Джонни помешкал, потом запер входную дверь. Взглянул в сторону спальни, потом повернулся и пошел на кухню. Он плеснул виски в стакан и залпом опрокинул его.

Потом он пошел в спальню.

Шерри, съежившись, лежала на кровати. Руки ее были связаны за спиной — галстуком. Ноги ей тоже связали. Короткая юбка задралась почти до пояса.

Джонни подошел к ней, стараясь не пялиться на оголившееся тело. Одной рукой он перевернул ее на спину.

Огромные темные глаза Шерри были широко раскрыты и смотрели на него в упор.

Джонни развязал носовой платок, служивший кляпом. На подбородке у Шерри запеклась капелька крови. Нащупав узел, стягивающий ее запястья за спиной, он развязал и его.

— Если пикнешь хоть раз, с зубами можешь распрощаться.

Освободив ей руки, он снова поглядел ей в глаза, уверенный, что прочтет в них страх.

Не отводя глаз, она расхохоталась.

Она свернулась на кровати в клубочек, как котенок, а он — совершенно не к месту — задавал себе вопрос: как это Джорджу удалось подцепить такую красотку?

В голове у него кружились совершенно другие мысли, много разных мыслей. Но в тот момент его занимала только эта парочка: Джордж Питти и эта смуглая взбалмошная бабенка — его жена. Что он в ней нашел — и дураку было ясно. Но вот чем он ей приглянулся?

Джонни недоуменно пожал плечами: черт с ними, в конце концов.

Она перестала смеяться и неожиданно сказала:

— Как заманчиво от тебя пахнет. А для меня не найдется что-нибудь выпить?

— А у тебя не только хороший нюх, но и чувство юмора, — сказал он.

Она не улыбнулась:

— Нет, правда. Дай мне чего-нибудь выпить. Вы все так себя вели, что рюмка мне не повредит. А где Джордж?

— Джордж пошел прогуляться. А нам с тобой надо потолковать.

— А если еще и выпить дашь, разговор будет еще лучше.

Он пристально посмотрел на нее.

— Ладно, — сказал он. — Сейчас принесу тебе выпить. Никуда не ходи.

— Зачем мне куда-то ходить? Я люблю валяться в постели. Налей мне чистого виски, без льда, и захвати воды.

Когда он вернулся из кухни с бутылкой и стаканами, она лежала в той же позе. Он налил виски, а потом снова ушел и вернулся с двумя стаканами с водой.

Она прикончила виски в два глотка, запила его водой и протянула Джонни опустевшие стаканы. На маленьком личике появилась недовольная гримаса, словно у ребенка, которому дали выпить горькое лекарство.

Джонни Клэй только пригубил виски. Он поставил стаканы на пол, потом встал и закрыл дверь спальни. Подвинув к кровати стул, он сел на него верхом, положив локти на спинку.

— Ладно, — сказал он, — начнем. Что тебе сказал Джордж и что ты здесь делала? — От его взгляда веяло холодом.

— Сказал мне, что идет по делу. Я ему не поверила, пошла за ним и оказалась здесь. Я стояла за дверью и прислушивалась. Тут ты как раз открыл дверь.

— И что же ты слышала?

— Ничего.

Джонни встал и оттолкнул стул ногой. Стул упал. Он схватил ее за руки, подтащил к себе и стал трясти, как тряпичную куклу.

— Врешь! Что он тебе сказал? Что ты слышала?

Она выпрямилась и стояла прямо перед ним, лицо в лицо.

— Перестань меня трясти, — сказала она, и в ее низком голосе послышалась хрипотца. — Убери руки, не трогай меня. Тогда я, может быть, что-нибудь и скажу.

Он все еще не отпускал ее руки, глубоко впиваясь пальцами в нежную кожу. На миг они застыли, как персонажи живой картины.

Движение было неуловимым и застало его врасплох. Согнув правую ногу, она ударила его в пах. Он выпустил ее руки и согнулся пополам.

Отскочив назад, она села на край кровати.

— Не смей трогать меня, сволочь, — сказала она.

Он с трудом распрямился. Его лицо побелело от боли и злости.

— Ах ты сучка! Да я…

— Ты лучше сядь и послушай, что я скажу, — сказала она. — И не вздумай ко мне прикасаться, пока я сама этого не захочу. Я тут ни при чем. Все было так, как я сказала. Я следила за Джорджем и поэтому сюда попала. Я подслушивала под дверью, но ничего не расслышала. Если думаешь, что я вру, выйди сам за дверь и послушай. Ты ничего не услышишь.

— Ты что — всегда вот так следишь за своим мужем? — спросил Джонни.

Она улыбнулась:

— Да нет, конечно. Он ведь никуда не ходит. Но сегодня он сказал, что идет по делу. Вот я и решила узнать, что за дело такое. Может, ты меня просветишь? Мы ведь теперь, можно сказать, друзья.

— Никакие мы не друзья, — отрезал Джонни.

— А могли бы ими стать. Очень хорошими друзьями. — Она встала и пошла ему навстречу. — Что такое? Я что — не в твоем вкусе?

Он не спускал с нее глаз. Да она во вкусе любого мужчины, подумал он.

Он вдруг понял, что угрозами и силой ничего от нее не добьется — такую не так-то легко запугать. Даже пытаться глупо. Превозмогая боль, он улыбнулся — той самой улыбкой прежнего Джонни, которая всегда очаровывала женщин.

— Господи, — сказал он, — бывает же, что счастье человеку привалит. Старине Джорджу, например.

Это ей понравилось.

— Думаешь? — спросила она. — Может быть, ты и прав. Только слово «привалит» мне не нравится.

— Иди сюда, — сказал он.

— У меня первый шаг всегда делают мужчины.

Он встал и сделал шаг ей навстречу, обнял за тонкую, стройную талию, притянул к себе. Его рука легла на темноволосую кудрявую головку, и она запрокинула лицо.

Она прижалась к нему, притянула его голову к себе. Ее влажные губы были полуоткрыты. Он впился в них своими губами, и его словно обожгло.

Он затеял все это как трюк, хитрый ход с целью разговорить ее. Но результат был иным. Держа ее в объятиях, он вел ее к постели. Он попытался убедить себя в том, что это просто бизнес — бизнес чистой воды. Просто нужно выяснить, что же ей все-таки известно, и лучшего способа, чем этот, не придумаешь. Но в глубине души он знал, что обманывает себя, что это — не просто бизнес, а гораздо больше, чем бизнес. Внезапно он подумал о Фэй, с которой всего лишь несколько часов назад делил ту же постель. Повинуясь безотчетному чувству, он чуть разжал руки, но тотчас же снова инстинктивно стиснул ее в объятиях, а уже в следующее мгновение окончательно потерял голову.

Он пытался нащупать застежку ее бюстгальтера, как вдруг случилось то, чего он никак не ожидал. Она оказалась скользкой как уж: только что была в его объятиях, прижимаясь губами к его губам, а в следующую секунду высвободилась, метнулась через комнату и встала у окна.