litbaza книги онлайнДетективыИнкогнито грешницы, или Небесное правосудие - Марина Крамер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 61
Перейти на страницу:

– Иди в душ, чудовище. Ребенок скоро встанет, ему в школу вообще-то. Пойду я блины печь, – Женька обнял Марину и поднялся вместе с ней с пола, шагнул к двери. – Беги, моя сладкая.

Коваль на цыпочках, чтобы ненароком не разбудить сына и не показаться ему в таком непотребном виде, пробежала наверх и заперлась в душе.

Звонок Ветки застал ее расслабленной после завтрака, лежащей на постели в зашторенной спальне. Взглянув на дисплей, Марина поморщилась – эти звонки стали уж слишком частыми.

– Алло.

– Мэриэнн… прости меня, – прошелестела Виола. – Я наговорила тебе лишнего, но поверь – я так испугана, что не нахожу себе места.

– Разумеется, это был повод, чтобы обвинить меня во всех смертных грехах, дорогая. Ты всегда так поступала.

– Мэриэнн… пожалуйста…

– Чего ты хочешь от меня? – Марина испытала легкое раздражение. Предав ее, Ветка теперь думает, будто вправе надеяться на сочувствие – странная логика.

– Помоги мне выпутаться. Я чувствую – это какие-то старые Гришкины косяки. А в этом можешь разобраться только ты.

– А теперь объясни мне, почему я должна делать это? Бросать мужа, сына, лететь в вашу Россию, ковыряться там в бесовском дерьме столетней давности? Мне-то это зачем? – Марина достала сигарету из лежавшей рядом на постели пачки, дотянулась до пепельницы и закурила, перевернувшись на живот.

– Мэриэнн… ты же не чужая мне! К кому мне еще бежать с этим? – взмолилась Ветка с отчаяньем в голосе.

– А к Ворону что же не пойдешь? Ведь это ему ты так легко продала меня. А сейчас что же?

– Я сделала все, чтобы он не вспомнил об этом разговоре! Клянусь тебе чем захочешь – он никогда не говорил…

– Ну, еще бы! – со смехом перебила Марина. – Разумеется, он не говорил – зачем? Он меня живьем видел, какие тут разговоры? Но факт, Ветуля, вещь упрямая – ты меня сдала. И будь Ворон не тем, кто он есть, вообще непонятно, чем бы все закончилось.

– Мэриэнн… ну, не закончилось ведь! – простонала Ветка. – Я не думала, что ты настолько злопамятна…

Марина едва не захлебнулась дымом от смеха – только Ветка могла позволить себе такую святую наивность и убежденность в собственной непогрешимости. Коваль никогда ничего не забывала, и если человек делал ей зло, то рано или поздно рассчитывалась по самой высокой ставке. И исключений не было. Разве что племянник, но с ним Марина пока просто не знала, что делать. Хотя мыслишка крутилась…

– Я, дорогая, не злопамятна совершенно. Как ты помнишь, у меня просто хорошая память на зло – и все. Валяй, говори, что стряслось, – велела она, ткнув окурок в пепельницу.

Ветка с явно слышимым облегчением выдохнула.

– Мэриэнн… я бы не хотела по телефону… ты ведь понимаешь?

– Ты отвратительная мелкая шантажистка.

– Но ведь ты за это меня и любишь, дорогая, правда? – промурлыкала ведьма игривым тоном.

– Не надейся. Как только решу – сообщу.

– Мэриэнн, пожалуйста! Тут счет на дни…

– Сиди дома и никуда не высовывайся. Где ребенок?

– В больнице. Я его раз в три месяца на реабилитацию госпитализирую, иначе просто невозможно, – удрученно сказала Ветка.

– Прекрасно. Ты можешь как-то организовать ему постоянное наблюдение там?

– Да, конечно, с ним и так все время няня и охранник. Но он ведь меня ждет…

– Интересно, кого он будет ждать потом, если тебе во время такого визита голову открутят? – задумчиво проговорила Марина, злясь на непонятливость подруги.

– Я поняла…

– Ну, и прекрасно. Сиди и жди. Я позвоню.

… – Понимаешь, я не могу это так оставить…

Марина сидела за барной стойкой, пила кофе и пыталась объяснить Хохлу причину своего внезапного решения поехать в Россию. Естественно, Женька понимать это отказывался, приводя резонные доводы о сложности получения визы, о надвигающихся новогодних праздниках, о том, что они обещали Грегори провести каникулы на Кипре в собственном доме. Но в душе он уже смирился, потому что знал: он ничего не сможет поделать. Если Марина решила – будет так, как она сказала.

– Зачем тебе-то туда вязаться? Тебя-то как это касается?

– Женя, ты не понимаешь…

– Конечно, не понимаю. И не пойму никогда! – загремел он, ударив кулаком по столешнице. – Ты так и не поняла: в России тебя никто больше не ждет! И если что-то случится, я не успею прилететь и помочь тебе! Просто не успею!

– Ничего не случится.

– Ну-ну, давай, – отмахнулся он, устав доказывать и натыкаться на одни и те же ответы. – Только помни, что грань между «Вот тут чуть-чуть подправлю, и будет хорошо» и «Ох, бля, что же я наделала опять!» – о-о-очень тонкая. А ты ее никогда не чувствуешь, грань эту.

Марина хохотнула, но заметила, что настроение у Женьки испортилось, лицо помрачнело, а лопатка, которой он переворачивал последний блин на сковороде, со смачным щелчком вдруг сломалась.

– Женя…

– Джек я, а не Женя. Все, хватит. Поела – иди отсюда.

Он повернулся к ней спиной, и Марина поняла – действительно, все, он больше ничего не скажет.

Хохол молчал все время до ее отъезда. Это были самые тяжелые дни в Марининой жизни за последние годы. Она старалась держать его в курсе, рассказывала что-то, пыталась получить ответы, но бесполезно. Он только угрюмо кивал – или вообще не реагировал и сразу уходил от нее. Только с Грегори у него все было хорошо – они много времени проводили вдвоем, играли, взялись вдруг собирать из деталек большую яхту с мотором… Марина чувствовала уколы ревности, потому что сын общался с ней куда менее охотно, чем прежде.

Ночами она тоже страдала от одиночества – Хохол перебрался жить в гостевую спальню. Марина понимала его и не осуждала, но сердце ее часто ныло от обиды. Ведь он же сам сказал – побудь свободной, так зачем же теперь так демонстративно выражал неодобрение?

С Грегом все оказалось немного проще, чем Марина думала. И в этом тоже помог Хохол, объяснив мальчику: матери пришло время показаться врачам, и потому она уедет на какое-то время. Грег было напомнил о Новом годе и обещанных каникулах, но Женька сказал, что на Кипр они поедут втроем с дедом, а маме все равно сейчас нельзя туда. На этом разговоры и закончились.

Улетала Коваль за сутки до Нового года, и это значило, что в родной город она попадет всего за несколько часов до боя курантов. Ее это, правда, не особенно огорчало – Новый год никогда не значился в списке ее любимых праздников, а со смертью Егора и вовсе превратился в формальное событие, отмечавшееся только ради Грегори. Так что перспектива провести эту ночь в съемной квартире в одиночестве Марину не пугала. Ветка, правда, настаивала на том, чтобы она ехала сразу в «Парадиз», но Марина отказалась, мечтая просто выспаться после двух перелетов.

1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 61
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?