуралист Альфред Рассел Уоллес. Уоллес всегда поддерживал эволюционную идею, и, основываясь на оригинальной работе Дарвина, он сделал выдающееся наблюдение о новых свойствах живого. Я процитирую вывод Уоллеса, а затем сравню его с современными данными.

В заключительной главе своей книги «Вклад в теорию естественного отбора» от 1870 г. Уоллес заявляет: «Естественный отбор наделил дикаря мозгом, чуть превосходящим мозг обезьяны, однако он гораздо меньше развит, чем мозг философа» [22]. Этим пассажем Уоллес хотел показать, что природа дает нам лишь то, что и когда нам нужно, и делает это с помощью эволюции, которую Дарвин описал как медленный и постепенный процесс. Иными словами, мы можем стоять вертикально, имеем развитое периферийное зрение и способны делиться своими эмоциями посредством улыбок, нахмуренных бровей и других выражений лица, потому что когда-то в прошлом нам это потребовалось.