— Покажите мне человека, который бы не думал о таком хоть раз в жизни!

— И все же?

Я честно задумалась, глядя на свои руки в морщинистых руках Эльзы. Да, такие моменты бывали, и часто. Я вдруг поймала себя на мысли, что многое делала без удовольствия — ела, работала, спала, занималась какими-то делами просто по инерции, потому что так надо. Но разве не каждый человек подвержен таким самокопаниям?

— Не знаю, — ответила я наконец. — Я просто хочу узнать, как мне вернуться обратно.

— Никак, дитя, я ведь уже сказала. Тебе повезло, потому что твой двойник позаботился обо всем. И теперь все именно так, как и должно быть.

— Нам нужна другая гадалка, — я вырвала свои руки из сухих лапок Эльзы и резко встала.

— Она скажет тебе то же самое, девочка. Твой двойник нашел способ изменить свою жизнь, найди и ты.

— Заняв мое место? Вы что же, утверждаете, что это я должна была воспитываться в борделе, чтобы потом оказаться в замке?

«И ублажать двоих мужчин разом», — мысленно добавила я, решив не шокировать гадалку своими откровениями.

— Именно.

— Мы уходим, — сказала я, проносясь мимо Кая. Он слушал гадалку чуть нахмурившись. А последовавшие слова заставили меня замереть на месте.

— Госпожа Эльза, есть ли какой-то способ посмотреть, что с тем, другим двойником?

По тонким губам старухи пробежала едва уловимая улыбка.

— Загляни в мой шар.

— Она это тебе, — Кай взял меня за плечо и чуть сжал.

Постучав носком башмака по земляному полу шатра, я все же подошла ближе и, наклонившись, заглянула внутрь. Белая муть внутри шара оставалась неподвижной.

— Какая глупо…

Я замолчала на полуслове, потому что внезапно туман рассеялся, и я увидела своего Лешку. И себя. Точнее, не себя, а самозванку, занявшую мое место. И эти двое самозабвенно трахались! Девица нежно гладила лицо моего мужа, пока ее бедра умело двигались в такт его толчкам. Да, самозванка была точной моей копией, но неужели Лешка не видит, что это вовсе не я? Я никогда так картинно не стонала во время секса! И уж точно никогда не выделывала такое языком. А видимо стоило, потому что через мгновение я услышала его счастливый голос:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Я люблю тебя, Ярочка, люблю! Ты лучшая!

Я громко вскрикнула и взмахнула рукой. Тяжелый шар, выбитый с подставки, покатился и упал со стола, а я выскочила из шатра и, не разбирая дороги из-за застилавших глаза слез, понеслась прочь. Мелькали шатры, лица незнакомцев, их разноцветные одежды, а я все бежала и бежала, пока не оказалась посреди деревьев. Шум ярмарки замер где-то вдали, а здесь было тихо. Даже птицы не пели.

Я остановилась на какой-то поляне, стараясь отдышаться и с тоской размышляя, как мне жить дальше. Значит, моя участь — быть наложницей оборотня, каждую ночь отдаваться ему и не иметь никакой возможности вернуться обратно? Тишина вокруг стала почти оглушающей. Внезапно ее нарушил мой собственный вскрик, когда я почувствовала на себе чьи-то руки. Одна зажала мой рот, а другая притянула к чьему-то горячему телу.

— Не боишься ходить в лес одна? Здесь водятся волки, — шепнул в ухо знакомый голос, а мое сердце сделало бешеный скачок.

Шрейн развернул меня к себе лицом. Я отметила глубокие тени под его глазами, отросшую щетину, спутанные волосы и запавшие скулы. Но все равно он был так красив, что у меня заныло сердце. Откуда он здесь взялся в таком виде?

— Я не одна. Мы с Каем были на ярмарке. А ты что здесь делаешь?

— Лес для оборотня — второй дом, — ответил Шрейн. Только сейчас я поняла, что голос у него какой-то охрипший, будто он сорвал его или не говорил несколько дней. Шрейн притянул меня ближе, убрав волосы и жадно втянул носом запах моей кожи там, где билась жилка на шее. От этого движения сердце забилось еще быстрее, а ноги стали какими-то ватными.

— Отпусти, Шрейн, — попыталась я отстраниться.

— Все, что волк нашел в лесу, это его добыча, — рыкнул он хрипло, хватая меня за подбородок и накрывая губы своими. Язык проник в мой рот и принялся настойчиво скользить внутри.

Но у меня не было настроения играть в эти игры. Перед глазами все еще стояла самозванка, сидевшая верхом на моем муже. Я сомкнула зубы, укусив наглый язык, и Шрейн, зарычав, дернулся. Однако даже от неожиданности он не отпустил меня. — Какого дьявола, Яра?

— Я не в духе, чтобы заниматься этими глупостями! — я принялась вырываться, стуча кулаками по каменной груди альфы.

— А Каю ты тоже отказывала эти две ночи? — рявкнул он, крепче сжимая мою талию своими ручищами.

— Нет. И поэтому очень устала.

Я и сама не могла объяснить, что заставило меня дразнить Шрейна. То ли его манера всеми повелевать, то ли то, что он не приходил, а я плохо спала эти две ночи, ожидая, как скрипнет дверь и промнется перина под весом его тела.

— Что ж, придется тебе найти время и для меня, красавица, — угрожающе прорычал он, вытаскивая из моих волос длинную ленту, которой я завязала косу.

Миг — мой плащ полетел на землю, и мои запястья оказались связаны. Шрейн снял прикрепленную к его поясу веревку — зачем он, интересно, ходит с не по лесу? — и я оказалась привязана за вытянутые над головой руки к стволу дерева.

— Не знаю, что ты задумал, но мне это не нравится! — гневно выпалила я, пытаясь освободиться. — И Каю не понравится тоже!

— Пусть сам скажет мне об этом, — угрожающе произнес Шрейн и, встав напротив, потянул тесемки на лифе моего платья. Пальцы Шрейна были горячими, даже через ткань я ощущала их огненный жар. Он медленно распустил шнуровку, и моя грудь оказалась прямо в его больших ладонях, уютно устроившись в них.

Глаза Шрейна жгли мое лицо, а подушечки пальцев уже потирали затвердевшие соски.

— Наверное, тебе совсем не нравится происходящее, — насмешливо сказал он, опуская голову к груди. Он прикусил зубами сосок, чуть потянул его, а потом лизнул и подул на чувствительную кожу. Искра желания пронзила меня между ног, дыхание перехватило.

— У тебя есть невеста. Это… — я задохнулась, когда Шрейн вобрал в рот второй сосок, а его руки разорвали напополам юбку платья и заскользили по моим бедрам. — Это неправильно.